– Это правда! – тут же выпалила Аннета, не понявшая из состоявшейся на русском беседы ничего, кроме «го хоум». – Он сказал это и указал рукой на запад!

Возмущенная медиум хотела продолжить свою тираду, но Марина оборвала ее, не глядя.

– Хватит! – Она смотрела на заходящий на посадку вертолет. – Саида! Объясни Аннете, из-за чего все произошло! Я хочу, чтобы на этом все закончилось! – Марина перевела взгляд на медиума и добавила по-французски: – Произошло недоразумение из-за языкового барьера! Зачем вообще ты пошла к охранникам без переводчицы?! Я же сказала использовать Саиду для общения с охраной!

– Я думала, это элементарное дело, – оправдывающийся тон Аннеты удивил Марину. Похоже, ее вопрос смутил медиума. – Я…

– Позже! – Марина уже не слышала медиума. Ее внимание было приковано к чужому вертолету.

Винтокрылая машина совершила посадку, и из нее один за другим вышли четверо людей в камуфляже: две женщины лет сорока, одна без знаков различия, вторая в погонах, и двое мужчин помоложе, тоже со звездами на плечах. Первую женщину Марина узнала сразу. Это Злата, одна из помощниц отца, бывшая ФСБ-шница. Именно она занималась безопасностью Марины в тот нервный период сразу после резни, когда семья опасалась попытки мести со стороны родственников погибших. Сармат убрал автомат за спину и направился к прибывшим, но Марина остановила его.

– Пойдем вместе, это люди отца, – объяснила она. – Они из ФСБ. Наверняка они заставят меня поговорить с отцом по телефону. Попытаюсь убедить его не мешать нам, но это проблема. Надо было мне спрятаться в лесу! Вы могли бы представиться охотниками и сказать, что никогда обо мне не слышали…

– Вряд ли бы помогло, – тихо ответил начальник охраны. – Нас больше, чем их, и мы вооружены совсем не охотничьим оружием. Раз они решились на посадку и так смело идут к нам, значит, уже знают, кто мы, и ищут вас здесь целенаправленно. То есть если вас среди нас не найдут, то долину обязательно прочешут. Не понимаю, почему их всего четверо.

– Марина! – Отцовская помощница приблизилась к ним и даже не посмотрела на Сармата. – Своим опрометчивым поступком вы заставили свою семью очень сильно переживать! Я настоятельно прошу вас проследовать в вертолет, ваш отец прислал за вами самолет, мы готовы вылететь в Москву немедленно.

Она наконец перевела взгляд на Сармата и холодно добавила:

– А вам я рекомендую не вмешиваться. Этим занимается Федеральная Служба Безопасности.

– До тех пор, пока мои цели здесь не будут достигнуты, – еще более холодно ответила Марина, сохраняя деловой тон, – я никуда не полечу. Вы собираетесь применить силу к сотруднику ООН?

– Какие будут указания? – тихо спросил у Марины Сармат, глядя на ФСБ-шников, словно лев на гиен. Мол, соперник может покусать, но не победить: – Мы умеем играть в эту игру. Не впервой. Контракт это предусматривает.

– Уверена, – помощница отца услышала его слова, – что никто здесь не заинтересован в эксцессах. Вы же знаете, Марина, я на вашей стороне. Я лишь хочу решить все цивилизованно, в рамках внутрисемейных отношений. Но, если потребуется, мы применим силу закона и оружия.

– Сармат! – Марина услышала голос в гарнитуре начальника охраны. – К нам идет колонна армейских грузовиков! Не меньше роты пехоты, в полном боевом! Они уже в долине!

– Как видите, – вступила в разговор женщина с майорскими звездами на погонах, – все возможности для этого у нас есть!

Она кивнула на показавшиеся вдали, на затерянной среди деревьев убитой дороге армейские грузовики. Данное зрелище Сармата не испугало, хотя было видно, как помрачнело его лицо.

– Это усложняет, – он все так же смотрел на ФСБ-шников, но обращался к Марине, – но не отменяет контракт. Жду ваших указаний. Если наша миссия продолжается, реагировать надо быстро. До того, как они выгрузят своих бойцов.

– Я поговорю с отцом, – решительно заявила Марина. – Мне тут вторая резня не нужна! Я после первой шесть лет не могу оправиться!

Она полезла в карман за смартфоном, но отцовская помощница ее опередила.

– Ваш отец на связи, – Злата протянула Марине трубку спутникового телефона. – Обычные мобильные сети здесь подавлены. Мы в запретной зоне.

– Алло! – Марина взяла трубку. – Папа! Обязательно было мешать мне?!

– Как ты считаешь, – голос отца звучал сухо и подчеркнуто укоризненно, – что мы с мамой должны были сделать, когда узнали, что ты очертя голову бросилась в глухую тайгу, по которой бродит псих и шизофреник, одержимый ножами и кинжалами? Маму чуть не хватил удар, когда она узнала, с кем ты туда поехала! Не ожидал, что ты свяжешься с отъявленными головорезами! От них самих можно ожидать что угодно, вплоть до похищения!

– Я сотрудник ООН, папа! – с нажимом напомнила Марина. – Это мои рабочие контакты! У Организации Объединенных Наций нет претензий к этой фирме.

– Могу перечислить тебе десяток стран, у спецслужб которых претензии к ним найдутся! – парировал отец. – Тебе известно, что их люди еще несколько лет назад интересовались событиями, произошедшими в той долине?

– Они сделали это по моей просьбе! – обезоружила отца девушка. – У меня с ними деловые отношения, и я удовлетворена действиями своих партнеров! Они очень профессионально оказали мне услуги тогда и столь же профессионально оказывают их сейчас! Ты же не думаешь, что я настолько глупа, что ринусь сюда наперегонки с Максом просто так, без всякой защиты?!

– Ты могла просто позвонить мне, – не сдавался отец. – Или матери, если боялась моего отказа!

– А ты бы не отказал?! – Марина позволила себе иронию. – Только не надо лгать, как тогда, насчет якобы успешного расследования и наказания всех виновных! Я знаю, что никого не нашли! Спасибо партнерам! Тебе они не нравятся, а вот меня они не подвели! Ты бы никогда не пустил меня сюда! Отправил бы очередных дуболомов, которым пофиг! И они в очередной раз бы ничего не нашли!

– Марина, доченька! – в трубке зазвучал донельзя взволнованный мамин голос. – Ты нас так напугала! У меня чуть сердце не остановилась, когда я услышала, что ты опять поехала в это проклятое место! Чтобы там ни лежало, это не стоит твоей жизни! – Мама заплакала: – Девочка моя, зайка, пожалуйста, уезжай оттуда! У меня нехорошие предчувствия! Позволь отцу самому все порешать! Мы прислали за тобой самолет, прилетай домой, я давно тебя не видела, я так переживаю!

Мама продолжала плакать, и Марина закусила губу. Отец применил запрещенный прием. С ним еще можно поспорить, но мама будет рыдать, причитать, сейчас ей станет плохо, у нее слабое сердце. Она опять сляжет с сильным стрессом на неделю…

– Мама, не плачь, – она попыталась успокоить мать, переходя на ласковые интонации. – Со мной ничего не случится, у меня хорошая охрана, и я здесь ненадолго…

Но мать лишь зарыдала еще сильней и принялась умолять ее немедленно сесть в отцовский самолет. Наверное, она всерьез считала, что их «Гольфстрим» приземлился где-то рядом с Мариной. В конце концов ей пришлось сдаться.