Зато слушать его могла бесконечно. У нового знакомого был отлично подвешен язык, а его вкрадчивый мелодичный голос завораживал. Наверняка он превосходно поет.

Белла почти не участвовала в беседе. Оживилась она лишь когда пришло время возвращаться. Мы попрощались с Айком и отправились в обратный путь.

Белла снова катила меня в кресле, но я попросила ее остановиться.

— Помоги мне встать, — я протянула ей руку.

— Стоит ли? — усомнилась она.

— Ты не поверишь, но я превосходно себя чувствую. Во мне буквально кипит энергия. Ты не ошиблась: прогулка действительно помогла. Мне намного лучше. А еще я проголодалась и, пожалуй, съем что-нибудь.

— Замечательно, — обрадовалась она. — Как только вернемся, я сбегаю на кухню и принесу вкусненького.

Я кивнула. Впервые за прошедшую с обряда неделю я захотела есть. Это ли не чудо? Кажется, теперь чистка мне не грозит.

Я нарочно сказала Белле, что причина в прогулке. Сама я была уверена, что это вчерашний поцелуй. Прав был Илай, настаивая на физическом контакте. После него мне резко стало хуже, но это был криз. Он часто случается перед самым выздоровлением. Кризис миновал, и я пошла на поправку.

Вот только лучше об этом никому не рассказывать. Иначе у нас с князем будут проблемы.

С того дня прогулки вошли в мое расписание. Я гуляла каждый день по часу, а то и дольше. Всегда с Беллой, но часто к нам присоединялся Айк. Он тоже любил проводить время на свежем воздухе, а время наших прогулок совпадало.

С Айком было легко и весело общаться. Скоро мы стали чуть ли не друзьями. Но, конечно, беседы в саду не шли ни в какое сравнение с вечерами в обществе князя. Его прихода я ждала с особым трепетом.

Тот поцелуй так и остался единственным. Илай не делал попыток его повторить. Но что-то после него изменилось между нами. Мы стали как будто ближе. Эта маленькая тайна связала нас крепкими узами.

Но главное, теперь я хорошо спала, плотно ела и была полна сил. Ввалившиеся щеки снова округлились, глазам вернулся блеск, а скулам — румянец. По словам Беллы, князь больше не заговаривал о чистке. Можно было выдохнуть и признать, что магия прижилась. У меня получилось!

В один из вечеров Илай пришел не с пустыми руками:

— Отрадно снова видеть улыбку на твоих губах, — сказал он. — Возможно, это сделает ее еще шире.

Он протянул мне коробочку из черного бархата. Я осторожно взяла ее. Подарок? Неожиданно. Маги редко балуют нарите. Если и дарят что-то, то по окончанию договора и в качестве дополнительной оплаты. Этакая благодарность за проделанную работу, небольшой бонус от довольного клиента.

Впрочем, наши с князем отношения далеки от обычных отношений мага и нарите. Мы уже нарушили множество правил и, похоже, не собираемся останавливаться. Я совру, если скажу, что мне это не нравится.

Например, Илай заставлял Беллу покидать комнату на время его визитов. Хотя смотрительница обязана присутствовать при нашем общении. К счастью, Белла закрывала на это глаза, видя, что мне становится лучше. Не было ее в гостиной и сейчас, когда Илай вручил подарок.

Затаив дыхание, я открыла коробочку. Я ожидала увидеть милую безделицу, но никак не кольцо баснословной стоимости. Фиолетовый камень в серебристой оправе — осколок упавшей с неба звезды. Безумно красивый и безумно дорогой.

— Позволишь? — Илай забрал у меня коробочку, достал кольцо и надел его мне на палец. — Тебе идет.

— Такая красота подойдет любой, — прошептала я, с благоговением рассматривая подарок.

Если уж маги и дарят драгоценности, то нарите зачастую их потом продает, а деньги откладывает на будущее или отдает семье. Но, едва увидев кольцо, я поняла, что не смогу с ним расстаться. Даже если буду голодать. Слишком многое для меня значит внимание князя.

— Спасибо за этот дар, — я прижала руку к груди. — Я буду беречь его.

Мужчина дернулся вперед, а потом вдруг замер. Со стороны все выглядело так, будто он с трудом сдерживает… что? Неужели желание меня поцеловать? Обжигающий взгляд князя, направленный на мои губы, подтверждал именно эту версию.

Не знаю, откуда у него столько силы воли. Когда он смотрит вот так — горячо и жадно — я сама готова наброситься на него.

Я затаила дыхание и прикрыла глаза в предвкушении. Пусть сделает это, пусть снова коснется моих губ в поцелуе. От желания — неожиданно острого и яркого — пересохло в горле.

Но, к моему глубокому сожалению, князь Илай Марлоу отлично держал себя в руках. Хотя внешнее спокойствие его лица совершенно не вязалось с лихорадочным взглядом. В глубине его зрачков клубилось неистовство. На меня как будто смотрел плененный зверь. Впервые я задумалась — сколь много Илай себе не позволяет из того, что хочет? Наверняка он, как и я, опутан по рукам и ногам условностями, правилами и традициями. Это какой-то капкан, из которого нам не вырваться.

— Я подумал, — откашлялся Илай, прерывая неловкую паузу и отступая на шаг назад, — что тебе надо развеяться. Раз ты чувствуешь себя лучше, приглашаю тебя на прием к императору.

— Что? — у меня округлились глаза. Он это не всерьез. Ведь так?

Прием у самого императора! Я и мечтать о подобном не смела. Даже портрет главы империи ни разу не видела, а тут личная встреча.

Нарите не запрещено выходить в свет. Если маг пожелает, он имеет право брать ее с собой. Так что предложение Илая не было чем-то крамольным. Но все же прием на таком высоком уровне… я сомневалась, что моему присутствию будут рады.

— Я была бы счастлива попасть на прием, — выдохнула я. — Но разрешено ли мне?

— Моей нарите разрешено все.

Я сдавленно вздохнула, так как горло перехватил спазм. Когда Илай называл меня своей, мне отчаянно хотелось в это верить. Какой же он все-таки… невозможный! Иногда я думала, что лучше бы мне достался кто-то другой, менее достойный. Насколько проще все бы тогда было.

— В таком случае я принимаю приглашение, — пробормотала я.

— Значит, решено, — отрывисто кивнул Илай. — Я скажу слугам, чтобы позаботились о твоем наряде.

В дверь гостиной деликатно постучала Белла, намекая, что пришло время прощаться. Князь и так подолгу задерживался у меня. Если раньше это можно было списать на помощь магии прижиться, то теперь все знали, что я пошла на поправку.

Пожелав мне спокойной ночи, Илай ушел. А я, не удержавшись, рассказала Белле о приглашении.

— Князь прав, ты засиделась, — сказала она. — Эти покои как клетка. Дорогая, просторная, но все равно клетка. Вот только как отреагирует княгиня на твое появление на приеме?

— А она здесь при чем?

— Ты же не думаешь, что князь оставит ее дома, а пойдет лишь с тобой? — в голосе Беллы появилась насмешка. Ее забавляла моя наивность.