Нет, пока сказать не могу. Возможно, попытаемся завести его с восточного конца главной полосы. – Опять пауза, на сей раз более продолжительная. – Спасибо, инспектор. Конечно, понимаю. Я не обратился бы к вам с подобной просьбой, если бы не рассматривал ситуацию как чрезвычайную. Я на связи.

С озабоченным видом положив трубку, он спросил радиооператора:

– Семьсот четырнадцатый еще ждет ответа?

Тот кивнул, и руководитель, промокнув платком лицо, обратился к залу:

– Ночка нам предстоит не из легких.

– Начальник пожарной службы уже едет, – сообщил помощник. – Сейчас разговариваю с военными. Они спрашивают, не нужна ли помощь.

– Поблагодарите и скажите, что мы их уведомим насчет помощи, но не думаю, что понадобится.

Сунув платок в карман, он опять принялся изучать висевшую на стене карту и рассеянно мять пальцами пустую сигаретную пачку, потом раздраженно швырнул ее на пол.

– Закурить у кого-нибудь есть?

– Вот, сэр.

Он взял сигарету и закурил.

– Пошлите кого-нибудь за куревом… да, и за кофе для всех. Он нам ой как понадобится.

Отдуваясь и пыхтя, вернулся Бердик.

– В «Кросс Канада» сказали, что их лучший пилот – это командир корабля Треливен. Сейчас до него дозваниваются. Думаю, он дома, спит.

– Я договорился, что в случае чего полиция его подхватит.

– Там разберутся. Я сказал, что он нам нужен позарез. Вы знаете Треливена?

– Да, встречались, – ответил руководитель полетами. – Славный парень. Нам крупно повезло, если он не в рейсе.

– Будем надеяться, – буркнул Бердик.

– А что начальство?

– Запросил разговор с президентом компании, – скривился Бердик.

Их разговор прервал телефонист:

– Сэр, у меня тут на линии Сиэтл и Калгари. Хотят знать, получено ли сообщение от семьсот четырнадцатого.

– Скажите, что получено, – ответил руководитель. – И добавьте, что мы поведем самолет напрямую, но будем признательны, если они станут слушать эфир на случай проблем со связью.

– Слушаюсь, сэр.

Руководитель полетами подошел к радиоконсоли, взял со стойки микрофон, кивнул радисту, и тот перебросил переключатель на передачу.

– Ванкувер-вышка вызывает семьсот четырнадцатый.

Из висевшего под потолком в углу зала динамика тотчас раздался голос Спенсера (с момента подачи им сигнала бедствия все переговоры транслировались по громкой связи):

– Семьсот четырнадцатый – Ванкуверу. Мы уж подумали, что потеряли вас.

– Ванкувер – семьсот четырнадцатому. На связи руководитель полетами. Мы организуем помощь. В ближайшее время снова с вами свяжемся. Пока что ничего не меняйте в настройках управления самолетом. Как поняли? Прием.

Несмотря на помехи, в голосе Спенсера явственно прозвучали резкие нотки:

– Семьсот четырнадцатый – Ванкуверу. По-моему, я вам уже говорил, что никогда не сидел за штурвалом подобной машины. И уж точно не собираюсь играть с автопилотом. Прием.

Руководитель открыл было рот, чтобы ответить, но передумал и, отключившись от эфира, повернулся к помощнику:

– Скажите на капэпэ: как только приедет Треливен, пусть сразу же ведут его сюда.

– Слушаюсь, сэр. Только что звонил дежурный офицер пожарной службы. Они убирают подальше с полос автомашины и бензозаправщики: ко времени прилета семьсот четырнадцатого должны успеть. Пожарная служба подтягивает сюда все свободные машины.

– Хорошо. Когда прибудет начальник пожарной службы, мне нужно с ним переговорить. Если семьсот четырнадцатый долетит до Ванкувера, если мы вообще его посадим, то вряд ли он приземлится в целости и сохранности.

