— Посмотрю, — согласился Азаров и, кивнув мне, поднялся и опустил на пол Василия, который тут же решительно направился впереди него к выходу.

Выйдя на улицу, мы увидели, что на поляне возле звездолёта появилась большая телега, запряжённая двумя рыжеватыми пони. Причём эта телега была заполнена ребятишками разного возраста, сидевшими на мешках с вещами. Они с восхищением смотрели на огромный серебряный звездолёт, пока не замечая ничего вокруг. Салим Набиев, невысокий, коренастый, с чёрной бородой, в светлой домотканой одежде стоял возле телеги, а рядом с ним застыла растерянная молодая женщина с маленьким мальчиком на руках.

Увидев Азарова, Набиев решительно двинулся к нему и доложил о своём прибытии, после чего немного помолчав, добавил:

— Командор, прошу принять на борт мою семью: жену Амэ и шестнадцать детей. Я их тут одних оставить не могу, а дома, сами понимаете,у них возможностей для успешной жизни будет больше, чем здесь, образование получат, хорошими людьми вырастут, много пользы Земле принесут.

— Ну, если это ваша семья, лейтенант, то у меня возражений нет, — улыбнулся Азаров.

Я подумала, что это первая улыбка, которую я увидела на его лице за последнее время.

— Скажите, лейтенант, — произнесла я, — а почему вы решили вернуться на звездолёт? Именно сейчас.

Он немного смутился и обернулся назад, чтоб посмотреть на своё большое семейство, а потом снова взглянул на меня.

— С тех пор, как капитан Ченг ушёл из деревни, я всё думал и, наконец, решил, что оставаться здесь будет неправильно. У меня выбор был невелик: или остаться с семьёй и отказаться от возможности вернуться домой, или вернуться вместе с ними и дать своим детям целую Землю в подарок. Выбор очевиден. А что сейчас... У меня вдруг возникло ощущение, что ещё немного, и я опоздаю. Как видите, не опоздал.

— Хорошо, что ты вернулся, Салим, — заметил Азаров и обернулся к стоявшему рядом Ноттингему. — Джим, помоги ему разместить детей и оформи необходимые документы.

— От руки? — с некоторой ехидцей уточнил тот.

— Проблемы? — усмехнулся Азаров.

— Никак нет, командор, — покачал головой Ноттингем. — Разрешите выполнять?

— Давай.

Я заметила, как посветлело лицо Азарова, когда он наблюдал, как аккуратно стажёры снимают с телеги детей, а те, не отрываясь, смотрят на чернокожего Ганжу и даже пытаются потрогать его лицо, видимо, что б стереть с него сажу.

— И что это, как не признак того, что скоро у нас будет возможность улететь отсюда? — спросил Азаров, посмотрев на меня.

— Я буду уверена, когда вернутся все, — ответила я. — Включая Бена. У меня почему-то такое чувство, что он тоже вернётся.

— Надеюсь, оно тебя не обманывает, — снова помрачнел он и направился к трапу звездолёта.

К обеду я решила вернуться в свой лагерь и наверно моего ухода никто не заметил. Экипаж «Паладина» был занят своим многочисленным юным пополнением. Офицеры и стажёры, соскучившиеся по собственным детям, внукам, младшим братьям и сёстрам, старались как можно лучше устроить детей Салима, накормить их повкуснее, приласкать и развлечь. Со склада принесли игрушки, приготовленные на случай эвакуации детей, оттуда же достали детские кроватки и дополнительные палатки. А зардевшийся от счастья и нахлынувшего энтузиазма Франческо Гримбальди крутился у своей любимой плиты, подгоняя помощниц, чтоб как можно скорее приготовить для малышей какую-то особую пасту, которую в детстве готовила ему бабушка.

Короче, всем было не до меня, и я вернулась на «Пилигрим» как раз к тому моменту, когда члены моего экипажа садились за столы. Джулиана среди них не было, потому после обеда я взяла у Бетти судки, в которых она обычно приносила еду вахтенным, и поднялась в медотсек.

Джулиан стоял возле большого белого кокона, на бортике которого поблескивали работающие экраны и перемигивались сигнальные огоньки. Здесь всё казалось мне странным, может, потому, что я уже отвыкла от работающей аппаратуры, от этого тихого, едва уловимого звукового фона, который обычно всегда присутствует на живом звездолёте. Это было так странно и так приятно, и тоже, как и возвращение к нам наших товарищей, давало надежду на то, что скоро и остальные системы баркентин заработают, и мы сможем вернуться домой.

Поначалу я даже пыталась выяснить у Джулиана, как так получилось, что именно здесь заработала умирающая в других отсеках электроника, но он только отмахнулся от этого глупого вопроса. Какая разница, как? Главное, что работает! Технические детали его не интересовали. Он мечтал спасти своего короля, и у него получалось.

— Как он? — спросила я, увидев, что Джулиан списывает в блокнот показания с приборного щитка капсулы.

— Хорошо, — кивнул он и его сосредоточенный взгляд упал на разноцветные судки у меня в руках. — А что, уже обед? Это кстати!

Он отложил блокнот и пошёл мыть руки, а я, немного прибрав у него на столе, освободила место для посуды. Пока он ел, я поглядывала на капсулу, пытаясь представить, что там внутри, и рассказывала ему о разговоре с Азаровым и о возвращении Салима, о детях и о том, как оживились с их прибытием члены экипажа «Паладина».

— Они скучают по дому, — пояснил Джулиан. — И чувствуют, что скоро вернутся.

— Ты говоришь об этом с такой уверенностью, — вздохнула я. — Мне тоже так кажется. А Азаров заявил, что не улетит без Бена.

- Я знаю, - Джулиан задумчиво кивнул. – Ему сейчас нелегко. Он чувствует свою вину и свою ответственность за всё, что происходит. К тому же никак не может смириться с тем, что, оказывается, и он может ошибаться, и его ошибки могут иметь такие серьёзные последствия. Тяжёлое признание для человека, который прежде считал себя почти непогрешимым.

- Все его действия были оправданными и логичными, - возразила я, почувствовав необходимость вступиться за друга. – У него просто не было достоверной информации.

- Именно в этом и состоит его ошибка, - пожал плечами Джулиан. – Он сделал поверхностные выводы на основании своих ощущений и видений, и решил, что, как всегда, прав. Впрочем, я его понимаю. Обладая большой силой, иногда переоцениваешь свои возможности. Со всяким может случиться. Я его не осуждаю, даже наоборот. Он признал свои ошибки и сейчас ищет выход из ситуации, которая сложилась в результате его неправильных действий. Наверняка он думает, как забрать оттуда