ему основать город на месте, где ляжет корова[33]. Это был город Фивы, а его жители выросли из посеянных в землю зубов дракона.

НЕОБЫЧНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ЧАСТЕЙ ТЕЛА

Основать город, населить его людьми – зубы.

Перекусить – плечо Пелопса.

В качестве разменной монеты – единственный глаз Грай.

Как музыкальный проигрыватель – отрезанная поющая голова Орфея.

В качестве предупреждения – язык и руки Цицерона.

В Одиссее у Гомера упоминается потомок Кадма Эдип, по-гречески – Эдипус.

– Ус? Он что, кот? – Уна навострила уши.

– Да не кот. Пус (πούς) в переводе с греческого означает «нога», а первая часть имени, по мнению некоторых, значит «опухший» – возможная отсылка к легенде о том, что, когда Эдипа оставили умирать младенцем, ему проткнули ноги.

– Как скажешь.

Уна все-таки осмотрелась, шевеля ноздрями, на случай, если какие-нибудь кошачьи усы вдруг покажутся ей на глаза.

– По версии Гомеровой Одиссеи, Эдип по незнанию убил своего отца, а затем женился на своей матери (там ее звали Эпикастой, а не Иокастой, как у Софокла). Боги обнаруживают правду, Эпикаста вешается, а Эдип продолжает править, не то чтобы беззаботно, а мучимый Эриниями.

Это вовсе не та известная нам история, которая так сильно повлияла на психологическую науку и мысль в ХХ веке и в которой Эдип, узнав ужасную правду, ослепляет себя. На этом скудном материале Софокл создал ироничную, потрясающе написанную трагедию «Oedipus Rex».

– Рекс? Эдип – это пес?

– Нет. Это латинский перевод греческого «Тю́раннос» (Τύραννος), означает «Царь Эдип». Об этой пьесе мы поговорим позже.

Двое сыновей Эдипа, Этеокл и Полиник, в конце концов вступают в борьбу за фиванский трон и убивают друг друга, причем Полиник не погребен и брошен псам и птицам на съедение. Поэтому его сестра Антигона хочет похоронить его как положено. Заметь еще, что мать бога Диониса Семела тоже отпрыск Кадмова дома. Вся эта династия восходит к Гармонии и через нее к союзу Афродиты и Ареса, а еще к Зевсу и Ио, которую, бедняжку, превратили в корову. Много коров в истории Кадмова дома…

Уна ускакала от меня и обежала вокруг дуба. Когда она вернулась, то грациозно, как лань, затрусила рядом со мной, а я продолжал:

– Кроме этих двух знаменитых семейств, были еще другие, как бы по флангам. Чтобы понять, как они между собой связаны, понадобилась бы книжка «Кто есть кто» про героев. Они были одержимы вопросами родословной: во дворцах Греции мало о чем еще говорили. Было семейство Одиссея, известного римлянам под именем Улисса, – это знаменитый герой, ему одному посвящена целая поэма, его предком был Кефал, который, как ты помнишь, очень любил пса Лелапа.

– Я слышала про Улисса.

– Правда?

– Ну да. У тебя стоит на полке книжка с таким названием.

– Ах да. Так вот, Улисс – это латинское имя Одиссея.

Уна все еще была в растерянности.

– Не понимаю, как это может быть одно и то же имя.

– У имени Одиссей существовало много вариантов, например Олиссей или Олиттей. В римской традиции оно происходит от варианта «Олиссей», вот они и назвали его Улиссом.

– Могли бы собраться все вместе и договориться, чтобы имена были одинаковыми.

– Хочешь написать им письмо?

– У меня рук нет.

– Так, – продолжал я. – У Одиссея был сын Телемах и жена Пенелопа – она терпеливо ждала возвращения мужа из его долгого путешествия.

Пенелопа была двоюродной сестрой Елены, а Елена – родной сестрой Клитемнестры. У них были братья – полубоги, близнецы Кастор и Полидевк/Поллукс. Елена и ее братья вылупились из яйца: их отцом был Зевс, принявший облик лебедя, матерью – Леда.

Мы с таким пристальным вниманием относимся к греческим династиям, что нередко забываем о троянцах, притом что вокруг Трои существует богатая мифологическая традиция, начиная с основателя города по имени Трой (Трос), чей сын Ганимед был унесен на небо и стал виночерпием Зевса за свою исключительную красоту. Джеймс Дэвидсон в своем обширном труде «Греки и греческая любовь» (The Greeks and Greek Love) говорит о том, что вопреки мнению многих, будто там присутствовал непристойный аспект, на самом деле это был способ показать, что у троянцев был свой человек на самом Олимпе, а это абсолютный апофеоз смертного. Они вполне могли претендовать на первенство в божественных собачьих бегах.

У царя Приама, который правил во время Троянской войны, было пятьдесят сыновей – всех ли их произвела на свет его жена Гекуба, непонятно. Царственные дома Греции и Трои связаны между собой: сестра Приама Гесиона вышла замуж за Ахиллова дядю, что добавляет грусти в историю о разрушении Трои. Титон, брат царя Приама, взял в жены богиню зари.

– Это разве не она сохла по Кефалу?

– Она самая. У Гомера она зовется «розоперстая Заря». То есть у нее розовые персты – пальцы. Титону была дарована вечная жизнь, правда, без такого важного дополнения, как вечная юность, так что в конце концов он иссох и стал шершавым, как сверчок.

– Не очень умно.

– Ну, думаю, его занимали другие вещи. Так вот, в результате был один вечно юный троянец и один вечно древний. О том, застрял ли кто навеки в кризисе среднего возраста, свидетельств не сохранилось.

А теперь, Уна, по ходу нашей мифологической экскурсии отдельного упоминания заслуживают проводники и предсказатели.

Была троянская царевна Кассандра, дочь Приама, ее увел с собой в плен Агамемнон. Она отказалась отдаться Аполлону, и он проклял ее: она предсказывала все верно, но никто ее не слушал. Слепой провидец Тиресий, как и Кассандра, ясно видел будущее, а заодно и события прошлого, и он постоянно всех предупреждал. Никто, конечно, не слушал. Неблагодарное это занятие – быть пророком! Наверное, все время очень хочется сказать: «А я ведь вам говорил!»

В Риме была пророчица Сивилла – она провела Энея через подземное царство, прямо вот как я тебя сейчас веду, Уна, из тумана твоего невежества к свету истины.

– Ну, как скажешь…

– Еще я бы хотел упомянуть Муз – они ведь важную роль играют для нас, авторов книг. Муз было девять. И есть простой способ запомнить всех. Выучи латинскую фразу TUM PECCET (Тогда пусть грешит!).

Итак, Музы. Терпсихора в большом почете в танцевальном классе; астрономы взывают к Урании; Мельпомена отвечает за трагедию; авторы священной поэзии воспевают Полигимнию; Эрато заведует лирической поэзией, а Каллиопа вдохновляет эпических поэтов.

Когда вдохновение покидает историков, они взывают к Клио, а имя Эвтерпы на устах у музыкантов. И я могу представить себе, как Стивен Фрай, перед тем как выйти на сцену и смешно пересказывать греческие мифы, вспоминает Талию – музу комедии.

В этот