– Хорошо! Выезжаешь немедля. В штаб Шестого пехотного полка. Там тебя будет встречать команда пластунов под началом урядника Кафтанова. Он введёт в курс дела и всё подробно поведает. Казаки эти вместе уже давно служат и дело своё добре исполняют. Со своими наказами к нему не лезь, неопытен ты покудова в делах тайных. Да и авторитет в бою… Его тоже ещё заработать надобно. Одних эполетов для этого недостаточно! И ту науку, что вам в кадетском корпусе некогда преподавали, тут применить негде – не принимает противник сей правильного боя. Иные здесь порядки заведёны… Ну а всё общение, буде потребуется, с чинами высокими – на тебе. Тут уж не подкачай!

Генерал обнял Антона и подтолкнул к выходу.

– Ступай… И себя береги! Невмочь будет мне отцу твоему, да другу старому, плохое поведать…

* * *

Следуя за Кафтановым, подпоручик внимательно присматривался к своему спутнику. Коренаст, но не грузен, идёт легко. Ногу ставит…

Как-то по-особенному, да так, что песок под подошвами не взвизгивает, как у Антона. Да и камни почти не хрустят…

Одежда у него подогнана ладно, нигде ничего не болтается и не висит. Помимо сабли урядник имел ещё и пистолеты – те были заткнуты за пояс. Ну и привычный кинжал – это уж само собой разумелось…

– Вот, Ваше Благородие, изба наша, тут пока отряд весь и обретается. Через час все прочие подойдут, тогда и тронемся, – повернулся казак к офицеру. – Прошка ваш чемодан разберёт, ежель вы не возражаете, да во вьюк всё и уложит. За лошадью вашей послано уже, вскорости сюда её и приведут. Так на седло всё и приторочим…

– Пётр Степанович, – кивнул подпоручик. – Это всё – правильно! Однако ж в курс дел наших вы ввести меня обязаны! А то – тронемся, а я и ведать не ведаю: куда да зачем?

Антон совершенно сознательно обратился к уряднику так, как это только что сделал Прошка. Инстинктивно он почувствовал, что в данном случае так будет лучше.

Невелик чин – урядник! Не офицер!

Но то, как говорил о нём генерал…

Должно было иметь под собою веские основания.

– Верно говорите, Ваше Благородие… Есть такое дело. Пожалуйте в избу, не на улице же про сие гутарить?

Войдя в горницу, Кафтанов одним движением брови отослал из неё троих казаков, которые сидели у стола.

– Присядьте, будь ласка, Ваше Благородие, – кивнул он на скамейку у стола. – Марфа!

Стукнула дверь, и на пороге появилась женщина лет тридцати.

– Кваску подай нам, с дороги в горле пересохло…

– С дороги… – проворчала женщина. – С винища окаянного поди пересохло-то!

– Так то ж – у меня, – согласился казак. – А вот у Его Благородия, господина подпоручика – с дороги!

Марфа недоверчиво посмотрела на спутника – эполетов на бешмете не имелось.

– Не вру, ей-богу!

Когда на столе оказалась крынка с квасом и две глиняные кружки, Кафтанов кивнул.

– Угощайтесь, Ваше Благородие. И привыкайте – иной пищи может и не быть более. И такая-то иной раз за манну небесную покажется! Кулеш казачий да сухари – тем в походе и живём!

Квас неожиданно оказался достаточно вкусным, хотя и малость кисловатым.

– Так вот, Ваше Благородие, задача нам поставлена такая… – поставил кружку на стол урядник. – В скорое время должен прибыть от турок человек один… Важный человек! Соберёт он главарей шаек, что нас своими наскоками беспокоят постоянно, да задачу им поставит новую. У горцев, сколь мы знаем, нужда сильная в оружии есть да в припасах – это он тоже должен им обеспечить.

– Каким образом? Обозом, что ли, через фронт?

– Про то не ведаем. Вот и надобно нам человека того перенять да про всё это накрепко выведать. Опять же: письма при нём быть могут. К кому – про то толком никто не знает, но приказано бумаги эти в целости и сохранности по начальству предоставить.

Антон пока откровенно ничего не понимал.

Ну, прибудет сей гонец…

И что?

Поднять солдат, дороги перекрыть, посты выставить – и всё, вот он и в кармане!

Чай, не с ротой же он сюда прибудет?

Ну, понятно, что не один…

Но не с сотней же попутчиков?

– И сколько будет этих… Главарей?

– С полсотни – запросто. Никто ж из них в одиночку-то и не пожалует – чести да гонору урон! Так ведь и с турком тоже будут ребятишки куда как не простые… Особая янычарская сотня – те ещё головорезы!

Так…

Это меняет дело…

Пожалуй, что сотня всё же набирается.

– Я имею полномочия запросить требуемую помощь у любого воинского начальника. Роты хватит?

Кафтанов пожал плечами.

– Так пару казачьих сотен и я в одночасье подниму… Только зачем? Шуму будет много – такая толпа бесследно не пройдёт. А турок – он куда как хитёр! Нырнёт в какую-нибудь нору – и всё, нет его…

– Сопровождающих своих – он в ту же нору засунет?

Казак уважительно кивнул.

– Нет, конечно, где такую нору сыскать? Кого-то из них мы точно прищучим… А толку? Рауф-бей – лис стреляный! И всем подряд своё убежище раскрывать не станет.

Рауф-бей? Сам Рауф-бей?!

Сиверцев глотнул кваса.

– Точно ли он сам?

– Не в первый раз, – кивнул урядник. – Их Благородие подполковник Раков его сыскать не единожды пробовал… Да не свезло ему…

Турок сей уже давно был притчей во языцех. С его именем вполне обоснованно связывались очень многие неприятные «случайности». Которые на самом деле таковыми можно было назвать лишь с очень большой натяжкой.

Если собрать вместе всего лишь часть тех пожеланий, что в сердцах ему высказывали многие сослуживцы Антона, зловредный бей давно должен был бы провалится сквозь землю!

Но об этом что-то пока не слыхивали…

– Так сколько же у нас народа всего?

– Дюжина пластунов, вы да я – и всё тут.

– Супротив сотни?

– Не привыкать… – снова пожал плечами Кафтанов. – Ин, в открытый-то бой ввязываться никто и не собирается же? Не фронт… Тайно работать будем, украдкой…

А дальше…

Дальше подпоручик слушал – и только рот открывал (мысленно, разумеется, на это соображения хватило). Большую часть того, что сейчас узнал, он слышал вообще в первый раз. Нет, ту же самую тактику использования егерей он, разумеется, изучал…

«… Для этого при обучении стрелка нужно показывать ему какое-либо дерево, дом, ограду или другой видный предмет, спрашивая, в каком он полагает его расстоянии; потом приказывать считать шаги до этого предмета и таким образом узнавать свою ошибку…».[10]