– Она же не сумасшедшая! – воскликнул Итан и, не дав королеве вставить слово, торопливо заговорил дальше: – Знаю, она – одна из многих, кто страдает в неволе. Но я не могу смириться с ее положением.

Он и так наломал немало дров за эти годы. Этот мяч он не пропустит. Альфа-волчица в рабстве. Сама мысль приводила его в ярость. Он сделает все, чтобы помочь волчице.

Гипаксия прочла все, что было написано на его лице:

– Ты – хороший… волк, Итан Холстром.

– Ты познакомилась со мной только вчера.

После сегодняшнего вечера он явно не заслуживал такого звания.

– Но успела прочувствовать твою душу. – Гипаксия коснулась его руки. – К сожалению, я вряд ли сумею помочь этой волчице-мистику. Твои друзья обладают бóльшим весом и влиянием в этом городе.

Она, конечно же, была права. Ничего, он найдет какой-нибудь другой способ.

– Это так паршиво! – вырвалось у него.

– Еще как паршиво! – донеслось из открывшейся двери.

Итан удивленно заморгал, увидев стоящих Флинна и Деклана. Чуть поодаль стоял Тарион.

– Привет, – произнес Итан, внутренне приготовившись к насмешкам и упрекам.

Они имели полное право насмехаться над ним за проваленную миссию.

Однако Деклан кивком поздоровался с королевой, затем подошел к койке:

– Как чувствуешь себя, волчонок?

– Прекрасно, – ответил Итан, но тут же добавил: – Горло побаливает.

– Так твое ж горлышко пытались разодрать. Странно, если бы не побаливало, – усмехнулся Флинн и подмигнул Гипаксии. – Но добрая королева быстренько тебя заштопала. Верно?

Гипаксия улыбнулась Флинну. Тарион, остававшийся возле двери, сдержанно фыркнул.

– Да, – тихо ответил Итан. – Заштопала.

Деклан захлопал в ладоши:

– Мы просто хотели удостовериться, что с тобой полный порядок.

– Они провели здесь весь вечер, – добавила Гипаксия.

– Пакс, гони ты этих сочувствующих, – сказал королеве Тарион.

Гипаксия резко замотала головой, словно не впервые слышала от русала это прозвище и оно ее злило.

– Когда он сможет вернуться домой? – спросил у королевы Деклан.

Домой. Это слово прозвенело в мозгу Итана. Он даже мысленно не отваживался назвать жилище Рунна своим домом. Кто он для этих фэйцев? Постоялец, полторы недели живущий с ними. Когда в последний раз у него был настоящий дом? Только при жизни родителей. А когда их не стало… Логово он никогда не считал домом.

Но… эта искренняя тревога на лице Деклана… Да и Флинна тоже.

Итан с трудом сглотнул.

– Завтра утром, – ответила Деклану Гипаксия и встала. – Я проведу окончательный осмотр и, если увижу, что горло полностью зажило, отпущу Итана домой.

– Но мне поручили тебе охранять, – напряженно возразил Итан.

Гипаксия лишь потрепала его по плечу и пошла к двери. Тарион повернулся, явно намереваясь переговорить с нею наедине.

– Готовься к завтрашней выписке, – сказала она.

Итан хотел было возразить, но ведьма удалилась вместе с русалом, плотно закрыв дверь. Флинн с Декланом остались. Флинн плюхнулся на освободившийся стул:

– Не говори Рунну, но я не прочь, чтобы эта чудесная женщина осмотрела бы и меня.

Итан нахмурился, однако умолчал о подслушанном разговоре. Королева любила другого и разрывалась между любовью и долгом. Но разве любовь могла стоять превыше долга?

Нет, он никому не расскажет о тайне Гипаксии. Она согласилась на союз с Рунном. Итан мог лишь восхищаться твердостью ее характера. Гипаксия выбрала долг, хотя ее сердце принадлежало другому.

Ему ли не знать, каково это? Перед мысленным взором Итана всплыло лицо Брайс. Он поспешил прогнать картинку.

– Хотя бы раз отойди от своих привычек и не ухлестывай за нею, – говорил Флинну Деклан. – И не дразни.

– Она – невеста Рунна. – Флинн вытянул ноги, поставив сапоги на край койки Итана, и заложил руки за голову. – Это дает мне право подшучивать.

Итан смеялся до слез. В стае Амелии не знали шуток. Иногда на губах Перри появлялась улыбка, но в основном лица всех оставались серьезными. И над собой там никто не смеялся.

Эти фэйцы весь вечер беспокоились за его здоровье. Вот и сейчас зашли проведать его, а не бичевать за провал. Они даже не считали случившееся провалом.

– Слушай, ты действительно хорошо себя чувствуешь? – уже серьезнее спросил Флинн.

– Да, – ответил Итан, не зная, что последует за вопросом.

– Вот и хорошо, – сказал Деклан.

Итану сдавило горло, но уже не от затянувшейся раны. Он не сознавал, как же ему не хватало дружеской поддержки. Тех, кому не наплевать, жив он или мертв. Прежде его поддержкой была Стая Дьяволов и команда по солнечному мячу. Но после гибели Коннора он забросил спорт и оборвал контакты с одноклубниками.

Глаза Флинна немного потеплели, словно мысли Итана были написаны у волка на лице. Итан снова напрягся, но Флинн сказал:

– Ты наш, волчара.

– Почему? – вырвалось у Итана раньше, чем он успел подумать об уместности вопроса.

Наверное, среди фэйцев хватало желающих втиснуться в особый мир, созданный Рунном, Флинном и Декланом. Кто-то годами пытался, натыкаясь на стену. Итан не понимал, почему они приняли его в свой тесный круг.

Флинн и Деклан переглянулись.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Деклан.

– Я же волк, а вы – фэйцы.

– Какое старомодное воззрение, – подмигнул Итану Флинн. – А я-то считал тебя более прогрессивным.

– Мне не нужна ваша жалость, – ощетинился Итан.

– Кто-нибудь сказал хоть слово о жалости? – спросил Деклан.

Флинн поднял руки:

– Мы дружим с тобой лишь потому, что хотим получить хорошие места на матчах по солнечному мячу.

Итан очумело смотрел на обоих. Через мгновение Флинн и Деклан громко расхохотались.

– Пусть так. – Итан снова почесал саднящее горло. – Для меня это вполне убедительная причина.

Рунн внимательно наблюдал за сестрой. Оба ждали, когда Аталар закончит рассказывать старшим командирам Тридцать третьего легиона о столкновении с лазутчиками смерти.

Казалось, что события весны возвращаются. Конечно, тогда виновником появления кристаллосов был сам Микай, но… случившееся явно не к добру. Рог Луны теперь находился на спине Брайс. Почему бы Хелу не попытаться завладеть столь могущественным оружием?

– Вот мой ответ, – сказала Брайс. – Я не позволю, чтобы меры безопасности сковывали каждый мой шаг.