– Кто? – спросила Виктория. Она, слышно, стелила постель.

– Валежников. Кирпичные дела. Завтра выскочи с утра в магазин, собери жратвы на обед…

– Каменщик ты мой любезный, – пропела Виктория. – Ты даже не разглядел, какая я и в чем сегодня была… Ждать тебя?

– Викуш, что-то я сегодня вымотался. И надо бы мне записать…

– Ну, спокойной ночи…

Я сидел за письменным столом.

Спина болела, болели руки (их и саднило) и, естественно, ноги, я их в молодые годы не жалел.

Отчего-то стало мне грустно.

Я отъял голову фарфоровой птицы, подержал в руках нательный крестик и костяную фигурку. Откуда они? Кто оделил меня ими и зачем?

Я взял лист бумаги и вывел на нем: «Жизнеописания двадцатого столетия как источник новейшей истории». У Василия Осиповича Ключевского было короче. И определеннее: «Древнерусские жития святых как исторический источник».

Собрал солонку и поставил ее на бумагу. Вытащил еще один лист и принялся рассказывать на нем историю, какую кто-то, возможно, закончил читать сегодня.

1998–2000