Эмбер осталась на крыльце, а Алекса, нервно сжимая в руках ее сумочку, куда только и вошли мобильник с магической защитой, помада и расческа, неторопливо шла по плитам дорожки к машине, которая виднелась сквозь решетки забора. В ушах до сих пор стояли последние встревоженные слова Эмбер: «Не забудь – если что, начинай орать. И еще не забудь, что каблук – главный друг девушки! А твои весенние туфли – самое то!»

Старшая сестра даже не спросила, почему Алекса решила, что в ресторане ей придется защищаться от домогательств. Но Алекса не могла по-другому объяснить любовный приворот, наведенный на нее Кареем. Предполагала плохое, не представляя жизни знаменитых баскетболистов и вообще игроков, а потому… Алекса ему понравилась, но она не принадлежит к высшему слою общества, что и он, а значит, с ней можно позабавиться и забыть. Ну, если грубо… Такой Алекса видела ситуацию, хоть и обидно было даже думать так.

Карей встретил ее у машины и молча придержал дверцу, да еще подал руку, чтобы она села с комфортом. Строгость его серого костюма смягчало легкое кашне. Уже в машине девушка разглядела, что оно темных красных тонов. Карей ничего не сказал по поводу ее одежды. Но его лицо смягчилось, когда он задержал на ней взгляд, и Алекса успокоилась. Эмбер отдала ей свой светлый плащ, который, затянутый пояском, неплохо подчеркнул талию. Длинный шарф, укрывший шею в несколько небрежных оборотов, согревал в поздний весенний вечер и одновременно ненавязчиво подчеркивал распущенные темные волосы Алексы. Под плащом пряталось прямое темно-зеленое платье, слегка расклешенное книзу. Довершала наряд короткая нитка жемчуга на шее.

Машина тронулась с места.

Продумывая, как себя вести, Алекса до приезда парня успела кое-что провернуть с любовным приворотом. Она оставила его, как есть, но внесла поправку. Теперь ей не надо будет притворяться влюбленной. Она такой будет, но под контролем. То есть она раздвоилась. Та часть ее сознания, которая теперь находилась под воздействием приворота, была слегка отстранена от общего сознания, которое внимательно наблюдало за ней. На свет словно появились две Алексы. Одна влюбленная, другая – наблюдающая. Такие коррекции вносили на лабораторной работе, проверяя действие приворота. Но на практике, а тем более в жизни, девушка пока не применяла свои знания. Теперь попробовала. И ничего не понимала. Приворот не действовал! Может, она сделала с его структурой что-то не то? Ошиблась в расчетах? Нет. Курс любовного приворота был не далее, как в первом семестре, и сдала она его на «отлично». Так в чем дело? Но самое главное: что делать ей?! Как себя вести с Кареем?! Притвориться влюбленной, как требовал приворот, или не надо?!

Растерянная, Алекса попыталась выбраться из ситуации, поглядывая на Карея исподтишка и пытаясь определить, не ждет ли он от нее какой-нибудь реакции. Но парень был привычно бесстрастен и спокойно вел машину. Измучившись из-за странного положения, Алекса в конце концов мысленно махнула рукой. Если что-то не сработает, пусть сам думает, почему так происходит. «Буду надеяться, он решит, что приворот не сработал из-за какой-нибудь ошибки!» – сердито постановила она и уставилась в ветровое стекло. Впереди еще одно чисто бытовое испытание. За столом она вести себя умела, но не любила, когда приходилось делать это в таком месте, где ни разу не была. Ресторан. Придумал ведь, где назначить свидание. Да и свидание ли это? Повел бы в кафе…

И молчит. Алекса и сама помолчать любит. Но в такой ситуации. Ладно, хоть глянул разок – одобрил ее наряд.

Та-ак… Это что за мысли? С чего бы вдруг ей захотелось одобрения Карея? Может, она сама что-то перепутала и приворот все-таки действует?.. Алекса мрачно насупилась.

