Ал медленно прошелся по комнате, обойдя полукругом и встав напротив Муана.

Из-за того, что Шен не просыпался, Муан не на шутку обеспокоился. Он схватил его за плечи и сильно затряс, пытаясь привести в чувства. Это никак не помогало: голова Шена моталась из стороны в сторону, но его было не добудиться.

- Хватит, мастер Муан, - неожиданно услышал он холодный повелевающий голос.

Муан растерянно поднял голову, даже не сразу осознав, что это произнес стоящий перед ним личный ученик старейшины Проклятого пика. Взгляд Муана стал напоминать обнаженный клинок: этот мальчишка позволил себе непростительно дерзкий тон! Ал же выглядел так решительно, будто готов был своей жизнью отстаивать право учителя на спокойный отдых.

Два взгляда скрестились, словно мечи. В полной тишине в комнате накапливалось напряжение, пока внезапно не лопнуло, уйдя на нет, от одного незамысловатого движения. Шен перекатился на бок, подмяв щекой руку Муана, которая все еще находилась возле его плеча, и ухватился за его широкий рукав, подтягивая к себе, как подушку. Уткнувшись лбом в его руку, он, все еще не отпуская из цепких пальцев рукав, мирно засопел.

Муан тут же опустил голову вниз, с удивлением глядя на эту картину. А лицо Ала почернело, словно туча.

Однако на этом молчаливое противостояние было завершено: Ал тихо фыркнул и отвернулся, а затем устроился на соседнем матраце, повернувшись в другую сторону, а Муан остался сидеть на месте.

Уже рассвело, когда Шен открыл глаза. И первое, что он различил, - это кусок светлых одеяний прямо перед собой. Подняв взгляд, он увидел, что старейшина Муан Гай сидит возле него, прикрыв глаза и, по-видимому, уйдя в медитацию. Затем он почувствовал, что пальцы его правой руки занемели от неудобной позы. И только потом сообразил, что самолично цепляется этими самыми пальцами за широкий рукав одеяния старейшины Муана. С трудом отцепив их, он стал сжимать и разжимать кулак, чтобы быстрее размять пальцы, и почувствовал, как мало силы сейчас в его сжатом кулаке. Да что такое? Он так долго спал, что его мышцы успели атрофироваться?

Заметив его движение, Муан повернулся к нему.

- Тебе удобно? – перво-наперво решил саркастично уточнить Шен, почувствовавший, что он не просто за его рукав хватался, но и руку использовал вместо подушки.

«Вот что за нелепые привычки?! Не так уж долго я обнимал Волчару во сне, чтобы теперь подсознательно желать спать с какой-нибудь мягкой игрушкой!»

Система, к которой был обращен этот, в принципе риторический, вопрос, никак не ответила.

- Ты предполагаешь, что подобные мелочи могут стать для меня проблемой? – наигранно-высокомерно приосанившись, ответствовал Муан, все-таки выдернув свою руку из-под его головы.

- А ты на самом деле очень терпеливый человек, да?

- Я же общаюсь с тобой! – немножко вспылив, едко отозвался Муан.

- Точно… - протянул Шен и уставился в потолок.

- Как ты себя чувствуешь? Что вообще с тобой стряслось? Почему ты отключился? И кстати, у тебя пропал жар? – на последнем вопросе Муан как нечто само собой разумеющееся положил руку ему на лоб и только потом сообразил, насколько личным и заботливым вышел этот жест.

Смутившись, он аккуратно убрал руку с его лба.

- Вроде, нет… - сдержанно сказал он, отвернувшись в сторону.

- Старейшина Муан, - задумчиво глядя на него, произнес Шен. – Думаешь, я плохой человек?

Муан удивленно посмотрел на него. Шен лежал на матраце и глядел на него снизу вверх, его взгляд казался ясным и осмысленным.

Муан чуть наклонился к нему.

- Опять? – незамедлительно отреагировал Шен.

- Я… Я просто… Твой взгляд…

- Что с ним?

- Он кажется живым.

- Ну да, старейшина Муан – сама очевидность. Я ведь живой.

- Живой человек… А плохой… или хороший… Только потомки оценят.

- Надо же, какая банальщина, - разочарованно произнес Шен. – Даже не ожидал.

Муан, пусть и выпрямившись, продолжал смотреть на него.

- Почему ты до сих пор лежишь? Боишься, что встать не сможешь? – неожиданно очень проницательно поинтересовался он.

- Я люблю отдыхать. Отдыхать – это здорово.

- Шен.

- Да встаю я, встаю.

Правда, первая попытка не увенчалась успехом. Шен оперся на руки, пытаясь сесть, но те подкосились, и он вновь плюхнулся на матрац, уткнувшись в него носом и спрятав свое смущение за пологом черных волос.

Муан никак это не прокомментировал.

- Отдыхай, - произнес он, поднимаясь на ноги. – Я зайду позже.

Однако, не пролежав и десяти минут в одиночестве, Шен услышал, как дверь в комнату тихо отворилась. Все еще не определившись, как он себя чувствует, Шен посмотрел на вошедшего из-под полога своих волос.

В комнату вошел Ал, аккуратно держащий в руках широкую пиалу с неким дымящимся снадобьем.