– Создав новый мир, волшебники телепортировали в него всех носителей святой крови, а также людей, пожелавших навсегда отгородиться от любого проявления волшебства. После этого мир запечатали, он стал существовать самостоятельно, не соприкасаясь с Сагентой. Это твой мир, Вера.

Тут девушку осенило. Старательно скрывая триумф, она спокойно спросила:

– Значит, мой мир населён носителями святой крови и простыми людьми?

– Да.

– Как же так, Мария? Ты говоришь мне «вампир», и я представляю ненасытного зверя в человеческом облике, пьющего людскую кровь и не терпящего солнечного света. Ты говоришь «оборотень», и я представляю человека, превращающегося в полнолуние в волка. Ты говоришь мне «гном», и в моем мозгу возникает образ маленького коренастого мужичка с мозолями на руках. Наши образы схожи, Мария? А «волшебник»? Откуда мне знать, что такое волшебство, если миры не соприкасаются? Знаешь, я сама отвечу на этот вопрос. Мы с тобой смотрим одни фильмы и читаем одинаковые книги. Ты не открыла мне новую параллель с настоящими обитателями, Мария. Ты придумала свой несуществующий мир и впустила в него ещё до тебя придуманных персонажей.

Сара открыла рот с ещё не разжёванным бутербродом. Олли удивленно, но одобрительно посмотрел на девушку. Эвон улыбнулся.

Мария сконфузилась, но быстро взяла себя в руки.

– Вера, это только память, – прокашлявшись, сказала женщина. – Память тех, кто был телепортирован в этот мир. Она не дошла до твоего времени, как достоверная информация, но успела отразиться в искусстве.

Кажется, Вера села в калошу. Как у них это получается? Нервы девушки стали потихонечку расшатываться.

– Мне нужно покурить.

Вера вопросительно посмотрела на собравшихся. Эвон достал из кармана джинсов пачку сигарет и молча протянул её Вере вместе с зажигалкой. Вера взяла сигареты и вышла.

Мелкий дождик превратился в пыль. Вера стояла на веранде маленького домика и смотрела на серые облака, выдыхая клубы дыма. Она пыталась понять, как следует вести себя в сложившейся ситуации. Что это? Извращённое проявление идиотизма или чей-то развод?

Девушка с горечью подумала о Вадиме. Уж он точно бы не растерялся. Да парень просто бы взвыл от счастья, если бы ему сообщили, что существует параллельный мир, где уживаются все персонажи фэнтези. Как вообще здравомыслящий человек, коим Вера до сих пор себя считала, может позволить себе хотя бы на миг предположить, что всё это является правдой?

– Вера, в это трудно поверить.

Девушка вздрогнула. Эвон извинился и облокотился на косяк. Вера машинально прикурила вторую сигарету и специально не смотрела на парня, но чувствовала на себе его взгляд.

– Ты должна довериться нам.

– Я никому ничего не должна.

Эвон не ответил. Веру раздражало его уверенное спокойствие. Вытянув из пачки сигарету, он прикурил и, наконец, перестал изучать девушку.

– После того, как миры запечатали, волшебники и основное население Сагенты успокоилось, сектанты ушли в подполье. Настал мир, каким он только мог стать после всей истории своего существования.

Эвон глубоко затянулся и медленно выпустил из легких дым.

– Полтора года назад Мария предвидела появление шара в нашем мире и сообщила об этом властям. Перед правителями Сагенты встала сложная задача. Чтобы остановить дикую магию, заключённую в шаре, нужен носитель святой крови, а для этого необходимо телепортироваться в параллельный мир.

Было использовано сложнейшее заклинание, рассчитанное на два применения. Оно использовалось для того, чтобы телепортировать нас в этот мир, и оно же должно вернуть нас обратно.

Эвон задумался.

– Такого рода магии не существует в природе, она была создана искусственно, как и ваш мир. И её невозможно повторить.

– То есть, вы единственные, от кого зависит судьба вселенной? – язвительно поинтересовалась Вера.

– Она зависит от нас так же, как от тебя.

– Послушай, неужели ты думаешь, что я поверю в этот бред? – с напором спросила Вера. – Скажи, кто вас нанял?

Эвон покачал головой.

– Вера, всё, что ты слышишь, – правда.

– Я что, похожа на дуру? – нервы сдали. – Сегодня не первое апреля! Передай заказчику, что это тупая шутка!

– А это тоже шутка?! – Эвон показал на перевязку. – Эта пуля могла оказаться здесь, – он ткнул пальцем Вере в лоб и открыл дверь. – Идем, ты замёрзла.

Вера выбросила окурок и вошла в дом. Ступни буквально оледенели, Вера с горечью подумала о своих злополучных туфлях. Пытаясь унять дрожь, она сняла с головы полотенце и накинула его на плечи. Они хотят, чтобы она играла по их правилам? Без проблем. Вера притворится, вживется в роль… Усыпит бдительность великой четвёрки, они станут менее внимательными и обязательно ошибутся. А когда Вера узнает имя идиота, что возвел её на этот лохотрон, то обязательно пересчитает все его зубы и оторвет гениталии.

Улыбаясь собственным мыслям, Вера спросила:

– Почему я?

Эвон, не задумываясь, ответил:

– Потому что тебя мы нашли первой.

Олли, Мария и Сара перебрались в гостиную. Мария сидела в кресле и, запрокинув голову, всматривалась в коридор. Сара что-то искала в интернете, положив на колени ноутбук. Олли перезаряжал оружие.

Вера села на диван и подогнула ноги. По ожидающему виду Марии она понимала, что та хочет продолжить разговор, но Вера не спешила с вопросами. Эвон сел напротив Марии в точно такое же кресло, что занимала женщина, и закрыл глаза. Похоже, парень тоже не стремился к диалогу. Вере стало стыдно за то, что она смогла предположить, что его ранение наигранное. Сейчас Эвон казался уставшим, уставшим по-настоящему. С его щёк пропал румянец, который ещё вчера легким алым оттенком украшал настороженное лицо. Теперь его кожа была бледной, она сливалась с пепельным цветом волос. Снежный оттенок естественно вытеснял русый цвет и наиболее густо скапливался на висках, было сложно понять, чья это прихоть, стилиста или природы. В любом случае такой цвет был весьма уместен его внешности, а особенно хорошо на фоне светлых волос гармонировали темно-синие глаза.

Вере вдруг захотелось, чтобы Эвон разомкнул веки и снова посмотрел на неё. Взгляд Олли был изучающим, он смотрел на Веру так, словно искал в её образе ответы на только ему известные вопросы. Глаза Марии излучали странную нежностью и ожидание, так верующие смотрят на иконы. А Сара и вовсе не смотрела, а скорее изредка поглядывала. И только Эвон хранил в своих глазах какое-то непонятное тепло, понимание и даже сочувствие. Его взгляд не тяготил, но в то же время Вера стеснялась его взора и потому боялась встречаться с ним глазами.

Девушка невольно изучила прямой нос и тонкие губы Эвона и почувствовала отголоски знакомой слабости. Чёрт! Сколько времени прошло, сутки? Нужно как можно скорее узнать имя безумца, затеявшего эту опасную игру, и валить.