(P. Giss. 40, col. 2. 17 sq.), в котором говорится, что те египтяне, которые не имеют веских причин находиться в Александрии, должны быть изгнаны. Одним из тех, кто вынужден был, в связи с этим покинугь Александрию, был христианский писатель Ориген, отправившийся в Кесарию (Евсевий. Церковная история. VI. 19. 16).

Вероятно, после начала восстания и резни Каракалла вернулся в храм, откуда и руководил экзекуцией. Продолжалось всё это несколько дней. Кровопролитие должно было быть, действительно, большим, ведь резню устроила 100-тысяч-ная армия. Восстание в Александрии было настолько серьезным, что временная центурия легиона II Parthica сочла необходимым воздать благодарность богу, за то, что смогла благополучно вернуться домой. Эта надпись найдена в Альбане. Она говорит о тяжести боёв в городе. Александрийцы оказались отнюдь не беззащитны. Отсюда и долговременность, и опасность боёв, и потери. Насколько город был обескровлен, мы не знаем, но, видимо, достаточно серьёзно. Число погибших оценивали в 100 000 человек. Наши авторы пишут, что дельта и вода Нила были все в крови и море покраснело от крови.

После окончания резни Каракалла выдал воинам награды как за военный поход, назначив тем, кто служил в преторианской гвардии, по шесть тысяч двести пятьдесят денариев, а остальным по пять тысяч.

Город был наказан. Александрийцам было запрещено устраивать зрелища и совместные трапезы.

В любом случае, это было одно из крупнейших избиений горожан в истории человечества. Однако же, с точки зрения имперских властей Рима, опасный очаг сепаратизма и неповиновения в Александрии был притушен надолго, примерно до времён тетрархии. Эту резню можно рассматривать также как карательную меру, направленную на то, чтобы запугать другие общины и города и заставить их беспрекословно подчиняться Каракалле. Кроме того, эта акция принесла его войскам, особенно союзным варварам, некоторую добычу. Это было необходимо, потому что парфянская война была отложена. Но, как раз, добычей, взятой в Александрии, Каракалла смог профинансировать запланированную на следующий год военную кампанию против Парфии.

Да и ущерб для Александрии явно преувеличивается нашими источниками. Город нисколько не ослаб и не зачах после резни, а продолжал благополучно существовать, сохраняя статус одного из крупнейших и богатейших городов древности.

Каракалла остался зимовать в разорённом городе. Во время зимовки он обнаружил, что между еврейской и греческой общинами города существуют огромные противоречия, которые теперь вырвались наружу и приводили к частым стычкам на улицах. Вероятно, этому способствовало ослабление греческой общины, которая, собственно, и подверглась избиению воинами Каракаллы в декабре 215 года. Евреи решили воспользоваться этим и перехватить власть в городе. Чтобы не устраивать новую резню, Каракалла приказал построить в городе концентрические стены, которые разделили еврейское и языческое население Александрии, чтобы изолировать их друг от друга и минимизировать возможность столкновений между этими, ненавидевшими друг друга общинами.

Пребывание Каракаллы в Александрии датируется временем между декабрем 215 и мартом 216 года. Резня александрийцев произошла в первый день приезда императора, то есть, в декабре 215 года.

Консулами ординариями в 216 году были Публий Катий Сабин (II) и Публий Корнелий Ануллин. Первого мы помним, как легата Норика в 206–208 годах. Он был другом Каракаллы и входил в его ближайшее окружение. Сабин участвовал в Восточном походе Каракаллы и отправился в Рим, видимо, из Александрии, хотя, может быть, и из Антиохии.

Сабин происходил из рода Катиев, о котором известно очень немного. Предположительно, он берёт своё начало в Северной Италии или Цизальпийской Галлии, хотя в одной надписи отмечается, что семья имела собственность в Далмации.

Одни ученые считают предками Сабина двух консулов-суффектов II века — Катия Севера и Катия Марцелла, в то время как другие полагают, что его родословную можно проследить вплоть до I века, когда упоминаются сенаторы из рода Катиев.

Cursus honorum Публия Катия известен лишь частично. Мы знаем, что в молодости он был военным трибуном легиона XIII Gemina p. f., дислоцировавшегося в Апулуме в провинции Дакия [AE 1956, 204]. Побывал он и городским претором. Известно, что в период исполнения полномочий претора он был ответственным за проведение общественных игр в Остии, посвященных Нептуну, Кастору и Поллуксу. Об этом свидетельствует надпись, содержащая гекзаметрический стих и высеченная на барельефе у храма Кастора и Поллукса в Остии. По всей видимости, в промежуток между 206 и 208 годами Сабин занимал должность легата пропретора провинции Норик. После наместничества Сабин находился на посту консула-суффекта в 209 году. Затем его назначили на должность curator aedium sacrarum operumque publicorum (должностное лицо, ответственное за обслуживание храмов Рима и общественные работы), которую он занимал в 210 году.

Дальше в наших знаниях существует промежуток и в следующий раз мы встречаемся с Сабином уже во время Восточного похода Каракаллы. Будучи близким сторонником императора, Катий Сабин был вознагражден за свою лояльность, получив назначение консулом во второй раз в 216 году, после необычно короткого семилетнего промежутка, причём на этот раз в качестве ординарного консула.

Тяжелее разобраться с историей второго ординарного консула — Публия Корнелия Ануллина. Наверняка перед нами сын знаменитого друга Септимия Севера, умершего в 202 году и носившего то же имя — Публий Корнелий Ануллин. О консуле 216 года известно только то, что он был членом сразу двух жреческих коллегий — салиев и авгуров.

В марте 216 года Каракалла выступил из Египта в Сирию. К этому времени он уже знал о победе Артабана над Вологезом в Парфии и о гибели армянского царя Валарша II под Дербентом. Но знал он и другое. Смертью Валарша воспользовался Артабан, который возвел на армянский трон сына Валарша Хосрова I (Тиридата). Хосров был принят армянами, возглавил их армию и разбил хазар с бар-силами под Дербентом. Однако, приняв Хосрова, армяне бросили вызов Риму.

У Каракаллы предательство Артабана вызвало ярость. Как и реакция армян. Стало ясно, что война будет тяжелее, чем он рассчитывал. Теперь нужно было воевать не только с Парфией, но и с Арменией.

Каракалла решил отправить в Армению своего вольноотпущенника и префекта Феокрита. Кажется ясным, что армянский поход Феокрита, упомянутый Дионом Кассием, произошёл именно в 216 году, а не в 215-м, ведь весь 215 год армяне были союзниками Рима, успешно воевали против кочевников и ходили к Дербенту, чего, конечно, не было бы в случае римской агрессии.

С кем предстояло воевать Феокриту? Армянская универсальная кавалерия идеально подходила для войны в горах. Она могла избежать близкого контакта, отступая и используя конную стрельбу из лука, но могла и попытаться вступить в ближний бой с противником на копьях и мечах. Кавалерия была достаточно сильно бронирована, чтобы выдержать