Всю прошедшую ночь шел сильный снегопад. Еще толком не рассвело, а работа в лагере уже закипела. Буры по всему периметру лагеря ввинчивались в мерзлую землю. Особенно трудно давались верхние слои, но уже в нескольких десятках сантиметров от поверхности земля была оттаявшей и легко вынималась из буровой лунки. Другие воины, уже порядком распаренные работой, тащили из разбуженного леса свежесрубленные бревна для сооружения защитного частокола.

А из Дорогобужа по накатанной дороге, как сообщали дальние посты дозорных ратьеров, уже подкатывал санный продовольственный караван со свежей убоиной, солониной, крупами, мукой и овсом для коней. Свою четвероногую скотину мы берегли. Размещали коней в огороженном загоне, укрывали теплыми стегаными попонами, и в перерывах между переходами наша конница мерно пережевывала возимый нами с собой запас овса, регулярно пополняемый по пути следования из других городов.

Жизнь в лагере бурлила весь недолгий световой день. Только вечером, неотличимым зимой от ночи, смолкали перестуки топоров и скрежет пил, постепенно стихали голоса пехотинцев. После сытного ужина натруженные за день люди расходились от догорающих костров, прячась от зимней стужи в своих заиндевелых войлочных палатках.

Оторванный ото всех своих привычных дел, я, конечно, скучал и в самом походе, и в этих захолустных местах. Но совсем другое дело пехотинцы, моей волей вырванные из своих лесных вервей и весей, где они жили родами испокон веку. В этих лесных дебрях пехотинцы оживились, почувствовав себя здесь почти как дома. В лесу все им было знакомо и привычно – и охота, и бортничество, и подсечное земледелие, да и те же топоры в своих весях они почитали за великое богатство и никогда не выпускали их из своих натруженных рук. Плотничество, да и любая работа с деревом у них была, что называется, в крови.

Потому неудивительно, что за седмицу ежедневной ударной работы лесорубами и плотниками ратники выстроили в лагере несколько срубов барачного типа. Будем надеяться, уже летом эти постройки будут использованы в качестве пролетарского жилья в новом городке Издешково.

Незадолго перед отправкой в дальнейший путь я провел разъяснительную беседу с дорогобужским боярином Здебором Лесьяровичем, оставляемым здесь в качестве наместника на хозяйстве, представителем пайщиков будущего предприятия.

– Холопы начнут к тебе прибывать во второй половине лета. Рассчитывай сразу на несколько тысяч. Мужиков заставишь копать известняк, баб можно поставить разбивать огороды, если в этом году не успеют ничего вырастить, так в следующем пригодится!

– Государь, дозволь спросить, откель столько холопов возьмется?

– Это тебя интересовать не должно. Ты, главное, знай, что холопы обязательно будут, и готовься к этому событию. Да проследи, чтобы мои холопы не перемерли и не разбежались. Это ты должен будешь обеспечить как представитель дорогобужских и вяземских бояр, вошедших на паях со мной в товарищество. Я свою часть уговора уже наполовину выполнил.

– Верно, государь! Я все помню! Ты обещался указать место, где много известняка, и отдать для паевого предприятия работных холопов с железными лопатами. А также обещался мастеров дать, что за наш счет построят печи по обжигу известняка. Остальные растраты, включая содержание холопов, ложатся на дорогобужских и вяземских бояр, вступивших в «складное товарищество». Но больно много холопов ты хочешь отдать, как их стольких прокормить. По весне их нельзя сюда привесть, чтобы они успели засеяться?

– Нет, раньше никак! Ведь вас всех я предупреждал, что известняк под землей, придется копать, а для этого надо много народа.

– Я понимаю, тут такое дело, или так, или никак! Но все равно год кормить несколько тысяч очень тяжело для братчиной калиты будет.

– Берите в банке заем.

Боярин весело улыбнулся, чуть было не погрозил мне пальцем со словами «шалишь!», но вовремя опомнился.

– Если будет некуда деваться, то возьмем, все же реза там не малая, – а потом он дернулся так, как будто у него в голове что-то щелкнуло.

– Государь, а заем без резы ты нам не можешь помочь получить, все же одно дело делаем?

– Хватит хитрить, Здебор Лесьярович! Решит ваша братчина взять заем в банке – отказа не будет, но проценты будут набегать на общих основаниях, как и у других заемщиков. Я в банке тоже не единый над всем голова! Я, может быть, еще бы и помог вам, но не хочу обижать своих банковских компаньонов. Им без прибыли работать тоже никакой радости не будет.

– Ладно, думаю, обойдемся как-нить, обсудим с братчиной эту заминку.

– Я вам в Дорогобуже говорил, но еще раз повторю тебе, затеянное нами дело беспроигрышное! Строительство в княжестве с каждым годом набирает обороты, извести остро не хватает! Тем более я принял закон «О противопожарной безопасности в городах княжества», когда он вступит в полную силу, люди у нас известь из рук вырывать будут. И дома обкладывать камнем и на мощеные мостовые ее уйма потребуется, тут только глиной никак не обойдешься! Многим хочешь не хочешь, а придется раскошелиться на известь! И не только на стройку, известняк потребен и для выплавки железа, и для варки стекла, для моих химических производств (бумага, мыло, клей) тоже нужен известняк, да и кожевники его используют.

– Владимир Изяславич, а этот доброминский мергель ведь тоже можно вместо извести использовать… – сощурил глаза боярин, присматриваясь в меня.

– Ну, во-первых, развернуть цементное производство очень сложно, там нужны температуры больше тысячи градусов, как в доменных печах. Чтобы это производство вышло на самоокупаемость, потребуется или какие-то шахты рыть, да прямо в них нагнетать жар, или специальные воздухонепроницаемые бочки выделывать, засыпать туда мергель и вращать их над огнем. Так что здесь у меня проблем – непаханое поле! Во-вторых, цемент я буду применять в военном строительстве. В-третьих, большая часть цемента будет переделываться в искусственные камни и плиты – в так называемый бетон. Ну и наконец, в-четвертых, прибыль на извести у вас большая будет, все расходы окупятся, потому как я сам главный ваш дольщик, а работать хоть где-то себе в убыток я не привык! Так что, Здебор Лесьярович, не переживай!

Услышав все эти доводы, особенно последний, боярин разительно преобразился, его настроение резко улучшилось.

– Мастера, что известковые печи будут здесь класть, приплывут в конце весны вместе с хорошим кирпичом. Их здесь обеспечь всем необходимым, не скупитесь и людей им в помощь наймите или своих дайте.

– Государь, если ты не против, то мы уже сейчас начнем обжигать известняк, обойдемся пока и без всяких печей.

– На кострах, в кучах да ямах?

– Конечно! Зачем нам кого-то ждать и деньги терять! Пока изыщем для этого дела своих холопов.

– В таком случае, может, вам дать плуги, чтобы холопы здесь окрест землю вспахали? А осенним урожаем как раз попотчуете моих холопов?

– А что! – оживился боярин. – Это мысля! Присылай, княже, плуги, все