Обойдя очередной раз стадо, Эркин вернулся к костру. Молча сел рядом с Андреем и установился в огонь. Андрей курил, часто и зло затягиваясь, сплёвывая в костёр. Фредди сосредоточенно чистил кольт.

– Доведут они нас, – сказал, наконец, Эркин.

– Думаешь? – спросил Фредди, не поднимая головы.

– Да, сэр. Доведут и покажутся. Мы и ломанёмся за ними. Пока мы их ловить и морды им бить будем…

– Я уже готов, – перебил Андрей.

– Я тоже, – отмахнулся Эркин. – Сплю уже в седле. Только пока мы душу отводить будем, остальные стадо отсортируют.

– Что-что? – переспросил Фредди.

– Отсортируют, сэр. На сортировке решают, кому жить, а кому нет.

– Ясно, – кивнул Фредди. – Думаешь, так и задумано?

– Да, сэр. Пакостят шакалы, сэр. И ловить мы будем шакалов.

– А волки стадо порежут, – закончил за него Андрей.

– Я ездил вчера туда, – Фредди спрятал кольт в кобуру и закурил.

Они молча ждали продолжения.

– Их старший, Девис, клянётся, что ни один не переходил границу.

– Пока мы кого не схватим на месте, – начал Андрей, но осёкся под бешеным взглядом Эркина.

– Я работать нанимался, – Эркин говорил тихо и очень спокойно, – а не в эти игры играть. С меня хватит.

Фредди с интересом посмотрел на него. Ого, как разобрало парня.

– Завтра на это пастбище, что у границы, гоним, так?

– Так, – кивнул Андрей. – Всё уже вытоптали. Оно одно осталось.

– Это лучшее пастбище в имении, – сказал Фредди.

– Да, сэр, – машинально ответил Эркин, явно думая о своём.

– Завтра Джонатан приезжает, – подсчитал зарубки Андрей.

Первые дни он стеснялся доставать эти дощечки при Фредди. Но как-то достал. Фредди сделал вид, что ничего особенного не увидел. И Андрей снова занялся своим самодельным календарём.

– Пусть он решает, – предложил Андрей.

– Ага, – кивнул Эркин с тем же сосредоточенно отсутствующим выражением лица и встал. – Ладно, пойду поброжу. Может, – он зло усмехнулся, – может, и поймаю кого.

Отойдя подальше от костра, он прислушался. Тихо. Он не сказал ни Фредди, ни Андрею, но вчера он уже одного поймал. Парня подвели длинные волосы. В драке он ухватил за них и стукнул противника головой о ближайший ствол. Тот сразу обмяк. И он быстро обшарил вокруг и убедился, что парень один. Когда вернулся к нему, парень уже всхлипывал и дёргался, приходя в себя. Он присел на корточки в шаге от него и стал ждать. Наконец парень открыл глаза, увидел его и дёрнулся для удара. Он увернулся и влепил тому мощную оплеуху.

– Лежи смирно, тогда не трону. Руки за голову. Вот так.

Парень принял указанную позу. Луна давала достаточно света, чтобы они могли разглядеть друг друга.

– Ты один. Лежи, я сказал. Я уже смотрел. Зачем пришёл?

Парень молчал, не отводя от него лихорадочно блестящих глаз. Эркин вытащил из кармана кусок лепёшки, бросил ему на грудь.

– Одну руку вытащи и ешь.

Парень разжал губы.

– Подкармливаешь?

– Дурак. Это мой паёк.

Парень быстро затолкал в рот лепёшку и сам убрал руку обратно за голову. Эркин молча разглядывал его тёмное худое тело, блестевшее в дырах холщовой рубашки и штанов, лицо с запавшими щеками, длинные слипшиеся в пряди волосы. Наконец, судорожно дёрнув кадыком, парень заглотал лепёшку.

– Хорошо живёшь, если сразу не съел.

