С этими словами он вернулся к еде. Умял всё без остатка. Так уж у них заведено испокон веков. В горах Колумбии Шторм случалось видеть, как один англичанин пожирал коровью требуху, замаринованную в керосине, – и притом жадно, точно помирал с голоду.

– Темень была непроглядная. Иду это я, иду. И – прямо в бетонный ров. Что ж, скажу я вам – примечательного там внизу было не так чтобы очень много. С тех пор вот и слежу за своими симптомами. – Обращался он главным образом к Шторму. – Там и грохнулся в обморок – прямо в жижу, с открытой раной на голове. Так и вижу, как в ту же минуту полчища микробов ринулись в атаку на мой череп. Вызвал такси, дотащился до ближайшей клиники, а медсестра, молоденькая такая, мне и говорит: «Вам, – говорит, – куда бы вы ни забрели, следует носить с собой огонёк». Огонёк, понимаете ли. Сказала мне так, когда я прибыл, а когда выписывался с заштопанной головой – опять повторила. Куда бы вы ни забрели, носите с собой огонёк. Похоже на строчку из какого-нибудь мюзикла.

Джонни сказал:

– Могу познакомить вас с целительницей. С девушкой. Мас-с-саж! Всё как рукой снимет!

– Мне нравятся азиаты, – признался англичанин. – В целом я нахожу, что они мне весьма симпатичны. Они не играют в игры подобно нам, европейцам. Нет, конечно, я к тому, что они делают то же, что и мы, но играми это не назовёшь. Это просто поступки.

– Вы здесь в первый раз?

– Но не в последний. А вы?

– А я тут бываю наездами с шестидесятых.

– Вот как. Впечатляюще. В смысле, здесь, в Малайзии?

– И это тоже. Вообще в этом регионе.

– А что насчёт Борнео? Бывали там?

– На Борнео нехорошо, – сказал Джонни. – Не ездите туда. Глупое место!

– А у меня теперь есть осветительный прибор, можете не сомневаться. И это не просто так себе «огонёк». Смотрите-ка сюда. – Он откопал в кармане штанов небольшой, но увесистый на вид фонарик. – Этим можно прожечь дыру в твоей шкуре. – Он игриво указал им на ребёнка, маячащего где-то у края темноты. – Вот взять эту штуковину да прожечь дыру в твоей шкуре!

– Пожалуйста, не давайте ему мелочи, – сказал Джонни.

– Да я и не стал бы, – заверил его англичанин. – У меня и так в этом городке слишком много друзей.

– У вас здесь много друзей? – удивился Джонни.

– Я просто играю в игру, – сказал молодой человек. Для Шторма он подметил: – Видите? Мистер Джон не играет в игры.

Джонни спросил:

– Вы турист?

– Турист, турист – люблю наслаждаться местными видами, но только без тридцати швов на голове.

– Так вы турист! Завтра я могу достать для вас проводника, чтобы вы посмотрели лес.

– Дайте мне отдохнуть. Через пару дней буду готов хоть к восхождению на Килиманджаро.

– А вы? – спросил Шторм у Джонни. – Можно нанять вас проводником?

– Конечно, если хотите, – кивнул Джонни. – Но мы будем идти медленно, и в гору я не поднимусь. Просто посетим пещеры на реке Джелай. Покажу вам пещеры, и всё.

– Годится.

– Нам всё-таки надо будет взойти на одну небольшую горку.

– Я подумаю.

– Горка – ерунда. Просто довольно долгий подъём – вверх, вверх, вверх. Вы ведь любите красивые виды? Может, получится увидеть слона.

– Я сказал, что подумаю.

Молодой человек с заштопанной головой продолжал:

– В Бангкоке я познакомился с одним миссионером. Он велел мне обращаться к Сто двадцатому псалму: «Возвожу очи мои к горам». Я сказал ему, что я язычник. Он всё же настоял на том, чтобы в пути я каждый день читал Сто двадцатый псалом. Вот так вот. Это он играл в игру? Зачем мне такое рассказывать?

Он снова наполнил свою плошку. Шторм наблюдал, как он ест.

– Потому что это было послание.

– Ясное дело, послание. Но для кого было это послание?

Шторм не стал говорить ему, кому оно предназначалось.

Джонни сказал:

– Не люблю разговоры о религии. Они делают людей врагами.

– Нет, мистер Джон, – успокоил его англичанин, – мы не собираемся ввязываться в спор – уж по крайней мере не в религиозный диспут! Это слишком скучно.

– А что насчёт женщины для вас на ночь? Как насчёт мас-с-сажа?

Англичанин, кажется, встревожился от таких речей и сказал:

– Обсудим это потом, ладно?

На следующий день Шторм нанял Джонни проводником, чтобы тот показал ему лес, находящийся в государственной собственности. В трёх кварталах от гостиницы Джонни они перешагнули через борт открытой двадцатифутовой моторной лодки под управлением человека, закутанного в несколько прозрачных целлофановых пакетов, и поплыли вверх по реке Джелай сквозь лёгкую дождевую взвесь.

– Этот человек из племени дикарей, – объяснил Джонни. – Но сейчас он живёт в городе, рядом с нами. Мы ещё познакомимся с его родственниками, с его кланом. Их поддерживает правительство. Они живут, как жили тысячу лет назад.

Лодка двигалась вверх по течению. Река была мелководная, стремительная, коричневая. Все хранили молчание. Негромко урчал подвесной двигатель. Воняло дымом. Город постепенно оставался позади. Сначала по берегам ещё попадались кое-какие редкие жилища, но потом закончились и они.

Через много миль вверх по реке двое пассажиров вышли из лодки на деревянную пристань, которая, как казалось, не обслуживала ни ближайшую деревню, ни какой бы то ни было населённый пункт.

– Куда это он уплывает, блядь?

У них на глазах лодка вошла в более глубокую воду и повернула обратно вниз по течению.

– Он хочет увидеть свой народ. Он вернётся. Когда мы придём к ужину, он будет здесь.

Шторм повязал бандану вокруг лба. Они забросили за спину рюкзаки и под предводительством Джонни тронулись по проторённой тропе, огибая часто встречаемые на пути большие лепёшки слоновьего помёта, из которых росли крошечные грибы. Здесь кто-то жил: на коре диких каучуковых деревьев виднелись спиральные надрезы, а в деревянные миски, привязанные к стволам на уровне колен, капал густой сок.

На клапане объёмистого рюкзака Джонни красовалась нашивка с флагом США. Шторм смотрел, как звёздно-полосатое знамя движется через джунгли, рея над тропой. В своём рюкзачке он нёс только сигареты, спички, блокнот, носки и банданы, завёрнутые в общий полиэтиленовый пакет, а также фонарик. И батарейки. Брать с собой пистолет не было смысла. Численный перевес в любом случае будет на стороне врага.

Дождь прекратился. Это не имело значения – всё равно придётся вымокнуть, не от дождя, так от пота.

– Ваше имя Цзюй-шуань.

– Цзюй-шуань?

– Так мне сказали.

– Цзюй-шуань? Это какая-то бессмыслица. Нет такого китайского имени – Цзюй-шуань.

Они поднимались