Внезапно в разговор вступил Бердик:

– Если у нас задействованы все городские службы, то в любой момент могут появиться репортеры. – Он постучал по губам пухлым указательным пальцем и покачал головой. – Это будет самое худшее из всего случавшегося с «Мейпл лиф». Подумать только – везде на первых полосах. Набитый под завязку самолет, многие пассажиры больны. Пилота как такового нет. Может, понадобится эвакуировать людей из ближних к мосту домов. Не говоря уже…

– Пусть этим занимается пресс-служба, – оборвал его словесный поток руководитель полетами. – Живо вызывайте сюда Говарда. На коммутаторе есть его домашний номер.

Бердик кивнул телефонисту, тот пробежался пальцем по списку телефонов на случай чрезвычайной ситуации и начал набирать номер.

– Гарри, тут нам от прессы не скрыться. Слишком уж дело серьезное. Клифф знает, как обращаться с репортерами. Скажи ему, чтобы газетчиков рядом и духу не было. Нам работать надо.

– Ну и ночка выдалась! – простонал Бердик, нетерпеливо хватая телефонную трубку. – А что случилось с доктором Дэвидсоном?

– У него ночной вызов, так что поговорить не удалось. Должен скоро вернуться. Информацию я передал, – ответил телефонист.

– Вот надо же – именно сегодня ночью! Если он не появится через десять минут, звоните в больницу. Врачу на борту семьсот четырнадцатого наверняка нужна консультация. Давай же, давай! – Бердик раздраженно задышал в трубку. – Клифф, да просыпайся же ты! Разве можно спать в такую ночь?

На окраине города настойчиво звонил, резким дребезжанием нарушая покой небольшого уютного домика, другой телефон. Тонкая белая рука высунулась из-под одеяла, неподвижно замерла на подушке, потом приподнялась и начала шарить в темноте, отыскивая выключатель лампы. Зажегся свет, и симпатичная рыжеволосая женщина в белой кружевной ночной рубашке, прищурившись, мучительно потянулась к телефону, поднесла к уху трубку и, повернувшись на бок, пробормотала:

– Да?

– Миссис Треливен? – прозвучал резкий голос.

– Да, – почти шепотом ответила она. – Кто это?

– Миссис Треливен, можно поговорить с вашим мужем?

– Его нет дома.

– Нет дома? А как его найти? Дело очень срочное.

Женщина приподнялась на подушке, пытаясь окончательно проснуться. Ей вдруг показалось, что она видит сон.

– Вы слушаете? – снова раздался голос на другом конце провода. – Миссис Треливен, мы уже несколько минут пытаемся до вас дозвониться.

– Я приняла снотворное. Да кто это звонит посреди ночи?

– Простите, что разбудил, но нам срочно нужно связаться с мистером Треливеном. Это компания «Кросс Канада» из аэропорта.

– Вот как. – Женщина окончательно проснулась. – Он у матери. Его отец заболел, и он помогает за ним ухаживать.

– Он в городе?

– Да, недалеко отсюда. – Она продиктовала номер телефона.

– Благодарю вас. Мы ему туда позвоним.

– А что случилось?

– Прошу прощения, сейчас нет времени объяснять. Еще раз спасибо.

Раздались короткие гудки, и женщина положила трубку. Как жена старшего пилота авиакомпании, она не удивлялась неожиданным вызовам мужа на службу, но, хотя и привыкла к ним как к неизбежным издержкам его работы, в глубине души так с ними и не смирилась. Разве Пол единственный, чье имя приходит начальству на ум, если что-то случается? Если ему срочно нужно в рейс, то придется заехать домой за формой, а значит, будет время на чашку кофе с бутербродами. Женщина набросила халат и направилась на кухню.

В двух милях от нее Пол Треливен крепко спал, вытянувшись во весь рост на диване в гостиной матери. Его матушка,