Пожалуй, стоит выбросить эту булавку вообще на фиг, притворившись, что не поняла, кем приворот наведен. И не нервничать.

Дорога неслась навстречу машине, под ее колеса, и девушка постепенно загляделась на ровное движение, которое и успокоило ее.

Карей припарковался чуть сбоку от дверей в ресторан и помог Алексе выйти. Холодный к вечеру ветер сильным и быстрым порывом взметнул волосы девушки. Она невольно схватилась ладонями за голову в попытке прижать растрепавшиеся волосы и засмеялась. Парень удивленно взглянул на нее, но тоже улыбнулся. Подбежавший к ним служащий сел за руль и уехал, а Карей повел спутницу в ресторан.

Поневоле настороженная, на пороге Алекса крепко вцепилась в его руку, то и дело вздрагивая, и разок с удивлением почувствовала, как Карей, не поворачиваясь, похлопал ее по руке, утешая. Ничего себе…

Но при входе в ресторан ничего страшного не случилось, чего так боялась девушка. Не почувствовала она и неловкости, войдя в заведение, в котором ни разу не была. Обслуживание оказалось на уровне, как сказал бы отец. К ним сразу подошли и помогли Алексе освободиться от плаща. Ее спутнику сдавать в гардероб было нечего, и он просто стоял рядом.

Карей снова предложил Алексе, успевшей привести волосы в порядок, руку и повел в зал, где ее, как минутой позже выяснилось, все же ожидало потрясение. Они пересекли почти все помещение, и девушка уже напряглась в тревоге: неужели она права – и он заказал отдельный кабинет? Но Карей подвел ее к столику возле окна, закрытого так, чтобы только клиенты могли видеть улицу, а не прохожие посетителей. Подвел и тем же безразличным голосом сказал:

– Знакомьтесь. Алекса – моя подруга. Эти двое, Алекса, мои родители.

Седой мужчина, к которому ближе всех оказалась изумленная девушка, встал с места и, приподняв ее руку, поцеловал:

– Очень рад, что у моего сына такая очаровательная девушка.

Блондинка, очень моложавая, в открытом платье сдержанно золотистого цвета, сидевшая напротив него, слегка улыбнулась девушке, с трудом взявшей себя в руки. Сейчас Алексе хотелось лишь одного: замахнуться как следует сумочкой и ударить Карея! Но она подавила порыв и села на предложенный им стул, деревянно улыбаясь его родителям. Она не сразу сообразила, что Карей усадил ее между собой и матерью.

Минуты три ошарашенности, и девушка поняла, что чувствует себя с этими людьми очень свободно. Мать Карея, негромко беседуя с ней, легко вывела разговор на тему дома Алексы. И хотя за язык ее никто не тянул, девушка вскоре обнаружила, что спокойно рассказывает о сестрах и братишке. Но по-другому вести себя с этой улыбчивой и легкой в общении женщиной было невозможно. Когда она чувствовала что-то смешное, она смеялась так, что девушка поневоле смеялась вместе с нею. Когда она внимательно смотрела в глаза, Алекса ощущала искренний интерес к своему рассказу.

Но и раздвоение на влюбленную и наблюдателя пришлось кстати.

Та часть Алексы, что уже вовсю болтала о семье, была чуточку легкомысленной и милой, как того явно хотели родители Карея. Но Алекса-наблюдатель очнулась быстро и начала подумывать, не попробовать ли просмотреть невидимые нити, связывающие окружающих ее людей, чтобы проследить, не хотят ли чего от нее лишнего.

А еще… Ей все чудилось, что родители Карея не просто дружески болтают с ней, искренне заинтересованные узнать о ней побольше. Ей хотелось просмотреть их взаимные связующие нити, но она боялась. Семья Карея, как она уже знала, была союзом двух старинных магических родо́в. И, попытайся она влезть в пространство и рассмотреть нити, они сразу это почувствуют. Если они естественно себя ведут – обидятся. Это невежливо – прощупывать едва знакомых людей на их потаенные мысли.