экипаж.

- Ты, верно, шутишь…

- Тогда… - Муан вытянул вперед руки, как бы предлагая ему залезать.

Шен осмотрелся по сторонам в поисках того, чем бы можно было в него запустить. Не найдя ничего более подходящего, он запустил в него подушкой и пришел к выводу, что наконец-то чувствует себя значительно бодрее.

Муан подушку словил и невозмутимо заметил:

- Я и ее могу нести, если тебе так будет удобнее.

Шен сел на матраце и тут увидел кулон, блеснувший у него на груди. Мгновенно узнав его, он пришел в такую ярость, что против воли вокруг него стала расползаться темная подавляющая аура. Муан удивленно отступил на несколько шагов. Он не ожидал, что эти разговоры настолько выведут Шена из себя.

- Значит, экипаж, - сухо констатировал он.

- Где Ал? – глаза Шена искрились от гнева. – Ал!

Муан продолжал удивленно взирать на него.

Шен поднялся на ноги и с силой рванул кулон. Цепочка лопнула, больно резанув шею, но он не обратил на это внимания.

В комнату вбежал радостный Ал и растерянно остановился.

- Ты, - произнес Шен, медленно и зловеще приближаясь к нему. – Что я говорил тебе по поводу этой вещи?

Ал увидел, что в вытянутом вперед кулаке учитель сжимает его целительный кулон.

- Учитель… - растерянно прошептал Ал, - говорил…

- Я говорил, что не приму его, - напомнил Шен, надвигаясь на него.

Ал против воли стал пятиться назад в соответствии с шагами Шена, идущего к нему.

- Ты посмел. Проигнорировать. Слова. Своего учителя.

Ал уперся спиной в стену и замер. Шен резко хлопнул ладонью с зажатым между пальцами кулоном по его груди. В этот жест он вложил толику духовных сил, однако удар оказался достаточно мощным, чтобы на губах Ала выступила кровь.

- Мне не нужен ученик, ни во что не ставящий слова своего учителя. Как только мы вернемся в орден, я скажу главе Шиану, что ты больше не мой личный ученик.

С этими словами он выпустил из пальцев цепочку и, отвернувшись, быстро пошел прочь. Кулон упал на пол у ног Ала.

Сердце бывшего личного ученика Шена заледенело.

Глава 52. Особые обстоятельства

Шен помахал рукой перед лицом молодого господина И. Глаза того все еще были широко распахнуты, но осознанности во взгляде не наблюдалось.

«Ты меня обманула!» - в сердцах мысленно воскликнул он, совершенно не уверенный, что «нечто», с кем он заключил сделку, его услышит. (На самом деле, лучше бы не услышало, а то стало бы совсем жутко.)

Шен ущипнул его за щеку. Подергал за волосы. Загнал иголку под ноготь. Ничего не заставило господина И отреагировать. Удрученный, он сел с краю кровати, отвернувшись от него.

Лучше бы, наверное, он дал ему умереть еще тогда. Теперь совсем не понятно, жив он или мертв. Кажется, Шен начал уподобляться старосте, который никак не хотел верить в смерть своего сына. Старейшина Проклятого пика так на него ругался тогда. А сейчас сам же повторяет его ошибки.

Вероятно, милосерднее было бы прекратить существование этого никчемного тела, дать душе возможность идти дальше, не томиться в испорченной оболочке. Шен представил, как загоняет лезвие в его сердце. Это сложно или не сложно сделать? Но вправе ли именно он совершить подобное?

Даже если ничего не предпринять, это тело без подпитки энергией черного омута вскоре не сможет дышать. Возможно, стоит признать свою ошибку и просто оставить все, как есть? Но, раз уж все равно ничего не вышло, может, и это заодно попробовать? Не слишком ли надуманно? Но, те сектанты Хладного пламени первыми начали восторгаться его особой кровью.

И все-таки Шен чувствовал себя крайне нелепо, когда порезал свою руку и дал паре капель крови скатиться по ладони и упасть на губы молодого господина И.

«Вот уж не думал, что когда-нибудь почувствую себя вампиром, проводящим инициацию…» - заметил он Системе.

Убрав руку, он выжидательно всмотрелся в лицо молодого господина И. Губы того окрасились в алый, контрастируя с молочно-бледным лицом, но ничего так и не произошло. Разочарованно отстранившись, Шен отвернулся, вздохнул, а затем быстро вышел из комнаты.

Видимо, на этом все.

- И это ты назвал «экипажем»?!

На пороге перед главными воротами стояла открытая повозка, на которой обычно перевозились товары, запряженная дряхлой клячей.

- Ты не представляешь, с каким трудом мне удалось выторговать хотя бы это в этой забитой деревне, - сухо отозвался Муан.

- Вот бы и оставил бедным жителям транспортное средство, зачем им твои деньги посреди ничего?

Так как аргументы у Муана закончились, он вновь протянул вперед руки, предлагая Шену забираться.

- Мне на самом деле уже гораздо лучше, - заметил тот.

- И я на самом деле не позволю тебе лететь