Народ высыпал из чрева шаттла, словно горох из дырявого мешка. Вроде и недолго сидели, а ноги-спины успели затечь капитально. И, пока они разминались и издали рассматривали самоходку (а близко подходить нельзя, техника безопасности написана кровью), геологи пошлепали к агрегату.

Вблизи футуристичность машины терялась – наверное, сказывалась облупившаяся краска на бортах и глубоко ушедшие в пыль затрапезного вида гидравлические опоры, на которых сейчас висела туша робота. Тем не менее, когда стоишь рядом, габариты машины подавляли еще больше, а рассмотреть верхнюю часть буровой вышки и вовсе не получалось – мешал не слишком удобный шлем скафандра. Басов с легкой завистью посмотрел на товарища – его одежда оказалась более совершенной, и шлем был полностью прозрачный, не ограничивая обзор сравнительно небольшим передним стеклом, как те, которыми пришлось воспользоваться остальным.

Робот вовсю бурил очередную скважину. Вращались трубы[1], вылетал на поверхность шлам[2], громко шипел компрессор. Здесь, в условиях отсутствия воды, технология продувки, давным-давно забытая на Земле[3], несмотря на разреженность атмосферы, показала себя как нельзя лучше. Расположившиеся вдоль борта самоходки прозрачные пластиковые ящики с керном[4] выглядели заполненными примерно на две трети. Пожалуй, сегодня за ними лететь было еще рановато. Зачем это понадобилось Ипатову?

Виктор между тем, ловко цепляясь руками за перила, залез на палубу установки, распахнул дверь и, пригнувшись, скрылся внутри. Ждать его пришлось недолго – спустя каких-то пять минут он вылез, спрыгнул с трехметровой высоты, благо при марсианской гравитации переломать ноги выглядело задачей проблематичной, и махнул рукой Басову:

– Ну что, Серег, поможешь?

– Не вопрос… – профессор постучал кулаком по ящику. – Слушай, кучеряво живете. На Земле их все больше по старинке, из дерева сколачивают.

– Да знаю я, – махнул рукой Ипатов. – Или забыл, что год назад я их сам вовсю таскал?

– Забыл, – признался Басов. – Точнее, не подумал. Ну что, поехали?

Вдвоем они без особых усилий сгрузили керновые ящики, поставили вместо них пустые (раздолбай Ипатов забыл их в шаттле, так что пришлось вначале сбегать и принести первую пару), после чего занялись перетаскиванием всего этого барахла к кораблю и забрасыванием их в грузовой отсек. За это время экскурсанты, которым надоело пялиться на монотонно гудящего робота, успели разбрестись по окрестностям. Удерживать или как-то организовывать их Ипатов не собирался, предупредил только, чтобы ходили как минимум по двое. А так – кислорода у каждого, с учетом подкачки через фильтры из марсианской атмосферы и патронов-регенераторов углекислого газа, часов на пять, мест, где можно покалечиться, вроде бы не наблюдается, аварийные браслеты-пеленгаторы на руках. Если что, найдутся.

Когда они закончили работу, Басов изрядно запыхался. Все же, несмотря на низкую гравитацию, ящики оставались увесистыми и достаточно неудобными. К тому же раздражал текущий по лбу пот, который в скафандре не вытереть. Остальное-то впитывала подкладка скафандра, сохраняя тело сухим, но вот с заливающей глаза соленой дрянью поделать что-то было очень сложно.

После того, как грузчики с учеными степенями установили последний ящик на место, Ипатов предложил еще раз прогуляться к установке, посмотреть на систему управления. Басов, как раз собиравшийся залезть в шаттл и снять наконец дурацкий шлем, едва его не убил, но любопытство оказалось сильнее. И вот за спиной тяжело лязгнула дверь, отсекая их от Марса, и Виктор резко поднял палец, вполне понятным жестом призывая к молчанию.

Спустя минуту Ипатов аккуратно отстегнул крепление, стянул с головы шлем, глубоко вдохнул и махнул рукой – присоединяйся, мол. Басов подумал секунду и последовал его примеру. Воздух, очевидно, подкачанный снаружи и прогнанный сквозь фильтры, такие же, как в скафандрах, только более мощные, отделяющие примеси и фактически формирующие атмосферу, подобную земной, оказались на высоте. Дышалось примерно как в горах на высоте четырех-пяти километров с той лишь разницей, что воздух оказался очень сухой и безвкусный, однако это можно было терпеть. Особенно с учетом появившейся наконец возможности утереть пот.

А в остальном, смотреть здесь было решительно не на что. Помещение небольшое, рассчитанное на одного оператора. Во всяком случае, кресло точно одно. Клавиатура, экран, отдельно выведены несколько датчиков, а также система управления, мало отличающаяся от автомобильной, на случай, если придется вести самоходку в ручном режиме. Чего здесь, спрашивается, смотреть?

Громкий щелчок привлек его внимание. Обернувшись, Басов увидел, как Ипатов аккуратно снимает заглушку и выключает линию связи скафандра. Похоже, не хочет, чтобы их слышали. Однако же интересно девки пляшут. Оставалось лишь последовать примеру товарища и вопросительно посмотреть на него, ожидая продолжения.

– Ты с проверкой?

– Проверкой чего? – вопросом на вопрос ответил Басов.

– Ой, Серег, да не выделывайся ты, – досадливо махнул рукой Ипатов. – Все мы в одной лодке. Мне сообщили, что человек из центра прибывает на вашем корабле и что я его знаю. Знаю я, откровенно говоря, двоих, но в данном случае сомнений быть не может. Прикрытие твои командиры выбрали идеальное.

– Гм… а если ты ошибаешься?

– Проверяешь? Изволь. Даже если я ошибаюсь, своих ты не сдаешь. Вряд ли за последнее время что-то изменилось.

– Логично, черт возьми. Ладно, докладывай.

– Ну вот, я же говорил, – заулыбался Ипатов. – В общем, на – держи. Не стал я в тайник убирать, не нравится мне что-то. Даже не знаю, что, считай это интуицией. Решил, лучше уж из рук в руки отдам.

В руку Басова легла небольшая, меньше ногтя, плоская флешка. Пришлось даже стянуть перчатку, иначе ее было бы не удержать. Проследив за тем, как она исчезает в кармане, Ипатов вздохнул: