- Его светлость отдыхает, - пролепетал мистер Смит и попытался закрыть перед Кэсси дверь.

Кассандра нахмурилась. Из комнаты герцога, дверь куда была хорошо закрыта, раздавались странные звуки, смешки и что-то ещё.

- Отдыхает? - переспросила герцогиня. - Я не потревожу его светлость. Только посмотрю, всё ли с ним хорошо.

Но мистер Смит не сдвинулся с места.

- К нему нельзя, - сказал он как можно увереннее, хотя уверенности в его голосе не было.

Наконец Кассандра возмутилась.

- Мистер Смит, это я решаю, можно к его светлости, или нет. Либо вы пропускаете меня, либо я зову лакеев, и вас спускают по лестнице с вещами.

-У милорда не может быть своих желаний и личной жизни? - поинтересовался мистер Смит.

Он подошёл к двери в спальню и постучал. В этот момент Кэсси шагнула в комнату, оттолкнула молодого человека и резко распахнула дверь.

Зрелище, представшее перед её взором, повергло её в шок.

Доминик лежал на постели, как обычно, но сверху, прямо на нём, восседала грудастая чернявая девица, подпрыгивая и издавая те самые звуки, которые она услышала из-за двери. 

Глаза Кассандры широко распахнулись, а рот сложился в букву О, хотя из груди не вырвалось ни одного звука. Девица же обернулась и завизжала, вскакивая с постели и прикрываясь какими-то тряпками. Доминик перевел глаза на Кассандру, лицо его приняло бесстрастное выражение, и он смотрел на неё без всякого стыда.

-О, миледи, - проговорил он, закидывая руки за голову и совершенно спокойно демонстрируя ей свое стоящее мужское достоинство, - вы хотите заменить эту девушку? Не стесняйтесь!

Кассандра молчала. Сердце билось, как бешеное, а в голове стучала какая-то жилка. Она смотрела на того, кого ещё две минуты назад любила больше жизни. И кто с этого самого момента стал ей противен.

- Нет, - наконец произнесла Кассандра спокойным голосом, удивляясь, как у неё это получилось, - я хочу заменить мистера Смита. А вы продолжайте, ваша светлость.

Кэсси, как в тумане, спустилась вниз, отдала приказ дворецкому рассчитать мистера Смита и его же просила найти нового камердинера для его светлости. Молодая женщина делала это машинально, будто не она, а кто-то другой спокойно разговаривал со слугами, и на её лице не дрогнул ни один мускул.

Она не помнила, как шла по дорожке к озеру. Туда, где недавно обнаружила скамейку, окруженную какими-то широколистными кустами. Зато она хорошо помнила, как её скрутило, когда она опустилась на траву, обхватив себя руками, как долго её рвало, до желчи, и как она рыдала, пытаясь умыться из озера и с трудом доставая рукой до воды. Её платье перепачкалось в земле, волосы растрепались, а лицо было бледным... В таком виде она точно не могла показаться в доме! Кэсси казалось, что она грязная. Что её вывалили в грязи, причем не только снаружи, но и изнутри. Она долго умывала лицо, но ей не становилось лучше.

В дом она забежала с черного хода и сразу приказала подать ванну. Одежду Кассандра сняла без помощи горничной и бросила в камин. 

Она долго тёрла себя мочалкой в горячей воде, смывая грязь с тела, но, к сожалению, было совершенно невозможно смыть мочалкой грязь с разбитой на осколки души. Её продолжало тошнить от одной только мысли, что она хоть ещё раз может встретиться с его светлостью герцогом Эштоном. Не с Домиником. Доминик для неё умер.

- Мама?- маленькая фигурка появилась в её комнате, робко приоткрыв дверь.

Кассандра, сушившая волосы перед камином, вскочила на ноги. Свет, яркий свет разлился перед её глазами, тот самый, что проник в самое сердце, и дальше побежал по жилам, смывая ту грязь, в которой она извалялась, застав своего горячо любимого мужа с отвратительной шлюхой.

