Активизировались и контакты с движением М.Л. Кинга, который постепенно расширял сферу своей критики, распространив ее на политику президента Джонсона в целом. Кинг ошибочно считал, что отказ Джонсона от участия в избирательной кампании — это обманный ход, что в разгар борьбы последует спровоцированное им самим обращение актива Демократической партии о возвращении на тропу президентской гонки, которому он последует.

Предвыборная координация усилий с негритянским движением только развернулась, когда 4 апреля 1968 года поступило известие об убийстве Кинга в городе Мемфисе, штат Теннесси. Кинг был застрелен неким Джеймсом Реем, который перед этим бежал из тюрьмы, а совершив преступление, вылетел в Лондон, где был арестован в аэропорту по данным полиции и наводке свидетелей убийства. Он был приговорен к 99 годам заключения. Последующие попытки Рея оспорить решение и вновь предстать перед комиссией присяжных не увенчались успехом. Опровергнуть факт совершения преступления ему не удалось, и он умер в тюрьме в апреле 1998 года.

Вечером того дня, когда было совершено убийство, Роберт Кеннеди прилетел в город Индианаполис, где собирался выступать именно перед представителями негритянской общины. О гибели Кинга он узнал в аэропорту. Хотя до предполагаемой аудитории известие о гибели лидера еще не дошло (Кеннеди и его помощники об этом вначале не знали), опасаясь инцидентов, ему предлагали отменить выступление. Сопровождавшие Роберта помощники полагали, что новость станет доступной в самый неожиданный и крайне неудобный момент. Кеннеди, однако, этому совету не последовал. Он решил идти ва-банк.

Первыми словами выступления были: «У меня ужасная новость для вас, для всех наших граждан, для всех людей мира, которые стремятся сохранить мир, — в Мартина Лютера Кинга стреляли, и он сегодня скончался». Затем оратор замолчал, дав возможность потрясенной страшным известием толпе прийти в себя. Всем своим видом, как об этом затем писали журналисты, он выражал искреннюю скорбь. Очевидно, так оно и было. Настроение Кеннеди передалось присутствовавшим. Оратор смог овладеть аудиторией и продолжать выступление.

Он говорил, что вполне понимает жажду мести убийце или убийцам, что это вполне объяснимое чувство. Однако, если собратья Кинга поддадутся этому чувству, это может привести к опаснейшей поляризации американцев на расовой почве. Роберт в этом выступлении показал, что он действительно обладал высоким ораторским талантом, ибо речь была произнесена спонтанно, без заготовленного текста.

Он был первым, кто публично проинформировал общественность о смерти Кинга, заявив, что полон злости, особенно из-за того, что скорее всего убийца был белым. Оратор говорил, что он преисполнен теми же чувствами, которые испытал после убийства своего брата, Джона Кеннеди. Помощники были удивлены таким заявлением, так как он на людях никогда не говорил о смерти брата. Сказано было, что стране придется приложить усилия, чтобы «преодолеть сложные времена».

Вслед за этим опасным выступлением Роберт поступил так, как ему подсказывали и политический опыт, и гражданский долг. Он позвонил вдове Кинга Коретте, находившейся в городе Нью-Хейвен, штат Коннектикут. Выразив соболезнование, он предложил ей немедленно лететь вместе с ним в Мемфис. Хотя некоторые соратники Мартина Лютера Кинга отговаривали вдову от этого, полагая, что жест Кеннеди продиктован корыстными предвыборными соображениями, она не послушалась советов и дала согласие лететь вместе с кандидатом в президенты. Коретта прилетела в Индианаполис, хотя могла направиться прямо в Мемфис, без пересадки. Вдова Кинга была, как и он, политиком и оставалась в этом качестве даже после известия о гибели мужа. Боль утраты не скрыла от нее, как она позже неоднократно говорила, что Кеннеди проявил себя очень человечно.

Перед вылетом из Индианаполиса в Мемфис Кеннеди встретился с группой лидеров негритянского движения и заверил их, что приложит все силы для реального улучшения их экономического и бытового положения, особенно в случае своего избрания на президентский пост. Оратору удалось убедить негров Индианаполиса «воздержаться от того, что им подсказывали их гнев и их боль». Индианаполис был единственным крупным городом со значительным негритянским населением, где в первые дни после гибели Кинга не произошли стихийные бунты черных. Несмотря на воинственные настроения негров в штате Индиана, волну гнева здесь удалось сбить, и этот штат в целом, не только его крупнейший город, оказался среди немногих, в которых волнения, последовавшие за убийством Кинга, не вызвали массовых расовых беспорядков.

Между тем, узнав об убийстве Кинга, радикально настроенные группы черного населения во многих городах смогли спровоцировать не просто уличные волнения, а буквально элементы гражданской войны, охватившей свыше ста городов.

Наиболее опасные расовые столкновения имели место в столице Вашингтоне и соседнем Балтиморе. В Вашингтоне толпа в 20 тысяч человек двинулась из окраинных кварталов к Капитолию и Белому дому. Полиция оказалась не в состоянии справиться с недовольными людьми, тем более что значительную часть полицейских составляли негры. Президент призвал на помощь армейские части численностью свыше 13 тысяч человек. Тем временем начались погромы: было сожжено свыше тысячи помещений, в основном небольших магазинов. Кровавые беспорядки продолжались до 8 апреля. В результате их подавления было убито 12 человек, свыше 100 человек ранено.

Когда Кеннеди после похорон Кинга возвратился в столицу, она напоминала осажденный город: улицы были заняты войсками и полицией, во многих домах выбиты стекла, расчищались руины, на улицах еще пахло дымом, оставались остовы сожженных автомашин.

В таких напряженных условиях продолжалась избирательная кампания. Можно полагать, что позиция Кеннеди во время расовых беспорядков в апреле способствовала росту его популярности среди активистов Демократической партии. Первые крупные успехи были отмечены в штате Индиана, а вслед за этим в столичном федеральном округе Колумбия. На состоявшихся в Индиане 7 мая праймериз (первичных выборах) Кеннеди получил 42 процента голосов, а шедший за ним Мак-карти — 27 процентов. В центральных районах Вашингтона, которые составляют столичный округ Колумбия, главным соперником был вице-президент. Здесь успех Кеннеди был еще более внушительным: за него проголосовали 62,5 процента, тогда как за Хэмфри — 37,5 процента.

Однако основным конкурентом Кеннеди в масштабе не столичного округа, а всей страны был всё же не Хэмфри, а Юджин Маккарти. Последующие праймериз продемонстрировали почти полное равенство числа сторонников Кеннеди и Маккарти. Одновременно на них проявилось и известное различие между платформами кандидатов, которые, правда, были настолько близки, что разницу могли уловить только аналитики.

Отмечалось, например, что Маккарти резче критиковал спецслужбы. В отношении внешней политики обращалось внимание, что оба кандидата выступали против роли США как мирового полицейского, но Маккарти склонялся к частичному изоляционизму, Кеннеди же продолжал выступать сторонником активного участия США в мировых делах. Критикуя вьетнамскую политику Джонсона, Маккарти давал понять, что отчасти в зарождении этой политики виноват и его нынешний соперник, занимавший министерский пост в первом кабинете нынешнего хозяина Белого дома. В то же время оба политика нарочито сводили к нулю робкие попытки Джонсона прекратить войну во Вьетнаме. При этом следует признать, что серьезные усилия Джонсон в этом вопросе так и не предпринял, в результате чего пальма первенства в прекращении смертоносной войны оказалась у его консервативно-прагматического преемника Ричарда Никсона. Более острым критиком вьетнамской политики правительства обычно был Роберт Кеннеди.