что Гарольду сватали Аделизу, которая после его смерти в 1066 году так и осталась в девицах13. Недавно ученые ошибочно отождествили Аделизу с женской фигурой по имени Эльфгифа, которая появляется на гобелене из Байе сразу после сцены разговора Вильгельма и Гарольда в Руане14. Но Аделиза решила посвятить себя Богу, так что Гарольду, вероятно, обещали в жены Агату. Высказывалось предположение, что Ордерик выдумал Агату или перепутал ее с Аделизой, но отсутствие Агаты в составленных им списках дочерей, видимо, является несущественным, поскольку Матильда не фигурирует ни в одном из них15, а в более поздней книге «Церковной истории» Ордерик утверждает, что за Гарольда хотели выдать именно Агату.

Дочь герцога всерьез увлеклась английским эрлом16. Она была «очень молода» – восьми лет или около того, – и поэтому «свадьбу решили отложить на несколько лет»17. Когда Гарольд отверг дочь Вильгельма в начале 1066 года, женившись на Эдите Мерсийской, вдове короля Уэльса Грифида ап Лливелина18, то набожная девушка решила утолить свою печаль, удалившись в монастырь19. Узнав о женитьбе Гарольда на Эдите, Вильгельм потребовал, чтобы тот чтил наложенные помолвкой обязательства 20, но безуспешно.

Данную Вильгельму клятву Гарольд тоже не сдержал. Несмотря на все свои таланты, он оказался «лишенным чести, которая является корнем всякого добра»21. Эдуард Исповедник умер 5 января 1066 года и был похоронен в недавно освященном Вестминстерском аббатстве, перестроенном по его указу. Гарольд тут же объявил, что Эдуард на смертном одре назначил его преемником, и Витан – совет при англосаксонских королях Англии – избрал Гарольда королем. Уже на следующий день Гарольд спешно готовился к коронации.

9

Благоразумная жена

Когда Вильгельму сообщили о вероломстве Гарольда, герцог решил силой захватить Англию и занять трон по праву победителя. Подготовка к войне вызвала бурную суматоху по всей Нормандии: аристократы, духовенство, горожане и частные лица предоставляли корабли, лошадей, людей и провизию – кто сколько мог. 24 апреля в небе появилась комета Галлея, которая «оставалась видимой пятнадцать дней»1, что истолковали как знак божественного одобрения. «Это предвещало смену королевской власти», – заявил Ордерик. Господь также передал свое одобрение через папу римского. Разгневанный тем, что Гарольд нарушил клятву, понтифик прислал герцогу знамя, которое благословил сердечными молитвами о победе Вильгельма. Папа был доволен решимостью герцога реформировать пришедшую в упадок английскую церковь по нормандскому образцу. Теперь Вильгельм имел полное право объявить, что ведет священную войну.

18 июня 1066 года Маврилий, преемник Можера на посту архиепископа Руанского, освятил аббатство Святой Троицы, основанное Матильдой, хотя его строительство еще не было окончено. Герцогская чета с тремя сыновьями почтили своим присутствием пышную церемонию, в которой приняли участие четыре епископа, восемь аббатов и цвет нормандского общества. Строительство аббатства будет завершено только в 1080 году2, но в тот июньский день Матильда сделала обители щедрое пожертвование и вместе с супругом преподнесла аббатству самый ценный дар – дочь Сесилию, «девочку»3 десяти-двенадцати лет, притом что принять послушание разрешалось только с двенадцати. Отец представил ее у алтаря как облата – ребенка, который будет воспитан в традициях благочестия, по достижении возраста, когда сможет сделать осознанный выбор, вступит в новициат и станет послушником, чтобы в будущем принять монашеский обет. В 656 году церковный собор в Толедо постановил, что ребенку должно быть не менее десяти лет, чтобы его приняли в облаты. Вильгельм объявил собравшимся, что Сесилии суждено посвятить себя Богу, который милостиво наделил его с Матильдой многочисленным потомством и другими дарами4. Возможно, супруги надеялись, что в будущем их дочь станет аббатисой в Кане.

Посвящение дочери Богу считалось способом приумножить небесные сокровища[2] или выразить благодарность Господу. Для любого феодала это означало определенную жертву, поскольку дочери являлись ценными пешками при заключении выгодных политических союзов. Но разумеется, Вильгельм имел вескую причину отдать своего ребенка Богу. Он хотел получить корону Англии и остро нуждался в божественной помощи. Герцог с Матильдой уже разрешил старшей дочери Аделизе принять монашеский обет и теперь, несомненно, думал, что, посвятив Богу еще одну дочь, приобретет больше божьей милости и получит желанное благословение.

Высказывалось предположение, что в 1075 году, когда Сесилия приняла монашеский обет, французский поэт Фулькуа из Бове написал язвительное стихотворение, сравнив принесение в жертву Сейлы, дочери Иеффая, в обмен на военную победу ее отца с посвящением Сесилии Богу в надежде захватить Англию. Сходство прослеживалось даже в именах5. Однако, вероятнее всего, Фулькуа сочинил свое стихотворение в 1066 году, потому что Сесилия вовсе не была обязана принимать обет. По достижении двенадцати лет она могла остаться в обители или вернуться в мир – что она и сделала. До тех пор девочка «воспитывалась и получала должное образование» у настоятельницы Матильды, которая энергично претворяла в жизнь заповеди святого Бенедикта6.

По версии Фулькуа, Матильда была глубоко несчастна из-за того, что потеряла ребенка, отдав его в монастырь. В стихотворении Сесилия называет себя дочерью «своего отца и сокрушенной горем матери»7.

Сесилия была одной из примерно двадцати высокородных девушек, посвященных в тот день Богу, поскольку многие бароны последовали примеру герцога и пожертвовали Богу своих дочерей вместе со щедрыми подношениями. Матильда не только подарила аббатству Святой Троицы землю, но также приобрела для него поместья и убедила других принести свои дары8. Таким образом аббатство быстро разбогатело и смогло вложить средства в водяные мельницы и солеварни, а также оплатить покупку поместий, прав на рыбную ловлю и виноградники9.

К середине лета 1066 года подготовка к вторжению в Англию значительно продвинулась вперед. Предвидя длительную отлучку, Вильгельм созвал баронов и приказал всем присягнуть на верность своему пятнадцатилетнему сыну Роберту как наследнику10. Роберт, к которому Матильда питала особую нежность и который всегда поступал «в точности так, как ему говорил отец»11, вырос в приземистого, коренастого юношу. Природа не наделила его внушительной статью, что побудило разочарованного отца в детстве прозвать сына Куртгез («Короткие штаны») из-за его коротких ног. Прозвище так и приклеилось. Тем не менее Роберт был «молодым человеком, который уже доказал свою доблесть и подтвердил мужество»12. Слишком юный, чтобы управлять государством в отсутствие отца, он был назначен регентом номинально, поскольку в августе в замке Бонвиль-сюр-Тук герцог «доверил герцогство Нормандское своей жене Матильде и юному сыну Роберту, оставив им в помощь благочестивых епископов и воинственных сеньоров»13. Фактически вручив супруге «богатство и власть государства»14, Вильгельм показал, что питает к Матильде безграничное доверие. Именно