Беда в том, что в реальной истории, в реальном социуме трудно отделить овец от козлищ. И «производство» рынка неизбежно связано — особенно на первоначальных этапах — с культом денег, с царством пошлости, с деградацией моральных ценностей. Все это есть, и все это до невозможности противно.

— Россия сегодня пытается вступить второй раз в одну и ту же воду. Сто лет назад она уже совершила попытку войти в капитализм, попытка оказалась сорванной. Спустя век вновь вернулись к «периоду первоначального накопления»… Но, может быть, и в самом деле капитализм — не русский путь? Вон какие уродливые формы он приобретает. Они режут глаз на фоне «капитализма с человеческим лицом», сформировавшегося в цивилизованных странах. У них было время поработать над своим капитализмом…

— По существу вы сами ответили на заданный мне вопрос. Но мой ход мысли будет несколько иным.

Во-первых, Россия вступила в совсем иную, принципиально иную «воду». Ибо конец XX века — после почти столетнего господства «социализма» — фундаментально отличается от конца XIX века.

Во-вторых, никто в России не знает, куда она идет, равно как никто не знает, что такое «русский путь».

В-третьих, я бы предпочел «социализм с человеческим лицом». Возможны варианты: «капитализм с социалистическим лицом» или «социализм с капиталистическим X» (вместо X каждый подставляет то, что ему нравится).

А теперь вернусь к «балу» на телевидении. Я придерживаюсь консервативных, «просвещенческих» взглядов, соответствующих моему возрасту. Телевидение, радио, газеты, книги должны, конечно, и развлекать, и информировать, но — и это общий знаменатель — должны делать людей добрее, умнее, — словом, лучше. А сейчас вся эта махина работает на оглупление, принижение, озлобление человека. СМИ (средства массовой информации) превратились в СМО (средства массового оглупления). Навсегда? Думаю, нет. Надолго? Возможно. Россия прошла уже много голгоф. Пройдет и эту.

А вот адаптированный Толстой меня не волнует. Я очень жалею, что не смог, не успел (и не успею) прочитать массу интересных книг. Не сердитесь, но я за «Всемирную библиотеку адаптированной литературы». Скажем, «Французская классика» в пяти томах. А кто захочет, может одолеть два тома «Семьи Тибо». Тут важен не принцип, по-моему, а качество адаптации.

— Не пугайте меня! Если уж вы готовы поддаться веяниям безумного нашего времени… Кому нужна адаптированная «Анна Каренина»? При самом умелом сокращении произойдет надругательство. Лучше вообще поставить крест на литературе. А для самых любознательных изготовлять «умело» составленные аннотации, в которых та же «Каренина» будет выглядеть рядовым любовным треугольником.

— Это вы меня пугаете. Своим максимализмом, крайностями. То — «дураки», то — «надругательство», «крест» (простите!). Я не уверен, что мы с вами знаем, кому что нужно. Но уверен, что кому-то будет нужна «умело» адаптированная «Анна Каренина». И даже уверен в том, что человек, осиливший «Всемирную библиотеку адаптированной литературы», будет богаче того, кто поставит крест на литературе.

Пусть люди выбирают. Это — их право. А вы можете «агитировать», доказывать, что надо читать «Войну и мир» «в подлиннике» и не надо смотреть «Поле чудес» или «Санта-Барбару».

Я, например, буду настойчиво советовать внуку прочитать «Анну Каренину».

— По всем предсказаниям — старинным и современным — в нашем регионе вот-вот разразится война. Та самая. «Гога и Магога»… Вы, как я знаю, человек не мистического склада, ко всяким там Нострадамусам относитесь скептически. Это распространяется и на данное предсказание? Как вообще вы видите будущее Израиля в свете нынешней политики его руководства?

— Я пытался штудировать Нострадамуса и комментарии к нему. Пришел к выводу, что все его пророчества — нуль, пустота, прикрытая дымовой завесой многословия. Если можно, давайте без Нострадамуса.

— Давайте. Но — с Гогом и Магогом!

— Хорошо. Все войны Гога с Магогом уже в прошлом. Мне представляется, что люди — при всей чудовищности того, что мы еще можем видеть, — поумнели настолько, чтобы не допустить катастрофы.

— Так вы верите в человеческое благоразумие? Если судить по тому, как люди лихо расправляются с природой, не очень-то в это верится…

Александр Евгеньевич, если с коммунистическими надеждами вы, похоже, распрощались, то материалистом остались. Вы все еще убеждены, что от человека многое зависит? Между тем одни только вспышки на Солнце вызывают катаклизмы на Земле. Чем же поможет благоразумие людское, даже если допустить, что человек таковым обладает?

— Уж больно вы, Инна, решительны и как-то «бесповоротны», что ли… Начну с того, что я не распрощался с коммунистически ми убеждениями, так как убежден, что люди смогут пробиться в такое будущее (создать его), где не будет войн и где не нужно будет свое благополучие строить на неблагополучии другого. Равно как остался материалистом, атеистом, рационалистом. История — это не только прогресс в развитии свободы, как утверждал Гегель, но и прогресс в развитии «благоразумия».

Попробую растолковать это на близком для вас материале. Если вы раскроете Тору и прочтете главу «Мишпатим» (которую как раз и нужно читать в эту неделю), то узнаете, что колдуний надо убивать (точнее, не оставлять в живых). А теперь оставляем. Поумнели, значит, стали благоразумнее. Я уж не говорю о том, что там же рекомендуется «истреблять» идолопоклонников. Но ведь не истребляем — благоразумие не позволяет. И т. д. и т. п.

А вспышки на Солнце и прочие катаклизмы вселенского масштаба тут, по-моему, ни при чем. Космос сильнее человека. Но мы толкуем не о делах космических, а о делах земных, где от человека зависит не только «многое», но почти все. Люди обрели способности «расправиться» с природой (что равносильно самоубийству человечества перед лицом равнодушной к нему и вечной природы). Но люди же способны «спасти» природу (а значит, и самих себя). «Зеленые» спасут мир — на этом стою и не могу иначе. Теперь — «о нынешней политике» израильского руководства. Вы ставите меня в патовое положение. Если я скажу, что она хорошая, удивится российское руководство, а если я скажу что-либо иное, удивится руководство израильское. Лучше помолчу.

— Жаль. Хотелось бы услышать именно вашу оценку.

— Что делать? Служба. С будущим Израиля легче. Кажется, Бен-Гурион сказал: «Все специалисты — специалисты по прошлому, специалистов по будущему нет». А с дилетантов какой спрос. Поэтому я не боюсь повторять: пока Россия и США не переругались, войны здесь не будет.

— Давайте чуть-чуть уйдем от проблем глобальных и поговорим о вас лично. Не возражаете?

— Ни в коем разе.

— В очередной раз вам предстоит начать новую веху. Это вас радует или так себе? Чем вы предполагаете заняться по возвращении в Москву?

— Не радует (уже возраст не тот) и не огорчает (еще возраст не тот). Жизнь продолжается. «Снова и снова».

Что буду делать? Еще не знаю. Если бы было лет на двадцать поменьше, попросился бы послом в Исландию. Там попрохладнее, чем в Израиле. И нет «мирного процесса». И фалафелей вроде бы нет. Но зато много рыбы и даже, говорят, фаршированной. Если бы мне было лет на двадцать побольше, я бы сосредоточился на сдаче анализов и выращивании морковки. А вот что в «золотой середине», пока не придумал. Наверное, напишу пару книг. Одну об Израиле, другую о времени, в котором пришлось жить («Клочки прошлого», так будет называться). Может быть, вернусь к журналистике. Посмотрим.