Поэтому приходилось действовать с оглядкой на деньги Юджина,понимая, что второго такого миллионера, получившего большое наследство от дяди,КГБ не скоро удастся подобрать.

— А если американцы смогут отследить, куда именно Юджинпереводит свои деньги? — спросил Сапин. — Это ведь еще хуже. Мыподставим под удар и будущих агентов, которые поедут за рубеж.

— Это уже наши проблемы, — засмеялсяДроздов. — У нас есть такие специалисты, что никакое налоговое управлениеникогда не найдет этих денег.

Создаем несколько ложных компаний, переводим им деньги,затем размещаем остаток средств в банках нейтральных стран. Мы достаточно частопроделывали такие трюки. Говорят, что советские люди — бюрократы. На самом делебюрократы американцы, которые все неиспользованные деньги агентов честно возвращаютв бюджет. Чтобы перевести средства в какой-либо банк, им приходитсясогласовывать это решение с десятками людей, среди которых может быть и чужойагент.

— Убедили, — засмеялся Сапин, — больше неспрошу про деньги ни слова.

Я вылечу в Берлин завтра утром. Мне нужны все материалы попомощникам Валентинова: чем они занимались раньше, какого рода проблемыконтролировал наш убитый резидент. И, конечно, досье на Юджина. Я должен хотябы примерно представлять образ его действий, форму мышления.

— Документы уже готовы, — кивнул Шебаршин, —выносить их из здания нельзя. Я сам должен открывать досье на Юджина. По нашемуположению эти секретные досье имеет право смотреть только начальник Главногоуправления или сам председатель КГБ СССР. В крайнем случае, его первыйзаместитель. У нас такие строгие порядки. Целиком досье я вам не имею праваотдавать.

— Я все знаю, — улыбнулся Сапин. — Почему вы,разведчики, так не любите инспекторов? Вам все время кажется, что мы занимаемсяне тем делом.

— Это правда, — проворчал Дроздов, — оченьчасто совсем не тем.

— Спасибо за откровенность. Я думаю, что смогурассчитывать на вашу помощь.

— Можете, — улыбнулся Дроздов, — хотя неуверен, что вы попросите помощи. Вы, в отличие от нас, страдаете другимкомплексом — излишнего самолюбия.

— Вот теперь я знаю, почему разведчики нас так нелюбят.

— Вчера в Болгарии, — хмуро сказалШебаршин, — американские визитеры едва не получили фотографии настоящеготурка, под именем которого действует Юджин. Людям Дроздова чудом удалось успетьнесколько раньше. Запретить поездки сотрудников ЦРУ в Болгарию мы не можем.Просто не те времена. А помогать нам никто особенно не будет. Хорошо еще, что унас в Болгарии есть много друзей и пока нам удается контролировать ситуацию. Ноэто лишь вопрос времени.

— Вы думаете, они сумеют установить, кто именнодействует под именем Юджина? — спросил Сапин. — Сумеют установить,что он работает на нас?

— Они это уже знают, — хмуро заметилШебаршин, — сегодня утром мы получили сообщение от нашего агента в ЦРУ.Они точно знают, что Юджин работает на нас; Теперь им важно только установить,кто он.

Он стоял в аэропорту, сжимая в руках букет свежих цветов.Она обещала прилететь из Вашингтона именно этим рейсом. Наверное, опятьзадержалась в столице и не успела вылететь к себе в Новый Орлеан. Последниемесяцы они встречались очень нерегулярно, на обоих сказывался напряженныйграфик работы.

Он посмотрел на часы. Самолет приземлился десять минутназад. Сейчас она должна выйти. Он уже давно приучил себя не думать о плохом,стараться максимально отвлекаться от конкретной ситуации, иначе постоянныйпрессинг на его нервную систему мог просто свести с ума. Он был готов к любойнеприятности, но старался не думать о худшем, пока все шло нормально.

Сандра наконец появилась у выхода. Он подождал, пока онаподойдет достаточно близко, и шагнул к ней с цветами. Ее глаза радостнозаблестели.

Иногда он спрашивал себя, почему эта красивая и незауряднаяженщина любит его вот уже столько лет? И не находил ответа на этот вопрос.

— С приездом, — сказал он, обнимая любимуюженщину.

— Спасибо, — она улыбалась, — кажется, вТоронто погода лучше, чем в Вашингтоне.

— Это я попросил.

— А я не сомневалась.

У нее в руках была лишь дорожная сумка, больше никакогобагажа. И они прошли к стоянке автомобилей.

Они были знакомы уже девять лет, познакомившись еще тогда,когда он работал в Техасе и был женат на подруге Сандры — Марте Саймингтон.Брак окончился неудачей, вскоре Кемаль развелся. И только после этого началвстречаться с Сандрой Лурье. Только после знакомства с ней он узнал, что онаявляется вице-губернатором штата Луизиана. Только после знакомства с ним онаузнала, что он муж ее подруги.

Кемаль полюбил сразу эту сильную и элегантную женщину. Ниразу за все годы он не использовал информацию, получаемую от нее, в качествеисточника, на который можно было ссылаться. Да Сандра и знала не особенномного, если учесть, что она не занималась вопросами промышленного обеспечениякосмической и военной промышленности Америки, составлявшей главный объектисследований Кемаля Аслана.

Вскоре их партия потерпела поражение на выборах, и Сандраблагополучно закончила карьеру вице-губернатора, вернувшись в адвокатскуюконтору своего отца. Правда, в девяностом на выборах она все-таки выставиласвою кандидатуру и прошла в конгрессмены от штата Луизиана. Но это был лишьчастный случай ее успеха. К тому же как конгрессмен она входила в комиссию,занимавшуюся вопросами медицинского и социального страхования, и никаких особыхсекретов не могла знать. Именно поэтому контрразведчики ФБР и отдела внутреннейконтрразведки ЦРУ не обращали внимания на встречи подозрительного объекта сСандрой Лурье, полагая, что ничего страшного в этом нет. Правда, при этом ониизрядно отравляли жизнь самому Кемалю, умудряясь наблюдать за его спальней ирасставляя повсюду свои микрофоны. Именно поэтому у него с Сандрой выработалсянеизменный ритуал встреч. Они ездили по городу и его окрестностям, обедали, гдеим нравилось, и останавливались в первом попавшемся, но достаточнокомфортабельном отеле, куда сотрудники ЦРУ еще не успели подложить своих«клопов». Сандра находила в этом особую прелесть, какую-то своеобразнуюромантику, не подозревая, что Кемаль это делает вынужденно, из опасениянаходиться в постели не вдвоем с любимой женщиной, а впятером или вшестером — сагентами, их подслушивающими.

И несмотря на такие сложности и ухищрения, он любил этуженщину, любил ее кошачью мягкую, плавную походку. Любил ее красивые ноги,четко очерченные скулы лица, ее роскошные волосы. И не представлял жизни безнее. Но все девять лет он отчетливо понимал, что это когда-нибудь кончится.Когда-нибудь Питер Льюис, его адвокат, проживающий в Нью-Йорке и посовместительству связной советской разведки, принесет известие о том, что емупора возвращаться. И тогда он должен будет делать выбор, понимая, что большеникогда не сможет увидеть любимую женщину.