Члены ее комитета: три клона и пять человек – не знали о ее связях с хакерами. Иначе ее не пригласили бы в комитет. Она воспользовалась услугами хакера, чтобы исправить генетическую аномалию, из-за которой родилась с иссохшими ногами. И выяснила, что новые ноги – не для нее, они не ее. Она не чувствовала себя увечной в своем теле. Она уже решила, что ее следующий клон будет с теми ногами, с какими она родилась, что бы ни говорил закон. Но ее личное отношение к проблеме не имело значения: если бы комитет узнал, что она использовала умения хакера ДНК, ее выбросили бы из комитета за предубежденность.

Что касается людей, нуждавшихся в модификации, а именно: тех, кто страдал генетически обусловленными болезнями, и трансгендеров, можно было надеяться только, что в лучшем случае комитет установит квоты на современные модификационные возможности.

Но после происшествия со священником в лунной колонии… ее коллеги потребуют крови.

Она потерла лицо и снова прочла статью, потом – разведданные о хакере. «Ты понятия не имеешь, что уничтожил», – прошептала она, не сводя глаз с лица лунного священника, отца Гюнтера Ормана. Но он был не виноват. Невозможно бороться с хакерским взломом личности. Он оказался лишь номинальной причиной того, что все их будущие жизни навсегда изменились. Подлинным разрушителем был хакер и те, кто его финансировал.

Планшет запищал. По экрану побежало сообщение от ее помощника Криса: «ЗАСЕДАНИЕ ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ». Джо глубоко вдохнула и отправилась проводить заседание, которое должно было окончательно утвердить Кодицилы и создать всемирные законы клонирования.

Ее предыдущая работа – хирург-педиатр, специализирующийся на врожденных пороках и родовых травмах, – была легче. И ей никогда бы не пришло в голову, что когда-нибудь она будет так думать.

В помещении толпились правительственные чиновники со всего света и их переводчики. Когда Джо вошла, рядом с ней появился Крис с чашкой кофе и планшетом с заметками. Она села во главе стола, и тогда остальные тоже заняли свои места. Есть возражения?

– Вы все имели возможность ознакомиться с предлагаемыми Кодицилами, – сказала она. – Проведем голосование за принятие документа в целом.

Посол Янг, представитель Объединенных Тихоокеанских государств Земли, сразу заговорил. Одновременно заговорил его переводчик.

– Нам не нравится мысль одобрять документ целиком. Нужно обсудить каждую часть. Меня интересует, что сейчас происходит на Луне.

Джо внутренне застонала и кивнула. Она отправила линк всем присутствующим, чтобы они могли ознакомиться с новостями.

– То, что произошло с отцом Орманом, – трагедия, но предлагаемые нами Кодицилы сделают его положение в целом незаконным. Конечно, и сейчас незаконно похищать человека, убивать и клонировать против его воли. Теперь закон запретит взламывать против воли человека матрицу личности.

Посыпались вопросы и возражения. Громче всех заговорил посол Бразилии – на английском, с акцентом:

– «Против воли» – этого недостаточно. Вред, причиняемый хакерами мозга, намного превышает пользу от их деятельности. Необходимо объявить незаконным любое хакерство!

Джо подняла руку и дождалась тишины.

– Начнем с обсуждения пятого Кодицила?

Присутствующие передали через переводчиков, что в целом согласны.

Джоанна вздохнула и отпила глоток кофе. Предстоит долгий вечер.

* * *

В четыре утра Джо потерла усталые глаза. Они с Крисом сидели за пустым столом.

– Вы это сделали, сенатор, – сказал Крис, передавая ей чашку свежесваренного кофе.

Она приподняла брови.

– Надеюсь, декаф?

– Конечно, – сказал он.

Страсти на заседании разгорелись, когда обе стороны высказали ряд соображений касательно людей и клонов. Как ни странно, посол Объединенных Тихоокеанских государств, потребовав обсуждать каждую статью Кодицилов в отдельности, чаще поддерживал Джоанну, чем нет. Большая часть законов прошла легко: ни одно государство не хотело роста числа клонов. Перенаселенность, недостаток жилья и рост преступности были лишь некоторыми из доводов. Легко прошел также запрет на размещение карты мозга в чужом теле: это приводило клона к безумию. Это никто не оспаривал.

Проблемой стало хакерство мозга: большинство предлагало объявить незаконным любое хакерство, кроме самого фундаментального. Если вы подверглись взлому, для вас не делали исключения, а значит, завтра сотни клонов столкнулись бы с проблемами, которые считали решенными много лет назад.

Единственный не прошедший голосование кодицил отрицал возможность клонов исповедовать какую-нибудь религию. Почти все мировые религии давно согласились с тем, что клонирование противоречит воле Бога/Богини/Божеств/Природы, и не допускали клонов в молитвенные дома. Но запрет клонам обращаться к религии сочли чересчур ограничивающим их свободу.

Доспорили до того, кто такой клон, является ли он по-прежнему человеком. У клонов были права, которых не было у людей: они могли завещать себе все свое имущество и состояние, могли жить бесконечно долго, могли занимать должность не просто на протяжении всей своей долгой жизни, но дольше. Поэтому собрание постановило, что в этом отношении клоны – «противоположность людям» и «противоположность гражданам».

– Удивительно, что меня поддержал посол Янг, – сказала Джоанна. – Без него мы не смогли бы провести закон о наследовании.

– Интересный факт, – небрежно заметил Крис. – Его переводчик Минору Такахаши собирается стать клоном.

Джо вскинула голову.

– Как ты узнал?

– Он сам сказал мне за кофе. Конечно, после подписания.

Всех клонов (или людей, собирающихся стать клонами) обязывали сообщать об этом комитету. Джо и ее штат не проверили переводчиков – это должны были сделать их работодатели.

– Зачем ты мне это говоришь? – спросила она. – Теперь мне, может быть, придется сообщить об этом Янгу.

Крис пожал плечами.

– Похоже, ему что-то сошло с рук, но я его недостаточно хорошо знаю, чтобы говорить с уверенностью. Он не выдал никаких дипломатических тайн, если вы об этом.

– Сейчас я не могу об этом тревожиться. К добру или к худу, но дело сделано, – сказала она. – Однако собери мне сведения о переводчике. Я хотела бы за ним проследить, особенно если он будет поблизости несколько десятилетий.

В следующие недели Джо кое-что узнала о влиянии Минору Такахаши, особенно когда правительство Объединенных Тихоокеанских государств получило итоговый текст законов в переводе, подписанный послом и Такахаши. Очевидно, Янг согласился на несколько положений, хотя не помнил, чтобы голосовал за них. Они ничего уже не могли сделать, но Джо ожидала в будущем трудных дипломатических переговоров. По справедливости, в этом была не ее вина, но в дипломатии «справедливость» не очень-то учитывается.