и белом парике, стоял за столом и зачитывал приговор с листа. Затем служитель Фемиды отложил бумагу и посмотрел на человека, сидевшего на противоположной стороне зала заседаний.

– Встаньте.

Парень поднялся из-за стола, всем своим видом демонстрируя смирение и послушание. Выходило у Виктора на редкость удачно, несмотря на внешность, которая внушала опасение.

– Комиссия из представителей сыскной группы городской жандармерии и судейского корпуса признала, что вы убили четырех господ в Николаевском парке, неподалеку от Александровского вокзала в порядке самозащиты. Неустановленные личности напали первыми, и вам пришлось применить Силу, чтобы защитить свою жизнь от посягательств. Вам все ясно?

Виктор кивнул. Цена в пятьдесят рублей за каждого убитого вполне его устраивала.

– Предельно ясно и понятно, ваша честь.

Судья ударил по столу деревянным молотком:

– Заседание окончено.

Подошел конвоир, и Виктор протянул закованные в браслеты руки. Щелкнул замок, и парень довольно потер запястья, чувствуя, как где-то в душе приятным цветком распускается Сила. А невысокий лысеющий мужчина в очках с золоченой оправой, который сидел рядом с Виктором, улыбнулся и начал собирать разложенные на столе бумаги в черный дипломат. Привалов – один из лучших адвокатов города. Говорят, ему удалось оправдать жреца, который пьяным сел за руль и сбил на пешеходном переходе человека. Жрец скрылся с места происшествия. И казалось, что по всем правилам ему грозит каторга. Но Привалов на суде присяжных выступил с такой проникновенной речью, что у жюри, судьи и прокурора прямо слезы на глаза навернулись. И священнослужитель был оправдан единогласно.

– Позвольте вас проводить? – с улыбкой поинтересовался адвокат, обернувшись к Виктору.

Парень неопределенно пожал плечами. Была бы его воля – Виктор прямо здесь послал адвоката куда подальше. Но в молодом человеке присутствовал здравый смысл. Вернее, некое подобие этого чувства. Ведь это прощелыга-защитник не просто так оказался рядом в такой пикантной ситуации. Стоило выяснить, кто заплатил ему за помощь. И зачем это было надобно. После недолгих раздумий Виктор решил, что посылать Ивана Федоровича все же не стоит, поэтому парень просто кивнул.

– Отлично! – Адвокат аж засиял, как колокол в Пасху. – Идемте.

В сопровождении мужчины Виктор покинул зал.

Они вышли в холл первого этажа, в центре которого стояла большая статуя богини правосудия, с завязанными тряпицей глазами, опущенным к полу мечом и весами в руках. Глядя на каменную деву, Виктор невольно подумал: «Правильно говорят, что богиня слепа».

– Ваше дело было несложным. Каждый, в ком течет кровь аристократов, должен иметь право защищать себя всеми доступными способами. А если при этом убьет кого-то… – Мужчина пожал плечами. – Такова воля Спасителя. И да, чуть не забыл. – Уже у двери адвокат остановился. Обернулся к Виктору.

Парень решил не напоминать, что его противники тоже владели Силой. И в их жилах текла такая же кровь, как у него самого. Привалов знал это. Но у мертвых прав не было, судили победителя, а значит, и думать об этом не стоило.

Защитник поправил очки в золоченой оправе, которые ему явно давили в переносице, и вынул из кармана карточку.

– Наниматель просил передать вам вот это. Ну, желаю удачи, молодой человек.

Предметом оказалась визитка с рекламой бара «Солнечный колодец».

Привалов не дал собственную карточку. Это ясно давало понять, что он имел с Виктором дело только по просьбе кого-то очень значимого. Иван Федорович едва заметно скривился, взглянув на часы, повернулся и вышел за дверь.

– Хорошо, – медленно ответил Виктор, сунув картонный прямоугольник в карман.

* * *

– Вот. Ваши вещи, подпишите здесь и… вот здесь.

Милая зеленоглазая девушка с рыжими волосами, сплетенными в длинную косу, протянула лист с перечнем имущества, которое было изъято при задержании.

– Ну, что застыл? Забирай барахло, не отвлекай меня от работы, – повысила голос сотрудница, будто присутствие Виктора ее нервировало.

– Сначала проверю, – ответил Феникс, разворачивая большой черный пакет.

Лицо девушки стало чуточку грустным, и парень с трудом сдержал улыбку: значит, есть вероятность, что он чего-то не досчитается.

– Мне чужое не нужно. Только время отнимаешь, – проворчала девица, морща носик с россыпью веснушек.

Виктор открыл пакет и высыпал содержимое на обитый металлом стол. Немного мятая одежда, часы, бумажник, пачка сигарет, узкий обоюдоострый нож с прикрепленной к нему тонкой цепью и большая круглая монета с потертыми краями. В бумажнике было пусто. Тюремная охрана оставила только карточки, пару визиток и крохотную фотографию, на которой уже нельзя было различить изображение. В скрытом отделе оставался обрывок газеты, свернутый несколько раз и наверняка уже спрессованный временем. Но доставать его Виктор не стал. Наличностью жандармы, видимо, не брезговали. Круглов усмехнулся, но промолчал по поводу таинственного исчезновения денег. Убрал в карман штанов портмоне. Надел часы и поднял со стола монету. Щелчком большого пальца подбросил ее к потолку и ловко поймал на лету. И с хитрой улыбкой поинтересовался у девушки:

– Орел или решка?

– Орел, – не задумываясь ответила та, забыв, что усиленно делала вид, что не смотрит в его сторону и не интересуется его действиями.

Виктор кивнул, убрал ладонь и посмотрел на монету. Показал девушке:

– Угадали.

Сотрудница ехидно усмехнулась в ответ и склонилась над бумагами, быстро записывая что-то в формуляр. Виктор же зажал металлический кругляш в кулаке.

– Где можно переодеться? Нет, я могу прямо здесь…

Он сделал вид, что собирается сбросить одежду.

– За той ширмой, – поспешно ответила девушка, указывая на стоявшую в углу конструкцию.

– Благодарю. – Виктор кивнул и прошел в указанную сторону. – Кстати, могу ли я поинтересоваться, как вас зовут?

– И зачем вам это? – спросила она с улыбкой в голосе.

– Может быть, я имею слабость к рыжим девушкам.

– Василиса, – послышалось из-за ширмы.

Виктор довольно усмехнулся. Быстро скинул арестантскую робу, забросил ее в кучу лежавшего в углу тряпья. Надел привычную одежду. Закрепил на запястье цепь, на другом конце которой был узкий обоюдоострый нож. Одернул шинель и вышел из-за ширмы.

– Честь имею.

Василиса цепко осмотрела его и неожиданно смущенно сказала:

– Поправьте манжет.

Парень выровнял ткань и улыбнулся.

– Держите пропуск. – Администратор протянула Виктору карточку, на которой уже стояли подпись и печать.

И Виктор полной грудью вдохнул воздух свободы. Поднял воротник шинели, достал из кармана пачку сигарет. Вытащил одну, взглянул на свинцово-серое небо, низко нависшее над штабом Военно-морской академии. Закурил, повертел в руке пропуск и хотел было выбросить его в урну, но заметил несколько цифр, записанных на обратной стороне. Это заставило парня передумать. Он поспешно убрал прямоугольник в карман шинели.

– Эй, мужик, есть мелочь?

Хриплый пропитой голос прозвучал сзади, но Виктор не обратил на него внимания.

– Эй, мужик.