силуэты до сих пор высятся яркой доминантой над крышами современного Кана. В дополнение к двум монастырям герцог и герцогиня в качестве епитимии за свой не освященный церковью союз основали храм Святого Эгидия21 в Кане, а также четыре больницы – в Кане, Руане, Байе и Шербуре. В 1060–1063 годах Матильда основала церковь Нотр-Дам-де-Пре в Эмандревилле, близ Руана, которая вскоре была признана приоратом Бек-Эллуэна22. В 1076 году, тронутая бедственным положением прихожан, Матильда выделила деньги на перестройку церкви Нотр-Дам-де-Гибрей, которая была слишком мала, чтобы вместить всех желающих23.

Щедрые пожертвования герцога и герцогини не ограничивались территорией Нормандии. Супружеская чета облагодетельствовала соборы Шартра и Ле-Мана, аббатство Святого Дионисия близ Парижа, аббатство Святого Флорентия в анжуйском Сомюре, которому Матильда даровала золотой потир, и аббатство Клюни в Бургундии, получившее от герцогини шитое золотом литургическое облачение – такое жесткое, что его невозможно было сложить24. Представители богатого и влиятельного ордена Клюни считали, что «вечную» молитву лучше всего возносить в окружении захватывающего дух великолепия. В те времена, находясь на пике своего могущества, орден владел 1200 домами и насчитывал 10 000 монахов, являясь самым влиятельным в Европе. Он долгое время пользовался покровительством венценосной семьи, нормандские короли и королевы также оказывали ему внимание и приносили щедрые дары.

Начиная с 1060 года, посещая Кан, герцог и герцогиня останавливались в замке из канского камня, который к этому времени выстроил Вильгельм. За прошедшие столетия замок сильно изменился. Одна из его двенадцати башен носит имя королевы Матильды, но датируется XIII веком. Донжон был почти разрушен в годы Французской революции, а стены, приблизительно повторяющие контур внешней стены эпохи Вильгельма, относятся к XII–XV векам. Герцогский дворец Вильгельма находился в северной части укрепленной территории, рядом с надвратной башней и нынешним университетом Кана. В замке располагался зал шесть метров в ширину и восемнадцать – в длину, покои и часовня. Это была небольшая королевская резиденция по сравнению с теми, которые Вильгельм позднее заведет себе в Англии25.

8

Лишенный чести

В 1063 году Вильгельм завоевал графство Мэн и присоединил его к Нормандии. Он обручил Маргариту, сестру последнего графа Мэна, которую тот провозгласил наследницей, со своим сыном Робертом и приказал, чтобы девочку «с великими почестями содержали под охраной в безопасных местах»1, пока пара не достигнет брачного возраста. Свадьбе не суждено было состояться, так как Маргарита в том же году умерла.

Теперь Вильгельм был неоспоримым и уважаемым хозяином герцогства, где царили мир и процветание, и правителем внушительного масштаба в глазах христианского мира. Обезопасив свой брак и довольный супружеством, в окружении неуклонно растущей семьи, Вильгельм посвятил себя мыслям об Англии и направил всю свою энергию в сторону английских берегов. Матильда с воодушевлением поддерживала инициативу мужа.

В 1052 году эрл Годвин собрал армию, заручился поддержкой англичан и вынудил короля Эдуарда вернуть ему свое расположение. Однако в 1053 году Годвин внезапно скончался на королевском пиру, и его старший сын Гарольд унаследовал титул эрла Уэссекса. Гарольд, прославленный воин, всеми любимый как при дворе, так и в народе, завоевал благосклонность Эдуарда и сделал стремительную карьеру. Появились предположения, что король объявит Гарольда своим преемником. Но Вильгельм не забыл, что корона и богатства Англии обещаны ему.

Вскоре Матильде предстояла встреча с Гарольдом, потому что, если верить гобелену из Байе, хотя ни один английский источник тех времен не упоминает этот эпизод, в 1064 году судьба сыграла Вильгельму на руку. Эрл Гарольд отправился к герцогу, чтобы вернуть на родину своего брата Вульфнота и племянника Хакона, которые последние тринадцать лет находились при дворе Вильгельма в статусе заложников2. На нормандском побережье корабль эрла потерпел крушение, а сам Гарольд попал в плен к графу Ги де Понтье, вассалу Вильгельма.

Герцог приказал доставить Гарольда ко двору в Э, где «принял его с большим уважением, великолепно накормил и роскошно одел, согласно обычаям своей страны»3. Вильгельм обращался с Гарольдом как с почетным гостем, пировал и охотился вместе с ним, а также вручал подарки. Герцог даже взял Гарольда с собой на вооруженную стычку в Бретани, чтобы предстать перед гостем в роли грозного полководца, а также продемонстрировать свою «готовность к войне» и превосходство нормандских мечей над английскими боевыми топорами4.

Гарольд вскоре обнаружил, что сменил цепи на золотую клетку, поскольку герцог не отпускал его в Англию, требуя клятвы на святых мощах в том, что Гарольд окажет Вильгельму всестороннюю поддержку и помощь в борьбе за английский престол после смерти короля Эдуарда. Гарольду пришлось согласиться. Он принес обет то ли в городе Бонвиль-сюр-Тук5, то ли в Руане6. Чтобы скрепить договор, Вильгельм предложил Гарольду руку своей неназванной дочери, «которая еще не достигла брачного возраста», пообещав паре «половину королевства Англия»7.

Исландская сага, датируемая 1230 годом, но основанная на более ранних источниках и устных преданиях, утверждает, что за обедом Гарольд сидел на возвышении по одну сторону от Вильгельма, а Матильда сидела по другую. Вильгельм и Гарольд «часто беседовали, чтобы развлечь себя за чашей вина», но герцог обычно рано ложился спать и оставлял Гарольда с Матильдой «за долгими вечерними разговорами»8. Знатным дамам полагалось интересоваться браками детей, так что, если эта история правдива, Матильда, возможно, обсуждала женитьбу Гарольда на своей дочери. Вероятно, герцогиня очаровала этого «высокого и красивого» мужчину, который «отличался выдающейся физической силой, мужеством и красноречием вкупе с остроумными шутками и доблестными поступками»9.

Если верить более поздней саге, именно Гарольд добивался руки одной из дочерей Вильгельма. Согласно этому источнику, Вильгельм мучился ревностью из-за поздних бесед супруги с гостем, и Матильда предупредила Гарольда: «Герцог спросил меня, о чем нам приходится так много говорить, потому что сердит из-за этого». Гарольд объяснился с Вильгельмом: «Я должен сообщить вам, герцог, что за моим визитом кроется нечто большее, чем я дал знать. Я хотел просить руки вашей дочери и часто говорил об этом с ее матерью. Она обещала замолвить за меня словечко»10. На самом деле у Гарольда, вероятно, не было иного выбора, кроме как согласиться на помолвку11.

Путаница касательно личности принцессы возникла из-за противоречивых сведений о помолвках и браках дочерей герцога. Одна неназванная дочь была помолвлена сперва с Гербертом II, графом Мэна (до 9 марта 1062 года), затем с Гарольдом Уэссекским (1064 год) и наконец с испанским принцем, одним из двух братьев, которые боролись за ее руку12. Три летописца утверждали,