от командира разведгруппы. Лейтенант Борис Епихин сообщал, что группа десантировалась вполне успешно, грузовые мешки найдены. Сергей вздохнул с облегчением. Это была его первая разведгруппа, заброшенная в тыл врага на самолете.

Однако через несколько часов, днем, пришло второе сообщение. Не столь оптимистичное. Епихин жаловался, что никак не может найти привязку к местности, ничего похожего с картой.

Сергей доложил об этом начальнику отдела. Тот почитал радиограмму и задумался.

– Странно. Он у тебя с картой дружит?

– И с картой, и с местностью. Епихин деревенский парень, в лесу ориентируется хорошо.

– Какие предложения, Баталин? Что будем делать?

– Я вот что подумал, товарищ полковник. Мотнусь в дивизион радиоразведки. Там у меня однокурсник по академии зампотехом служит, договорюсь, чтобы они запеленговали радиостанцию Епихина.

– Дельное предложение, – согласился полковник. – Бери машину и поезжай.

Баталин так и сделал. «Эмка» петляла по улицам Москвы, потом выехала за город, а Сергей все пытался разгадать епихинский ребус. Что там случилось с Борисом? В прошлый раз в середине сентября, он вот так же, на этой самой машине, вывез тройку Епихина поближе к нашим передовым позициям в направлении Звенигорода. Обнял, расцеловал каждого из них, объяснил, что дальше ехать не может. Разведчикам предстояло выдвинуться вперед, перейти линию фронта, затеряться в лесах в тылу врага. Дальше – осесть, вести наблюдение за войсками противника, которые будут двигаться в направлении столицы. Конечно же обо всем этом передавать в Центр.

Как докладывал потом командир группы, шли они добрых полдня, сверялись с картой. Вскоре показалась небольшая деревня. Немцев, к счастью, здесь не оказалось. Хотя от местных жителей узнали, что фашисты проходили через соседнее село, однако в нем не задержались.

День был не дождливый, но сырой и прохладный. Разведчики замерзли, устали. Решили обогреться в деревне, переночевать и завтра утром двинуться дальше. Рацию спрятали на чердаке. Спать улеглись на пол. Утром распечатали свои пайки, поели, угостили хозяйку избы. Она, в свою очередь, сварила для ребят горячей ароматной картошки.

Попрощавшись с хозяйкой, двинулись дальше в район, где им было определено место базирования. Шли лесом, по тропинкам, стараясь держаться в стороне от больших дорог. Часа через два услышали звуки боя: артиллерийские залпы, винтовочные выстрелы, автоматные очереди. Бой был совсем недалеко. Откровенно говоря, не знали, что и думать – считали они уже в тылу у немцев, а тут стрельба. В который раз смотрели на карту, на боевую обстановку, которую сами наносили в пункте подготовки. По ней разведчики действительно находились в тылу. Невдомек им было, что как раз в это утро советские войска предприняли удар, отбросили фашистов и группа лейтенанта Епихина оказалась… в собственном тылу.

У дороги вновь оказалась деревня. Решили зайти, передохнуть. По свидетельству старушки, у которой они остановились, немцы до них не дошли. Однако не успели разведчики расположиться, как деревня наполнилась гитлеровцами. Они стали выгонять жителей из домов, располагаясь в них. Местные собирали пожитки и переносили их в погреба, в сараи.

Епихин приказал двум своим разведчикам затеряться среди жителей деревни и никуда не выходить, чтобы лишний раз не попадаться гитлеровцам на глаза. Сам он вместе с хозяйкой-старушкой укрылся в погребе. Настроение было паршивое. Что, если немцы начнут проверять местных жителей? Легенда-то у него так себе, слабенькая, мол, беженец, уроженец города Витебска, возвращаюсь к себе домой, к семье. Только какой он витебчанин, ежели и в глаза не видел этого города. Опытный гестаповец быстро выведет его на чистую воду. Конечно, Борис понимал, на более проработанную легенду нет времени. Срочно нужны данные о войсках врага, и поэтому в Разведуправлении спешили.

А уж если обнаружат рацию, им конец. Епихин приказал спрятать этот опасный груз, как можно подальше, но немцы тоже не дураки. В общем, откровенно говоря, сидел он в погребе со старушкой и надеялся на чудо. И самое удивительное, оно произошло. Утром следующего дня советские части атаковали, и немцы бежали из деревни.

Жители стали вылезать из подвалов. Вместе со старушкой вылез и Епихин. По деревенской улице шли бойцы наступающей части. Увидев на крыльце дома крепкого, здорового Бориса, один из командиров отделился от строя, отворил калитку и вошел во двор.

– Кто такой? Почему не в армии, орел? Документы есть? – потребовал старший лейтенант.

Епихин изложил свою хлипкую легенду. Командир поморщился и крикнул проходящим бойцам.

– Кравцов, ко мне! Вот этот хрен с бугра лепечет что-то несуразное. Только некогда мне с ним разбираться. Отведешь в штаб полка и сдашь на руки особисту. Фамилия особиста Санько. Запомнил?

Солдат кивнул.

– И будь осторожней. Видишь, какую он морду отъел. Если что, сразу стреляй.

Боец Кравцов ткнул прикладом Епихину в спину и прикрикнул:

– Пшел вперед!

Вот в таком виде, с опущенной головой и под конвоем и застал своего командира разведгруппы Баталин. Он ехал в штаб полка. И вдруг увидел бредущим по обочине дороги Епихина и маленького тщедушного солдатика, который подгонял арестованного штыком винтовки. В первую минуту Сергей не мог поверить глазам своим. Он выскочил из машины.

– Борис, как ты сюда попал?

Епихин, к счастью, не потерял чувство юмора.

– На расстрел ведет меня красноармеец Кравцов. Не поверил его командир в мою кристально чистую биографию.

Баталин приказал Борису пересесть в «эмку», хотя конвоир и возражал. Они отыскали еще двух разведчиков, рацию, и Сергей доставил их в Разведуправление.

Полковник Селезнев выслушал рассказ командира разведгруппы. Епихин закончив доклад, сказал:

– Вы учили нас, что главное немцам на глаза не попадаться. Получается, и нашим лучше не попадаться.

Начальник отдела промолчал. Все они, и полковник Селезнев, и воентехник Баталин, и лейтенант Епихин, учились воевать.

…Прибыв в дивизион радиоразведки, Сергей разыскал своего сокурсника Виктора Смирнова и разъяснил сложившуюся ситуацию. Они вместе пришли к командиру дивизиона. Тот выслушав их, уверенно сказал.

– Не мучайся, Баталин, найдем мы твоего пропавшего. Он же не иголка в стогу сена. Когда у вас сеанс связи?

– Практически через час.

– Отлично. Прикажешь своему корреспонденту сделать длительный вызов. Остальное – моя забота. Нашим пеленгаторным пунктам дадим команду на пеленгацию радиостанции.

Выйдя в эфир, радист Епихина доложил, что у него есть радиограмма. Это было очень кстати. Баталин дал согласие на прием. Пока тот отстукивал радиограмму, пеленгация корреспондента состоялась.

Получив координаты епихинского радиста, Сергей нанес их на карту. Командир дивизиона, стоявший за спиной, только весело присвистнул.

– Ну вы даете, ребята!

– Это не мы. Летуны подбрасывают нам задачки.

Разведгруппа оказалась километрах в шестидесяти ровно в противоположном направлении от того места, где она должна была находиться. Только теперь в нашем тылу. Из-за ошибки пилотов Епихин и