- Луиза? - она заулыбалась и подошла к девочке.

- Ты обещала прийти, но не пришла, - пролепетала Луиза.

- Я совсем забыла, прости меня, милая, - Кассандра опустилась на колени и обняла ребенка.

Какая же она красавица! Золотые волосики обрамляли совершенно ангельское личико, а огромные глаза насыщенного синего цвета смотрели на неё так доверчиво... Понятно, почему герцог Эштон ненавидит её. К детям не липнет грязь. А он сам состоит из этой грязи, раз даже парализованный смог притащить шлюху в свою постель! 

Кэсси обняла Луизу, целуя её в щёчки.

- Сейчас я приведу себя в порядок, и мы пойдем кормить лебедей, - проговорила она, улыбаясь. - Можешь пока остаться у меня. Расскажи-ка, что вы сегодня делали с няней?

Прошло уже несколько дней с тех пор как он в последний раз видел жену. Доминик не думал, что ему будет не хватать её общества. Её задорного смеха и красивой улыбки...

Он не считал, что совершил ошибку, за которую ему стоит извиняться. Девица из таверны доказала, что он по-прежнему может доставить женщине удовольствие. Но его не привлекала пышнотелая развратница. Все мысли Доминика занимала его собственная жена, отчего ему немного становилось не по себе. Сцену, которую она смогла застать, нельзя назвать невинной, но Ник был уверен, что Кассандра не станет устраивать скандалов и истерик. Она, как всегда, повела себя с хладнокровием, достойным королевы! И всё же что-то не давало ему покоя... 

Новый камердинер, который занял место мистера Смита, был менее разговорчив и не сразу исполнял его приказы, но герцог успешно добивался своего. Каждый день он стал ездить по дому в кресле, оказавшемся для него настоящей находкой. Но всё это время он ни разу не столкнулся с супругой. Она как будто пряталась от него, намеренно избегая. 

Подобное обстоятельство сильно злило Доминика, но он не собирался её звать, показывая тем самым свою слабость. Вместо это он стал чаще наведаться в кабинет и с помощью управляющего старался вникнуть в обязанности, которые накладывал на него герцогский титул, перешедший к нему от одного из дальних родственников, который не имел прямых наследников. Ник оказался самым ближайшим претендентом на эту роль и, невзирая на немощь, он стал обладателем баснословного богатства и титула. Многочисленные кузены наверняка жаждали его кончины, но сейчас Доминик понял, что не собирается просто так покидать этот свет. Он хотел жить, и пускай ничего не сможет быть как прежде, стоит попытаться начать всё заново.

Из окна своего кабинета Ник мог наблюдать, как Кассандра часто гуляет с Луизой. 

Его раздражала маленькая копия его первой жены. Такая же красивая и куклоподобная, Луиза каждый раз напоминала ему о его поражении. Когда-то Доминик был уверен, что его полюбила самая прекрасная женщина Лондонского высшего света, а оказалось, что ей ничего не нужно было кроме его богатства. Джейн умерла, снова причинив ему боль. Несмотря на её предательство и на то, что он её никогда не любил по настоящему, та влюбленность, что так тешила его самолюбие в Лондоне, не прошла даром. Он был привязан к Джейн. Ник ценил её попытки исправить то, что она натворила, и даже слушая её проклятия и оскорбления, он готов был целовать её руки, когда она приходила к нему, чтобы скрасить его жизнь. А потом она умерла, оставив его совсем одного... Он метался по постели, зовя её, будто она действительно могла прийти. Похороны прошли без него, как без него росла и её дочь - её маленькая копия, на которую ему было больно смотреть. Джейн перед смертью просила крестить девочку в честь её матери Марии, но Доминик и тут пошел в пику и из чистого упрямства дал ребёнку имя своей матери - такой же шлюхи, какой была его жена. Такой же шлюхи, как и все женщины на свете. Он назвал девочку Луизой, польстив мадам де Клесси, и на этом его участие в воспитании ребёнка было закончено.