Потемкин полночи не спал в глубоком размышлении.

Стало быть, и на самом деле он небезразличен ей. Стало быть, недаром в глубине его души всегда все же теплилась надежда, что когда-нибудь все переменится, и Екатерина станет принадлежать ему. Он думал, что дождется своего часа, надобно было токмо основательно вооружиться терпением. И вот он, кажется, дождался!

Потемкин знал себе цену. Знал, что императрица оценивает его ум по достоинству. Знал, она любит его непохожесть на других. И она была ни на кого не похожей! Она была единственной в целом свете. Он влюбился в Екатерину в тот день, когда она взошла на престол. Он помнил ее – ту неотразимо прекрасную, отважную женщину на сером коне, смело ведущую войско. Он любил ее дерзость, понеже сам был таковым. Ценил ее проницательность, даже большую, чем у него самого. Он любил ее глубокий ум, щедрость души, мечты о переменах в России.

Через месяц, покончив со своими армейскими делами, окрыленный Потемкин полетел в Санкт-Петербург. К сожалению, он не успел попасть в Москву на венчание своего друга Александра Суворова с княжной Прозоровской. Заехав в Первопрестольную, Григорий Александрович повидался с матерью и родными. Съездил поздравить молодоженов Суворовых. Награжденный, как и Потемкин, Георгиевской звездой третьей степени, генерал-майор вскоре должон был отправиться в армию, под Силистрию, командовать потемкинским корпусом. Такожде Потемкин встретился и имел доверительную беседу с опальным графом Петром Ивановичем Паниным, который попросил передать письмо брату своему, Никите. Покоритель Бендер жил в отставке: императрица не простила ему неоправданных потерь. Но тот надеялся на перемену фортуны в лучшую сторону и внимательно следил за происходящими событиями. Говорили о положении на турецком фронте, о Румянцеве, императрице и о тревожных вестях из-под губернского города Оренбурга, который в конце января штурмовала армия самозванца. Когда Потемкин узнал сию новость, то мгновенно понял, почему фельдмаршал никак не мог заполучить обещанных новых рекрутов: войска нужны были здесь для подавления мятежа. Такожде он понял, в каковом положении находится императрица. Вестимо, она ждала его как человека, на коего может положиться. Немедля, на следующий же день он выехал в Петербург. Прибыв туда тридцатого января, он остановился в доме Николая Борисовича Самойлова, мужа своей покойной сестры Марии. Перед аудиенцией с императрицей, предвкушая встречу с ней, он плохо спал. Но утром выглядел свежим и счастливым.

Впереди его ждала любовь неотразимой и желанной женщины – императрицы! Ждала удивительная судьба человека, сумевшего оставить глубокий след в истории своего народа. Ранним утром он уже был в Зимнем дворце.