Тем не менее эта программа являлась важнейшим инструментом демократов на выборах 1964 года. Успеху Демократической партии помогло то, что в качестве главного глашатая республиканцев на выборах выступил тот самый крайне консервативный сенатор от штата Аризона Барри Голдуотер, над которым в свое время подсмеивался Джон. Это была весьма примечательная и противоречивая фигура, типичное порождение контрастов демократической Америки.

Решительно выступая против какого бы то ни было расширения гражданских прав (уже принятые законы Голдуотер с явной неохотой все-таки обещал соблюдать) и призывая к жесткой политике в отношении СССР, объявляя о готовности использовать силу оружия для защиты демократических ценностей, видя в любом просчете американской политики происки мирового коммунизма, Голдуотер в то же время красноречиво вещал об утрате американских идеалов, духа пионерства, простой религиозности. Одновременно он демонстрировал приверженность техническому прогрессу и даже сам пилотировал собственный самолет, что широко рекламировалось в прессе и по телевидению. Стараниями не только демократов, но и своих соперников из Республиканской партии Голдуотер вскоре был превращен в своеобразную карикатуру на самого себя, или, как писал историк Хофстедер, он был «похож на европейскую карикатуру американца с Запада своими ковбойскими чертами, своей осторожной, несколько старомодной моралью, которая не исключает любви к современным техническим новинкам».

В условиях намечавшейся разрядки международной напряженности, роста левых и даже левацких настроений в США доктрины Голдуотера были явно неприемлемы большинству американцев.

Кандидатом от Демократической партии на выборах 1964 года был выдвинут Линдон Джонсон, внутренняя программа которого содержала требования «великого общества», а внешняя была относительно умеренной и предусматривала, в частности, достижение соглашения по сокращению вооружений в глобальном масштабе, но в то же время намечала и меры по «сдерживанию» коммунизма.

Успех Джонсона сначала в лагере своей партии, а затем и на всеобщих выборах в ноябре 1964 года почти неизбежно имел своим последствием всплеск недружелюбного отношения к Роберту Кеннеди, имя которого повсеместно ассоциировалось с деятельностью его покойного брата.

Наиболее четко расхождения, разногласия, а затем и конфликт проявились в решении проблем Латинской Америки.

Поначалу Кеннеди подверг критике новую трактовку Союза ради прогресса, которая была дана заместителем госсекретаря по делам этого региона Томасом Манном. Занимавший этот пост недолгое время в 1965—1966 годах, Манн решил выдвинуться, учитывая настроения президента, и представил докладную записку, в которой предлагал свернуть либерально-реформистскую деятельность Союза ради прогресса. Он считал, что двумя основными критериями для оказания поддержки Соединенными Штатами тому или иному латиноамериканскому государству являются не только приверженность западным демократическим институтам, но и полная поддержка США, причем не оговаривалось, что речь идет именно о политике по отношению к этому региону, а не о глобальном правительственном курсе. При этом в число государств с демократическими институтами включались и те, в которых у власти стояли военные группировки, формально сохранявшие систему всеобщих выборов.

Так США должны были стать заложником тех самых «сукиных сынов», по поводу которых Франклин Рузвельт якобы говорил, что это «наши сукины сыны» (на самом деле эти слова Рузвельту были приписаны, и об этом мы уже упоминали). Меморандум Манна был одобрен Джонсоном.

Конфликт Роберта Кеннеди с этим государственным деятелем, переросший в столкновение с президентом, произошел уже после того, как после избрания Линдона Джонсона на президентский пост Роберт покинул кабинет.

Став сенатором от штата Нью-Йорк на выборах 1964 года (авторитет семьи Кеннеди был настолько высок, что для победы на выборах в верхнюю палату пришлось приложить минимальные усилия) и уйдя в связи с этим с министерского поста, Роберт счел, что теперь его руки развязаны. Он чувствовал себя надежно, так как пользовался огромной поддержкой избирателей не только в «имперском штате» (то есть в штате Нью-Йорк), но и на всем северо-востоке страны, особенно в родном Массачусетсе.

События не заставили себя ждать. В апреле 1965 года в Доминиканской Республике произошло свержение автократического режима, поддерживаемого США. Было образовано временное революционное правительство, которое Т. Манн и другие сотрудники Госдепартамента сочли «прокастровским», а события — чреватыми установлением коммунистической власти. По распоряжению президента в Доминиканскую Республику была отправлена американская морская пехота, оказавшая помощь правым силам в устранении временного правительства. В связи с тем, что действия США вызвали волну критики в ряде стран Латинской Америки, Джонсон пошел на хитроумный ход — направил в Доминикану американских представителей для расследования положения дел на месте, причем предложил войти в эту группу уже не раз упоминавшемуся известному историку А. Шлезингеру, ранее соратнику Джона, а теперь помощнику Роберта Кеннеди.

Предполагая отправиться в Доминиканскую Республику, Шлезингер исходил из того, что свержение авторитарного режима в этой стране было результатом коммунистического заговора. Однако, будучи внимательным и тонким наблюдателем, изучив обширную документацию, он пришел к выводу, что события были вызваны чисто внутренними причинами, и отказался от своей миссии, проявив таким образом лишь частичную лояльность по отношению к президенту, пытавшемуся привлечь его на свою сторону.

Проконсультировавшись со Шлезингером, Роберт Кеннеди выступил в сенате с заявлением, что в Доминиканской Республике имело место массовое движение, а не действия группы заговорщиков. Кеннеди подверг острой критике администрацию Джонсона за скоропалительность действий и за то, что интервенция в Доминикану была предпринята без консультации с членами Организации американских государств.

Вскоре после этого, в ноябре 1965 года, Кеннеди совершил поездку в несколько латиноамериканских стран. Он посетил Перу, Чили, Бразилию, Аргентину, встречался со студентами, рабочими угольных шахт (в одну из них в Чили он спустился и убедился в крайне тяжелых условиях труда и отсутствии должной техники безопасности). По мнению американских журналистов, поездка являлась своего рода разведкой, этапом на пути к решению о вступлении в борьбу за президентский пост на очередных выборах. Не случайно жена Роберта Этел, ездившая вместе с ним, преподнесла мужу остроумный подарок на его сорокалетие, которое было отмечено в семейном кругу в Аргентине. Это была небольшая модель самолета У-2, который, как сообщали семейству друзья, работавшие в секретных ведомствах, Джонсон якобы послал в Латинскую Америку, чтобы наблюдать за поездкой ее супруга. Это конечно же была лишь едкая и вместе с тем грустная шутка, но тот факт, что за действиями Роберта высшие власти теперь следили весьма придирчиво, сомнений не вызывает, ибо подтверждается рассекреченной документацией спецслужб.[83]