разрез глаз напомнил прищур Ирбис. Несмотря на небольшое сходство с магической девушкой, кожа этого человека была смуглой. Одет нападавший был в солдатскую форму. Марон сразу догадался, что именно благодаря ей бандит попал в замок незамеченным. Феодал дернулся, но понял, что его держат, заломив руки за спину. Оглянувшись, мужчина похолодел. Он отчетливо видел выкрученные локти, разведенные в неестественном положении ноги, но ни одного намека на то, что его кто-то держит. Дернувшись еще сильнее, Марон попытался понять, как нападавшим удалось его зафиксировать.

— Не дергайся, — грубо сказал кто-то над ухом, а затем последовал удар по ребрам.

«Невидимка» — пронеслось в голове. Марон сразу вспомнил рассказ Ирбис о некоем Амоке и его невидимках.

— Считаю до трех, — угрожающе произнес Амок, — Раз.

Марон опустил глаза и увидел бегающую по полу белую мышь. В свете луны она выглядела так отчетливо, что могло показаться, будто источает свет.

— Два.

Нападавший вытащил из-за пояса странное оружее и занес над Мароном руку. Феодал дернулся и снова получил удар по ребрам. От боли и страха Феодал зажмурился. «Неужели конец?» — пронеслось в голове.

— Стой, — тихо сказала Ирбис и положила белую кисть на предплечье Амока.

Тот опустил оружие и улыбнулся.

— Я скучал по тебе, милая.

Он медленно убрал оружие за пояс и повернулся к девушке.

— А ты, как я посмотрю, времени зря не теряла, — все так же ласково продолжал Амок.

В это мгновенье странный гость не выглядел агрессивным или опасным, но лицо Ирбис исказилось от ужаса.

— Променяла запад на восток, а меня на это…

Амок, не глядя, указал в сторону Марона, затем резким движением схватил девушку за шею и, больно ударив спиной о камни, прижал к стене.

— Слишком много измен за два месяца, даже для тебя, — цедил сквозь зубы Амок, поднимая девушку за шею.

Ее ноги уже не касались пола. Ирбис начала краснеть и задыхаться.

Марон со всей силы дернул руку, а затем вывернулся из цепкого захвата невидимого противника. Ему нужно было выиграть лишь пару мгновений, чтобы дотянуться до шнурка в паре метров слева.

Что-то коснулось левой ноги. Не упуская возможности, Феодал пригнулся и ударил в то место, где ощутил столкновение. Кулак нашел цель. Раздался хруст, и кто-то вскрикнул. А в это время Марон отскочил в сторону и дернул шнурок вызова охраны. Вслед за этим ребра с правой стороны обожгло неистовой болью. Под одежду начала сочиться теплая липкая жидкость. Марон прижал к рассечению руку и понял, что ранен серьезно.

— Нет, не трогай его! — закричала Ирбис.

— Тогда верни то, что украла у меня, — с вызовом заявил Амок.

Марон обернулся и увидел, что девушка прислонилась к стене и, схатившись за шею, откашливается. Амок отпустил. Он стоял с окрававленымполуножом-полумечом в руке и сверлил девушку взглядом. В этот момент невидимка снова схватил Марона. Когда мужчине вновь заламывали руки, он вскрикнул от боли. Кожа возле раны натянулась, и кровь с новой силой полилась из пореза.

— Скижуч за его жизнь, — снова спокойно проговорил Амок.

— Через две секунды здесь будут мои люди. Ничего ему не отдавай, — вмешался Марон.

— Мне хватит одной, чтобы перерезать ему горло, — обращаясь к Ирбис, проговорил незванный гость.

За дверью послышались шаги. Кто-то дернул за ручку.

— Верни мне мой Скижуч, дрянь! — заорал Амок.

— Он не твой, — упорствовала девушка.

В дверь начали долбить.

Амок зарычал и занес оружие над Мароном.

— Хорошо! Хорошо, я отдам!

Ирбис выпрямилась и вобрала воздуха в грудь. Секундой позже Марон узнал, что так она готовилась к жуткой боли. После недолгого приготовления с девушкой начало происходить что-то необъяснимое. Свет голубых глаз стал сияющим. Он разгорался все сильнее, пока не стал жидким и не просочился в вены. Полными ужаса глазами Марон наблюдал, как, причиняя девушке боль, свет струился по сосудам, образуя светящуюся сеть на коже. Ирбис стонала и содрогалась, по щекам катились слезы. Прикусив нижнюю губу до крови, девушка не выдержала и согнулась. Световая сеть опоясала колдунью и начала расползаться по спине. Даже из-под одежды было видно яркое голубое сияние. Казалось, эта световая пытка длится целую вечность. Девушку передернуло от судороги, и она зарыдала.

Марон дернулся. Ему почти удалось вырваться, но он почувствовал, что дополнительная пара рук схватила его справа.

— Прекрати это, что ты с ней делаешь! — закричал Марон.

В этот момент дверь в комнату начали выламывать чем-то тяжелым. К несчастью, кабинет Марона был крайне неприступным местом. Он усилил дверь, чтобы укрыться здесь в случае опасности. Тогда он не знал, что опасность будет с внутренней стороны.

— Я делаю?! — возмущенно воскликнул Амок, — Да что ты знаешь об этой женщине?!

Это было справедливо, ведь влюбленный Феодал ничего не знал об Ирбис.

— Я вытащил ее из грязи; больную, худую, изуродованную тяжелой работой. Сам факт рождения этой лицемерки стал позором для целого народа. Ее хотели убить еще младенцем, но пощадили и сослали выживать в Проклятые Пустоши. В этом чудовищном месте вулкан отравляет воздух настолько, что люди живут не дольше тридцати лет. Она росла среди преступников, сосланных в Пустоши на каторжные работы. Единственный ребенок на много киллометров горной местности. То, что ей удалось там выжить, чудо, ведь никому не было до нее дела. На земле существовало всего три человека, которым она была небезразлична. К сожалению, одним из них был я.

Ирбис вскрикнула и выпрямилась так, словно ее насадили на кол и тот прошел сквозь все тело. Марон перевел взгляд на девушку и заметил, что свет паутиной оплел все тело и теперь начинает плавно сползать к рукам. Сеть начала угасать по краям, концентрируя свет вокруг грудной клетки.

— Ты видишь перед собой ухоженную, изнеженную любовью и заботой девушку. Все это моя заслуга. Несмотря на то, что был потомком великого Зурга и носителем Диструксиса, я забрал эту покрытую позором девушку и полюбил. Она не стала очередной в моей коллекции, Ирбис была единственная. Наш народ свято чтит семейные ценности. Вот только для Ирбис все эти ценности пустой звук. Она притворялась, что любит меня лишь для того, чтобы украсть самую ценную для меня вещь — Скижуч.

После этих слов Амок указал на девушку. Та вытянула вперед руки, развернув ладони вверх. Свет достиг пальцев и начал затухать. Марон не сразу заметил, как на коже девушки начал появляться сгусток чего-то серого. Образуя полусферу на поверхности ладоней, серый, хорошо окатанный комок, рос и ширился. Спустя мгновение свет окончательно стекся к пальцам и погас. Он словно переродился в этот неприглядный