наскоро домыла пол на кухне и, подвязав покрепче платок, отправилась взглянуть, как идут дела у мужчин, занятых уборкой урожая. Она нашла дядей на заднем дворе. Все четверо отдыхали, привалившись спиной к забору и попивая чай, который им принес один из детей — Хамид, тот самый, которого почти год назад бабушка посылала к Шекибе: передать требование, чтобы Исмаил явился к матери.

Девушка повернулась в сторону поля. В дальнем конце пашни она увидела свой дом. По сравнению с большим домом, где жил клан Бардари, он выглядел маленьким и невзрачным.

«Так вот как они видели нас отсюда», — подумала Шекиба.

Она заметила инструменты отца. Они лежали по эту сторону изгороди, на участке братьев Исмаила. А еще она увидела, что все вещи выброшены из дома и свалены в кучу посреди двора.

«Значит, они начали обчищать наш дом. Они всегда мечтали прибрать к рукам нашу землю, теперь же забирают и дом».

Внезапно Шекиба поняла, почему после стольких лет глухого молчания Шагул-биби вдруг пожелала видеть своего младшего сына. Семья Шекибы обрабатывала самый плодородный участок земли, какой только имелся в распоряжении Бардари. И они захотели большего, чем просто получать с него часть урожая, которую время от времени посылал им Исмаил. Они захотели получить всё. И вот родственники дождались своего часа — теперь не осталось никого, кто мог бы встать у них на пути.

Шекиба думала, что после смерти близких ей будет безразлично, что произойдет не только с имуществом, но и с ней самой. Однако сейчас, глядя на разоренный дом, она чувствовала, как внутри нее поднимается волна негодования. Никто из родственников не подумал о ней как о хозяйке дома, когда они, ворвавшись внутрь, вышвырнули на улицу те немногие вещи, которые остались от отца, от мамы, от ее младших братьев и сестры. Интересно, кто из дядей собирается вселиться в дом Исмаила? Шекиба поняла, что где-то в глубине души у нее все еще теплилась надежда, что она сможет жить независимо, как и раньше, в доме, принадлежавшем ее отцу. Но конечно же, этому не бывать.

Шекиба отыскала пустое ведро и отправилась в поле. Она сразу обратила внимание на гряды, засеянные луком: торчавшие из земли длинные луковые перья пожелтели и засохли. Шекиба с недоумением оглядывала посевы.

«Судя по всему, сбор урожая следовало начать недели три назад. Почему они не сделали этого?» — Она наклонилась над грядкой, чтобы получше рассмотреть засохший лук.

— Эй, Фаяз, глянь, что делает эта полоумная! Скажи, чтобы не трогала лук, он еще не поспел! — завопил дядя Шираз, самый тощий и самый ленивый из всех братьев.

Сухие листья растений ломались под пальцами Шекибы. Она ухватила пучок перьев у основания и выдернула луковицу из земли.

«Так, и есть, они практически загубили урожай — лук уже начал подгнивать. Как они вообще ухитряются собрать хоть что-то со своей земли?»

Дядя Фаяз подошел и заглянул в ведро, где на дне лежали три луковицы, которые Шекиба успела вытащить из земли. Она продолжала возиться на грядке и даже не повернула головы в его сторону. Дядя Фаяз буркнул что-то нечленораздельное и ушел обратно к стоявшим возле забора братьям.

— Ты ей ничего не сказал!.. — возмутился Шираз.

— Прекрати орать, — перебил его старший брат. — Лук поспел, его давно пора собирать.

Шираз насупился и замолчал. Дяди Шекибы взяли ведра и присоединились к ней в поле. Они старались держаться поодаль от племянницы, но то и дело косились на нее краем глаза. Шекиба проворно двигалась вдоль гряды, ее ловкие пальцы обхватывали торчавшие из земли перья. Точно рассчитанным движением девушка выдергивала луковицу, прикладывая ровно столько силы, сколько нужно, чтобы вытащить ее на поверхность. И так луковица за луковицей. Шекиба работала практически без остановки, лишь изредка поправляла сползающий на глаза платок.

Однако когда она добралась до конца гряды, солнце уже начало опускаться за горизонт. Пора было готовить ужин. Шекиба вернулась на кухню и с тревогой, хотя и без удивления, обнаружила, что ничего не сделано — никто даже не подумал поставить воду кипятиться. Она быстро разожгла печь и водрузила на нее кастрюлю с водой. В этот момент в кухню заглянула тетя Зармина.

— А, ты здесь? — протянула она. — Я как раз собиралась поставить воду для риса, но, коль скоро ты вернулась, доверяю приготовление ужина тебе. Только не забудь сначала хорошенько помыть руки — у тебя чернозем под ногтями.

Шекиба дождалась, пока Зармина отойдет на безопасное расстояние, и позволила себе тяжелый вздох. Сейчас она жалела, что не умерла на холодном полу в собственном доме прежде, чем дяди нашли ее и притащили в большой дом.

Дяди Шекибы вернулись из мечети.

— Дети, бегом на улицу! — щелкнул пальцами дядя Фаяз. — Нам надо поговорить с бабушкой.

Шекиба наблюдала, как ее двоюродные братья высыпали из гостиной и побежали во двор. Дядя Шираз на мгновение задержался на пороге и окинул племянницу оценивающим взглядом, затем качнул головой и вошел в дом вслед за братьями.

Шекиба сделала вид, что направляется на кухню с охапкой белья, которое только что сняла с веревки во дворе. Пройдя несколько шагов по коридору, она опустилась на пол и стала складывать белье в аккуратную стопку. Отсюда ей было хорошо слышно, о чем говорят в гостиной.

— Мы должны уладить наши дела с Азизуллой. Ему надоело ждать, пока мы вернем долг. Говорит, и так долго ждал. Но он предложил, как еще мы могли бы с ним рассчитаться.

— Хм, и как именно? — послышался голос Шагул-биби.

— Сказал, что ему нужна невеста для старшего сына. Он хочет, чтобы мы отдали ему одну из наших девочек.

— Понятно. И сколько лет его сыну? — деловым тоном спросила Шагул-биби.

— Десять.

— Ну, у него еще есть время.

— Да, но Азизулла говорит, что хотел бы договориться с нами уже сейчас.

Шекиба слышала мерное «тэк-тэк-тэк» — бабушка размышляла, постукивая клюкой по полу.

— Что же, значит, мы должны договориться с ним уже сейчас.

— Залим, твои дочери как раз подходящего возраста, — снова заговорил дядя Фаяз. — Может, выберем одну из них? Старшую. Ей, если не ошибаюсь, восемь?

— Дочери Шираза тоже восемь. А твоей дочери как раз десять. Она отлично подойдет сыну Азизуллы.

— У Фаяза больше всех дочерей. По-моему, логичнее выбрать одну из его девочек…

— Думаю, нет необходимости выбирать из ваших дочерей, — сказала Шагул-биби.

Повисла пауза. Сыновья ждали, пока мать пояснит свою мысль.

— Мы предложим ему Шекибу.

«Но я не одна из ваших дочерей».

— Шекиба-шола? Да от одного