– Харшал, полагаю, у тебя есть контакты среди харкунцев? – поинтересовалась Сэра. – Расскажите нам о них.

Харшал провел рукой по своему лысому черепу.

– Я сумел вступить в контакт с харкунцами через человека смешанной крови. Его зовут Гуджадом из’Кхо, и его знают на всех основных стойбищах кочевников. Они пересекают наши южные границы, двигаясь по горным перевалам в сотнях миль к востоку от Крака. Эти перевалы непроходимы зимой, поэтому они проводят лето здесь, на более прохладном севере, а зимовать отправляются в Кеш. Они – ревностные амтехцы, но не признают Конвокацию и не приносили клятв ни Кешу, ни Гатиохии. Они чрезвычайно независимы и очень воинственны.

– Именно! – воскликнул Пита Роско. – Воинственны, беззаконны и никому не служат! Впустите их в наши земли – и они сорвутся с цепи!

– Лишь высота Педранского ущелья и стоящие на окружающих его вершинах форты не позволяют им вторгнуться в Явон, – добавил Инвельо. – Без этой естественной границы они бы хлынули прямо к нам.

– Да-да, – поспешил ответить Харшал. – Мы все об этом знаем. Но харкунцы – не безмозглые варвары. Они – амтехцы, и они следуют заветам Пророка. А еще они живут в реальном мире. Нам важно и дальше поддерживать торговлю с ними. Я встречался с одним из их вождей, и он был способен читать, писать и внятно говорить.

Графа Инвельо это не убедило.

– Как бы там ни было, с чего им сражаться плечом к плечу с нами? – проворчал он. – Что помешает им, оказавшись в наших землях, немедленно заняться грабежом? И как мы их потом заставим уйти?

– Дадим то, чего они хотят, – с готовностью ответила Сэра.

– Это как же? Наши земли в качестве пастбищ? И наши дети как рабы?

– Мы можем пообещать им вообще все, что угодно, – сказала девушка. – Они перестанут быть проблемой после того, как мы пошлем их первыми в атаку на Доробонов.

Ее слова повисли в воздухе. В зале воцарилось молчание. Елена украдкой взглянула на девушку, и у нее внутри все похолодело. Кор всемогущий, неужели моя маленькая девочка действительно только что это сказала?

Дар речи утратил даже Акмед. Впрочем, он быстро пришел в себя.

– Вы ведь не пошлете всю мужскую половину целого народа навстречу смерти лишь для того, чтобы ослабить Доробонов перед нанесением по ним решающего удара?

Богослов трижды моргнул. Его глаза выглядели стеклянными.

– Мы живем в отчаянное время, милорды, – ответила Сэра лишенным эмоций голосом.

– Они никогда не согласятся, – произнес Пита Роско дрожащим голосом. – Если они настолько умны, как говорит Харшал, то им должно быть известно, что лобовая атака на рондийский легион равносильна самоубийству.

Харшал покачал головой:

– Они слышали рассказы о рондийцах, но не верят в них. Считают, что кешийцы придумали эти истории, чтобы оправдать свои поражения.

– Тогда, столкнувшись с реальностью, они запаникуют еще сильнее, – вставила Елена. – Когда над их головами в небо взмоют гностические твари, а боевые маги обрушат на них огонь и молнии, они немедленно обратятся в бегство.

– Нет. Харкунцев учат сражаться с детства. В бою они совершенно бесстрашны, – ответила Сэра, упрямо поддерживая Харшала.

– Но они не сталкивались с магами! – парировала Елена. – Помнишь своих собственных людей во время последнего вторжения Доробонов? Поверь мне. Во время Норосского мятежа мы сражались с рондийцами лицом к лицу, выставляя против них своих магов. На полях сражений после этого ничего не росло еще много лет! Их мощь лежит за пределами понимания кочевников; те подумают, что на них обрушились все силы Рая и Хеля, и бросятся наутек безо всякого стыда, решив, что наступил конец света.

– Они будут сражаться, – ответил Харшал и взглянул на Сэру. – Гуджад из’Кхо утверждает, что у них есть больше ста тысяч воинов.

– А мы, явонцы, можем выставить почти столько же, – добавила девушка. – Этого будет достаточно, чтобы закончить дело, когда доробонские боевые маги израсходуют свои силы на харкунцев. – Она обвела взглядом сидевших за столом. – Не важно, что мы пообещаем харкунцам; нам все равно не придется выполнять это обещание. Вдобавок мы избавимся от двух проблем одним ударом.

Какой холодный расчет. Такой план мог бы придумать сам Гурвон. Елена понурила голову. Однако это результат уроков, которые я преподала ей сама.

– Даже если нам удастся это сделать, что мы скажем посланникам султана? – спросил Илан Тамадхи, нахмурившись. – Будут ли сторонники шихада удовлетворены?

Сэра пожала плечами:

– Полагаю. На этот счет у меня тоже есть план…

За два дня до конца майцена королева-регентша Сэра Нести сидела на своем троне в окружении членов Регентского совета и придворных, принимая эмиссаров Салима, султана Кеша. Делегацию возглавлял дородный Фарук Маальский, дядя самого султана, а сопровождал его известный амтехский богослов, говорящий с Богом Барра Ксуок. Они по очереди упрашивали Сэру помочь шихаду.

– Присоединяйтесь к нашей праведной борьбе за избавление мира от захватчиков, Ваше Величество. Нет сомнений, что вся кровь, текущая в ваших жилах, требует мести, ведь вы – римонка, представительница единственного народа на Юросе, не преклонившего колени перед рондийским императором; а еще вы – джхафийка, так что вам довелось ощутить тяжесть сапога завоевателя прямо здесь, в Явоне. Вы почувствовали на себе бич магов. Душой вы уже с нами, королева-регентша. Так позвольте и своему телу присоединиться к борьбе во имя общей цели.

Фарук развернул белое знамя шихада с полумесяцем и звездой вверху, обрамленными четырьмя саблями, которые символизировали все стороны света. По центру полотнища были вышиты замок и надпись «Гебусалим» – цель шихада.

– Лакхийцы с нами; все жители Антиопии восстанут как один. Не лишайте же джхафийцев их места в этом священном братстве.

Елена наблюдала за происходящим из скрытого алькова, чтобы не спровоцировать эмиссаров своим присутствием. Впрочем, она в любом случае не хотела находиться там, ибо чувствовала себя отстраненной от решения этого вопроса. По окончании их последней встречи она сказала Сэре, что ее план был коварным, вероломным и разрушительным, но девушка теперь считала себя выше критики со стороны своей телохранительницы. «Ты – чужеземка и не предложила никакого иного решения, – заявила она. Ее голос был резким и пренебрежительным. – Ты никак не поддержала меня, начав вместо этого рассказывать страшные истории о могуществе своих людей. Возможно, тебе было бы лучше среди них».

Она метнулась прочь из зала и с тех пор говорила с Еленой лишь для того, чтобы отдать ей прямой приказ.

Лишиться расположения Сэры было ужасно. Вдобавок рядом не было Лоренцо, поэтому Елена чувствовала себя в изоляции. Она боялась. Борса была занята с Тимори, готовя мальчика к его церемониальной роли на встрече с посланниками. Утешала Елену лишь компания Тариты.