Она наклонилась, чтобы поставить чашку перед гостем.

– Да, с земляникой, – пробормотал молодой человек, похоже смотревший на ее подбородок. – Или с бутонами розы. Розовыми.

– Правда миленькие? – раздался зычный мужской голос у входа в форме арки. Высокий мужчина со взъерошенными седыми волосами и румяным лицом снял с себя шарф.

– Привет, Джонни. Вернулся наконец?

С этими словами Карлин улыбнулась мужу.

– Карли, халат! – напомнил профессор Димплиби, послав молодому человеку виноватую улыбку. – Понимаете, Карли выросла на Самоа. Ее родственники были миссионерами. Ей так и не удалось до конца освоиться с мыслью о том, что женская грудь – это нечто сокровенное.

Карлин потуже запахнула халат.

– Ой, – сказала она. – Извините, если я вас задела, мистер?..

– Напротив, – произнес молодой человек, вставая и кланяясь хозяину дома. – Профессор Димплиби, меня зовут… э-э… Люцифер.

Димплиби протянул ему руку:

– Люцифер, говорите? Что ж, в этом нет ничего дурного. Означает «Светоносный». Но встречается и вправду нечасто. Требуется определенная смелость, чтобы преодолеть старые табу.

– Мистер Люцифер пришел чинить свет, – сказала Карлин.

– Э-э, вообще-то, нет, – быстро произнес молодой человек. – Вообще-то, я пришел, ну, чтобы попросить о помощи, профессор. Вас.

– В самом деле? – Димплиби уселся, размешал сахар в чашке Карлин и шумно отпил. – Чем могу быть полезен?

– Прежде чем утруждать вас, я должен убедиться: вы понимаете, что я – настоящий Люцифер. Я имею в виду, что не хочу производить ложного впечатления. – Он встревоженно посмотрел на Карлин. – Мне следовало сказать, что на самом деле я не электрик, миссис…

– Зовите меня просто Карли. Я уверена, что вы бы сделали это.

– Если вы говорите, что вас зовут Люцифером, почему я должен в этом усомниться? – с улыбкой спросил Димплиби.

– Видите ли, я – тот самый Люцифер. Ну, вы понимаете. Который дьявол.

Димплиби приподнял брови. Карлин издала сочувственный звук.

– Конечно, данное обозначение содержит множество отрицательных коннотаций, – торопливо произнес Люцифер. – Но я вас уверяю: то, что вы слышали, чаще всего чрезвычайно преувеличено. Иными словами, на самом деле я не так уж плох. Я имею в виду, что есть разные виды, так сказать, плохости. Есть настоящее зло, а есть грех. Я, э-э, ассоциируюсь с грехом.

– Различие кажется малозаметным, мистер, э-э, Люцифер.

– Но это не так, профессор. Все мы инстинктивно чувствуем, что такое подлинное зло. Грех – это всего лишь зло с точки зрения правил. Скажем, курить сигареты, пить спиртное, ходить в кино по воскресеньям. Или красить губы и носить шелковые чулки. Или есть свинину. Или бить мух. Зависит от того, каким сводом правил вы руководствуетесь. Грехи логически вытекают из ритуальных добродетелей: зажигать свечи, вращать молитвенное колесо, носить старомодную одежду.

Димплиби откинулся на спинку стула и сложил пальцы домиком:

– Хм. Ну а подлинное зло?..

– Убийство, насилие, ложь, мошенничество, воровство, – перечислил Люцифер. – Грех же по сути своей включает в себя то, что связывается с весельем.

– Если подумать, я действительно не слышала, чтобы любители порицать грех когда-либо одобряли веселье, – задумчиво произнесла Карли.

– Как и священнослужители, склонные к сбору средств, – согласился Димплиби.

– Боюсь, это все связано с человеческой ленью, – печально произнес Люцифер. – Похоже, что гораздо легче и удобнее соблюдать несколько ритуальных запретов, чем придерживаться нормальных методов.

– Давайте не начинать ученую дискуссию, – предложила Карлин. – Как насчет того, что вы, – она улыбнулась, – дьявол?

– Это чистая правда.

– Докажите, – тут же отозвалась она.

– Что? Э-э, то есть как? – спросил Люцифер.

– Сделайте что-нибудь. Ну как там – вызовите демона, или превратите обычные камни в драгоценные, или исполните три моих желания, или…

– Черт возьми, миссис Димплиби…

– Карли.

– Карли. Вы исходите из необоснованных, предвзятых суждений…

– Если кто-то начинает использовать умные длинные слова, сразу ясно, что он пытается увильнуть, – вежливо произнесла Карлин.

Люцифер сглотнул.

– Это не лучшая идея, – сказал он. – Вдруг кто-нибудь войдет?

– Не войдет.

– Ну вот, Карли, ты снова смутила нашего гостя, – кротко упрекнул жену Димплиби.

– Нет-нет, профессор, все в порядке, – взволнованно сказал Люцифер. – Она права. В конце концов, я ведь, гм, мифическая в своем роде фигура. Почему она должна верить мне на слово?

– Тем более вы так легко краснеете, – подхватила Карлин.

– Ну… – Люцифер оглядел комнату. Ему попался на глаза аквариум, занимавший несколько квадратных футов стены под книжной полкой. Он едва заметно кивнул. Что-то заблестело на дне аквариума. Карли вскочила и кинулась к нему. Люцифер последовал за ней.

– Галька! – ахнула она. – Совсем не такая, как раньше!

– Алмаз, рубин, изумруд и макароны, – сказал Люцифер. – Извините за макароны, я давно не практиковался.

– Сделайте что-нибудь еще! – попросила Карли и улыбнулась, пребывая в нетерпеливом ожидании.

Люцифер сосредоточенно нахмурился, щелкнул пальцами – и посреди ковра возникло пузатенькое морщинистое существо темно-фиолетового цвета дюймов сорока в высоту, с большими ступнями, явно мужского пола и совершенно голое.

– Эй, мог бы и предупредить, в конце концов! Я только собрался залезть в ванну! – Взгляд выпученного красного глаза уперся в Люцифера. Существо ухмыльнулось, продемонстрировав большой полукруг зубов. – А, это ты, Ник! Как поживаешь? Давно не виделись. Тебе что-то нужно от меня?

– Ох, извини, Фредди.

Люцифер щелкнул пальцами, и бес исчез с резким хлопком.

– Так, значит, это был демон, – сказала Карли. – А почему его зовут Фредди?

– Приношу свои извинения, Карли. Обычно он одет с куда большим вкусом. Фредди – это сокращение, его имя длиннее.

– А еще что-нибудь умеете?

– Ну… – Люцифер указал на Карли и резко повел запястьем. На ее месте появилась высокая крупная большеглазая угольно-черная женщина в ворохе аляповатых, неровно окрашенных тканей, из-под которых выглядывали босые ноги. Дешевые украшения густо унизывали запястья, ниспадали на внушительную грудь, блестели на сужающихся к концам пальцах и в ушах.

Люцифер щелкнул пальцами, и полногрудую царицу Савскую сменила стройная смуглокожая девушка с иссиня-черными волосами и горбатым носом. На ней была юбка, сделанная, похоже, из старой тюлевой занавески, и открывавший грудь пестрый жилет из цветных бусин. Голову обвивала золотая змея.