— Больно, — сказала мужчине.

Но вместо того, чтобы ослабить хватку, он сдавил пальцы еще сильнее. Мужчина злился и был так напряжен, словно это я для него являлась какой-то угрозой. Я — маленькая, глупая девочка, которая не боится чудовища. Ведь Стаса сложно было назвать привлекательным. К нему вообще плохо подходили положительные эпитеты. И все равно почему-то захотелось его поцеловать. Я даже потянулась к мужским губам, даже смогла их коснуться, легко, почти невесомо, пробуя на вкус или как если бы боялась, что укусит в ответ. Но нет, сначала Стас дернулся, будто теперь ему сделали больно, а потом… вот я только что стояла, и вот уже лежу на кровати, и мои губы терзает жадный, мужской рот. Я не могла ни вдохнуть, ни попросить, чтобы сбавил обороты. Словно очередное насилие, словно я собиралась сопротивляться, словно он вообще не умел или не хотел как-то по-другому.

Пару рывков, треск одежды, дикая суета в районе бедер. Я невольно попыталась отползти, разрывая поцелуй. Где-то в груди запульсировала паника. Но Стас схватил за талию и резко дернул вниз, снова подминая под себя, когда и ноги уже не свести.

— Стас… — позвала его.

А он так глянул на меня, будто сейчас убьет. Но всего лишь снова вцепился своим ртом в мой и это… это сложно было назвать поцелуем, это какой-то отдельный вид грязного секса. Это так увлекло, что я упустила момент. Очнулась, только когда ощутила между ног горячую плоть. Очнулась и поняла, что ничего уже не могу и не хочу с этим делать. Лишь крепче ухватилась за мужские плечи, чтобы не снесло раньше времени.

***

Ему бы наплевать, кого трахает. Повернуть бы к себе спиной и тупо забыться. Так нет же, эта дура полезла с поцелуем, заставляя сорваться и взять ее лицом к лицу. Такая впечатлительная, что едва не уплыла в обморок еще в самом начале. Пришлось шлепнуть по щеке, когда закатились ее глаза. И сразу так застонала — так, сука, томно — что дернула за каждый нерв. Пришлось заткнуть, сдавливая подбородок пальцами. Сейчас он меньше всего хотел каких-то эмоций, помимо своего голодного гнева. Только самая грязная похоть и первобытно-ритмичный способ ее утоления. Даже не раздеваясь, не заботясь о предохранении. Плевать, даже если навредит.

Да только пока — именно она царапала его руки, от удовольствия. Словно привыкла к такому жесткому сексу. И не просто привыкла — нуждалась в нем. Словно кто-то до него постарался тут так качественно, что приучил ее к чему-то особенно острому. Приучил и бросил, раз она так охотно раздвинула перед ним свои стройные ножки. Такая бы ему никогда не дала, не будь это ей необходимо. Слишком правильная для случайного, необдуманного секса. Нет, эта девочка, словно чужая кошка без хозяина, которая отчаянно нуждается в ласке. И словно в подтверждение этих мыслей, она кончала под ним раз за разом, бурно и громко, будто они не вынужденные сожители, а настоящие любовники.

Иллюзия развеялась почти сразу. Он еще не успел отдышаться, когда Аня поспешила свалить из его комнаты, сделав тем самым большое одолжение. Он оделся, спустился вниз и спокойно покурил в ночной тишине. Затем залез в холодильник и нашел там макароны с тушенкой. Вдруг ощутил себя таким голодным, что это простое блюдо показалось на удивление вкусным. Кстати пришлась и бутылка пива, которую нашел за кухонным столом. Стас и не подумал, почему не спешит куда-то уходить, пока в комнате не появилась медсестра. Все просто — просто жал ее. А она — зашла молча, на него даже не взглянула. Уже явно после душа: мокрые волосы собраны в хвост на макушке, тонкий и короткий халат туго повязан поясом. И она будто торопилась приготовить еду для мелкой, чтобы уйти с его глаз как можно скорее.

— Ты на таблетках? — спросил из любопытства, пока было с кем разговаривать.

— Тебя наконец-то озаботил вопрос о предохранении?

— Простой интерес.

— Я не могу иметь детей, так что — расслабься.

— Почему, если не секрет?

— Секрет, — ответила почти сразу, даже не оборачиваясь.

— Да мы вроде уже и не чужие друг другу люди. Ты нянчишь моего ребенка, я тебя трахаю… разве этого мало для небольшого откровения?

Но в ответ тишина. Либо злилась, либо на что-то обиделась, либо боялась посмотреть в глаза его демонам и сказать очередное «да». Молча намешала детскую смесь и смылась на радиоактивную для него территорию.

Да и к черту!

Он не собирался париться из-за какой-то девчонки. Тем более, когда чувствовал себя… несколько иначе. Потому что после секса накатила полнейшая лень, по отношению ко всему абсолютно. Он уже и не помнил, когда последний раз так расслаблялся. Оставалось принять душ, выкурить косяк и забыться сном. Лишь бы ночью ему никто не приснился, чтобы не пришлось на утро выть на бледнеющую луну.

***

Несмотря на то, что ужасно хотела спать — я не могла уснуть. И дело было даже не в Крохе, которая в эту ночь почти не капризничала. Меня беспокоил Стас. Вернее, моя реакция на этого человека. За последний год за мной не раз пытались ухаживать, но меня никто не привлекал. Никто из этих мужчин не проявлял хотя бы что-то близкое к такой наглой инициативе. И каждый раз демон едко шептал мне на ухо:

— Не один из них не сможет меня заменить и дать то, что тебе нужно…

Я даже верила. Когда сидела напротив парня в кафе, который заметно нервничал в моем присутствии. А у меня в голове простой вопрос — что я с ним делаю? Когда все тело кричало о том, что мне нужен только один мужчина и никто больше. Это тяжело: отказывать себе в новых отношениях с полным пониманием, что любые из них будут лишь суррогатом, если вообще будут. Это неприятно: ощущать себя какой-то неправильной, ущербной, бояться кому-то довериться. Словно не живая, словно обязана вести себя в каких-то рамках.

Но если взять Стаса — он значительно отличался от всех, кого когда-либо встречала. Начиная от внешности и заканчивая поведением. Его явно не волнуют чужие мнения. И будто вообще ничего не боится. И беспокоит его только то, что уже потеряно. Наверное, он очень сильно любил свою женщину, если теперь так отчаянно страдает. И мне действительно его жаль. И с каждым днем немного иначе. Близость всегда что-то меняет. Потому что теперь он не казался мне таким уж чужим. В этом он прав: «ты нянчишь моего ребенка, я тебя трахаю». Это же почти семья. Мы живем под одной крышей, у нас общий ребенок и секс второй день подряд. И это — это какое-то безумие, которое внезапно вышло за рамки.

В очередной раз разбудил детский плач. Но за ночь я так вымоталась, что с трудом заставила себя подняться. Мне повезло, что к нам снова заехала счастливая парочка.

— Давай я погуляю с Крохой, пока ты поспишь, — предложила Лиза, когда ей надоело смотреть, как я без конца зеваю.

— Не возражаю.

— У меня только один вопрос… у вас со Стасом все в порядке?

Я даже едва не проснулась, удивляясь такому вопросу. И невольно покраснела.