– Живу, как умею, – усмехнулся Эркин. – Теперь слушай. Как пришёл, так и уйдёшь. И больше ни ты и никто другой сюда не сунетесь. Понял?

Парень ответил руганью.

– Ты… прихвостень хозяйский… всё равно, хоть убей, не запугаете!..

Эркин спокойно переждал взрыв.

– Вы понимаете, что вас всех попросту перестреляют на месте.

– Этот, – парень презрительно оттопырил губу, – беляк, за которым ты миски подлизываешь, уже грозил. Девиса избил. Его не побоялись, а тебя…

– Пшёл вон, – тихо сказал Эркин. – Ну!

Но тот всё не решался двинуться с места.

– Н-ну! – повторил Эркин.

– Иди первым, – прохрипел парень.

Эркин тихо засмеялся.

– Тебе помочь, или сам умотаешь?

– Был ты прихвостнем, Угрюмый, стал цепняком.

Эркин кивнул. Значит, не ошибся. Узнал он, узнали и его. Он с дерева всё-таки углядел. Всё-таки Клеймёный.

– Передай Клеймёному, что длинный язык отрезают вместе с головой. А теперь мотай отсюда.

Он говорил спокойно. Но парень всё понял. Извиваясь, отполз, вскочил на ноги и убежал. Эркин долго слушал, как глохнут, исчезают его шаги. Значит, Клеймёный. Вот не ждал, не думал…

И весь день было тихо. Они уже сами дёргались. И сейчас тихо. Эркин обошёл стадо.

Если бы не эта чёртова резервация, Фредди бы не переселился к ним. Он устал. Устал от вечных опасений, от невозможности отвести душу с Андреем. Начиналась та же тягомотина, что и в имении, но там ему было на всё плевать, а здесь он теряет заработок. И Фредди – Эркин усмехнулся – надо освободить. Беляк изо всех сил старается показать, что он с ними на равных. А зачем? Когда это так, через силу, напоказ… Ладно, может, завтра и получится. Его никогда никто не жалел, почему он должен жалеть этих. Рисковать своими вещами, да всем… Ладно. На кого он может рассчитывать, так на Андрея. И, в крайнем случае, на Подлюгу. Ладно. Там видно будет…

Он подошёл к костру. Фредди уже спал. Эркин разбудил Андрея, молча поманил за собой. Фредди шевельнулся во сне, и Эркин спокойно сказал вслух.

– Пошли, бычки чего-то беспокоятся. Посвистим им.

У стада быстрым тихим шёпотом объяснил. Андрей только кивнул в ответ.

– Сделаю. Мне это тоже охренело.

– Я спать пойду. Мне голова свежая нужна.

– Иди, – кивнул Андрей.

Эркин почти бегом вернулся к костру. Быстро разулся и лёг. Ноги должны отдохнуть. Они себя и так довели за эту неделю.

Утром он встал почти сразу, как Фредди ушёл к стаду. Обмылся у родника. Вымыл голову. Оделся во всё чистое.

Когда Фредди пришёл от стада, Эркин уже развёл костёр и кипятил воду. Андрей ещё спал, как всегда завернувшись с головой. Фредди сел к костру, внимательно поглядел на Эркина.

– Ты что задумал?

– Ничего, сэр, – спокойно ответил Эркин.

– Я же вижу. Отмылся, рубашка чистая. Как, – Фредди усмехнулся, – как перед боем. Говорят, у русских такой обычай.

– Я не знал этого, сэр, – Эркин говорил по-прежнему спокойно, даже равнодушно.

– Тогда зачем?

– Надоело ходить грязным, сэр.

– Неделю терпел, и вдруг…

Эркин медленно, словно с усилием поднял на него глаза.

– Да, сэр. Неделю я терпел, сэр, – и, чувствуя, что начинает срываться, не смог промолчать, но заставил себя говорить тихо и спокойно. – Я не раб, и для мытья мне не нужно разрешения хозяина. Сэр.

Фредди плотно сжал губы. Эркин отвёл глаза