Вот буря. Неужто он не сможет найти дорогу в собственном монастыре? «А как часто ты бывал здесь за все годы в военном лагере?» Далинар собирался приходить почаще и беседовать с ревнителями избранной обители. Но всегда находились более важные дела, и к тому же ревнители сами подчеркивали, что ему не надо присутствовать. Они молились и жгли охранные глифы от его имени; для этого великие князья и держали ревнителей.

Даже во время самых темных дней войны они заверяли Далинара, что, следуя своему Призванию – возглавляя армии, – он служит Всемогущему.

Князь пригнулся и вошел в здание, которое было разделено на множество небольших комнат для молитв. Он шел по коридору, пока не попал через буревую дверь в атриум, в котором все еще слабо пахло благовониями. Казалось безумием, что ревнители сердятся на него теперь, после того как всю жизнь учили делать, что захочется. Но он нарушил равновесие. Раскачал лодку.

Он шел среди жаровен, наполненных влажной золой. Всем понравилась существующая система. Светлоглазые жили без бремени и вины, всегда уверенные в том, что действуют по воле бога. Темноглазые получали свободный доступ к обучению множеству навыков. Ревнители могли заниматься исследованиями. Лучшие из них проводили жизни в служении. Худшие – в праздности… но как еще влиятельные светлоглазые семьи могли поступить с детьми, которые не желали ничем заниматься?

Его внимание привлек шум, и он покинул внутренний двор, заглянул в темный коридор. Из комнаты в другом конце лился свет, и Далинар не удивился, обнаружив внутри Кадаша. Ревнитель складывал какие-то книги из стенного сейфа в мешок на полу. На столе поблизости строчило даль-перо.

Князь вошел в комнату. Ревнитель со шрамом на голове вздрогнул, потом расслабился, когда увидел, кто его потревожил.

– Далинар, нужно ли нам возвращаться к прежнему разговору? – спросил он, опять поворачиваясь к своему мешку.

– Нет, – сказал Далинар. – На самом деле я не тебя искал. Я хочу найти того, кто жил здесь. Сумасшедшего, который утверждал, что является одним из Вестников.

Кадаш склонил голову:

– Ах да. Тот, у кого был осколочный клинок?

– Все прочие пациенты монастыря в Уритиру в безопасности, но этот каким-то образом исчез. Я надеялся увидеть, нет ли в его комнате каких-то улик относительно того, что с ним стало.

Кадаш посмотрел на Далинара, оценивая его искренность. Потом вздохнул и поднялся.

– Это не моя обитель, – напомнил он. – Но у меня здесь есть записи о пациентах. Я могу сообщить, в какой комнате он находился.

– Благодарю.

Кадаш просмотрел стопку бумаг.

– Строение «шаш», – наконец сказал он, рассеянно ткнув пальцем в окно. – Это вон там. Комната тридцать семь. Отделением руководила Инса; ее записи будут содержать подробную информацию о лечении безумца. Если ее отъезд из военного лагеря был хоть немного похож на мой, она оставила бо́льшую часть бумаг. – Он указал на сейф и мешок.

– Спасибо, – поблагодарил Далинар и собрался уйти.

– Ты… думаешь, что безумец на самом деле был Вестником, не так ли?

– Я думаю, что это вероятно.

– Он говорил с акцентом, как деревенщина-алети.

– А выглядел как макабаки. Это само по себе странно, не находишь?

– Семьи иммигрантов не так уж редки.

– С осколочными клинками?

Кадаш пожал плечами.

– Допустим, я найду настоящего Вестника, – проговорил Далинар. – Допустим, мы подтвердим его личность и ты примешь это доказательство. Ты поверишь ему, если он скажет то же самое, что и я?

Кадаш вздохнул.

– Кадаш, ведь если Всемогущий мертв, ты хотел бы об этом узнать. Скажи мне, что я ошибаюсь.

– Ты понимаешь, что это будет означать? Что не существует духовной основы для вашего правления.

– Знаю.

– А то, что ты сделал, завоевывая Алеткар? – продолжил Кадаш. – Далинар, у тебя не было божественного мандата. Все принимают твои поступки, потому что твои победы были доказательством благосклонности Всемогущего. Без него… что ты такое?

– Скажи мне, ты бы правда предпочел не знать?

Кадаш посмотрел на даль-перо, которое перестало писать. Он покачал головой:

– Я в смятении. Это, конечно, было бы проще.

– Разве это не проблема? Что-нибудь из этого когда-либо требовалось от мужчин вроде меня? Что требовалось хоть от кого-то из нас?

– Быть теми, кто вы есть.

– И это стало самоцелью, – указал Далинар. – Ты был мечником. Разве ты бы мог стать лучше, не имея противников, с которыми можно сразиться? Разве ты бы стал сильнее, не поднимая гири? Ну так вот, в воринизме мы на протяжении веков избегали противников и гирь.

Кадаш снова покосился на даль-перо.

– Что там? – спросил Далинар.

– Я оставил большую часть своих даль-перьев, – объяснил Кадаш, – когда отправился с тобой к центру Расколотых равнин. Взял только дно, связанное с пересадочной станцией ревнителей в Холинаре. Думал, этого будет достаточно, однако оно больше не работает. Мне пришлось использовать посредников в Ташикке.

Кадаш поднял на стол ящик, открыл. Внутри было еще пять даль-перьев с мигающими рубинами, которые указывали, что кто-то пытается связаться с Кадашем.

– Это связь с главами воринизма в Йа-Кеведе, Гердазе, Харбранте, Тайлене и Новом Натанане, – растолковывал Кадаш, пересчитывая даль-перья. – Сегодня у них было совещание при посредстве фабриалей, они обсуждали природу Опустошений и Бури бурь. И возможно, тебя. Я упомянул, что сегодня верну свои даль-перья. Видимо, после совещания всем очень захотелось задать мне новые вопросы.

Он замолчал, и в комнате повисла тишина, которую измеряли пять мигающих красных огоньков.

– А то, которое пишет? – уточнил Далинар.

– Линия связи с Паланеумом и тамошними главами воринских изысканий. Они работают над Напевом Зари, используя подсказки, которые дала им светлость Навани, основываясь на твоих видениях. Они прислали мне соответствующие отрывки из текущих переводов.

– Доказательство, – понял Далинар. – Ты хотел убедительных доказательств того, что я видел реальные вещи. – Он шагнул вперед, схватил Кадаша за плечи. – Ты ждал, что напишет это даль-перо, прежде чем отвечать лидерам воринизма?

– Я хотел, чтобы у меня в руках были все факты.

– То есть ты знаешь, что мои видения реальны!

– Я давным-давно признал, что ты не безумец. Теперь вопрос заключается скорее в том, кто на тебя влияет.

– С какой стати Приносящим пустоту посылать мне эти видения? – удивился Далинар. – С какой стати им даровать нам великую силу вроде той, которая позволила прилететь сюда? Кадаш, это неразумно!