Встреча затянулась, и даже самые заядлые спорщики норовили поскорее уйти, но Сэра неожиданно подняла еще один вопрос.

– Елена попросила меня вернуть Солинду из Крак-ди-Кондотьори, – без обиняков сообщила она.

Обычные для завершающей части встречи шутки стихли. Все уставились на Сэру.

– С какой целью? – спросил наконец граф Инвельо. – На ней по-прежнему висит обвинение в измене, но она не была отдана под суд. Можем ли мы рисковать, проводя публичный процесс в столь непростое время?

Пита Роско поднял палец вверх:

– Необходимо судить ее показательно, дабы люди увидели и поверили, что мы готовы разобраться с этим делом безотлагательно…

Сэра подняла руку:

– Елена всего лишь хочет задать ей вопросы касательно обстоятельств смерти Фернандо Толиди. Ее перевезут без лишнего шума. Будет ли она затем отправлена обратно на юг, зависит от того, какие ответы мы получим.

– Тогда почему донна Елена сама не отправится на юг и не избавит нас от проблем, сопряженных со сложной и опасной перевозкой заключенной? – проворчал Пита.

– Потому, что она нужна мне здесь, – прямо ответила Сэра. – Я вас просто информирую, а не приглашаю к дискуссии. – Она немного смягчилась. – Солинда – по-прежнему моя сестра, и я тоже хочу ее увидеть. Хочу узнать, действительно ли она предпочла нам Горджо. Если это так, жалости с моей стороны не будет. – Ее голос звучал отрешенным и измученным. – Но об этом мы поговорим в другой раз. – Девушка резко встала. – Это все, господа.

Когда советники начали расходиться, Сэра дернула Елену за рукав и попросила пройтись с ней, что в последнее время случалось редко.

– Елена, часть меня хочет, чтобы Солинда осталась в Краке навсегда, – призналась она. – Я больше не знаю, как с ней быть.

– Я допрошу ее так быстро, как только смогу, а затем отошлю обратно, – сочувственно ответила Елена. – Тебе даже не нужно с ней видеться.

– Разумеется, нужно, Элла. Конечно же, нужно. – Девушка выпрямила спину. Ее разум уже анализировал другой вопрос. – На следующей неделе прибывают эмиссары султана. Что мы им скажем?

– Что очень хотели бы потанцевать, но у нас уже есть кавалеры.

Сэра спрятала улыбку.

– Возможно, ничего другого мы сказать и не сможем. Хотя я сомневаюсь, что Салима это развеселит. Как и джхафийцев. Если Доробоны вернутся, я не могу позволить, чтобы мои армии находились в Геббской долине. – Она с грустным видом зевнула. – Лоренцо ди Кестрия проголосовал против поддержки шихада, – заметила королева-регентша. – Меня это удивило.

– Думаю, Лоренцо считает, что мы можем решить лишь одну проблему за раз и что вопрос, которым нам нужно заниматься, – это альянс Горджо с Доробонами.

Сэра нахмурилась.

– Обычно Кестрии голосуют так же, как и я, – проворчала она и взглянула на Елену. – Я думала, ты его объездила лучше.

– Если это шутка, то она несмешная, Сэра.

Она думает, что я с ним сплю. Кто еще считает так же?

– Я лишь имела в виду, что вы с ним обычно соглашаетесь по большинству вопросов, – холодно произнесла девушка. – Не нужно обижаться.

Елена вздрогнула.

– Извините, Ваше Величество. Я устала. – Смертельно устала. Настолько, что могу наделать ошибок. Она поклонилась, понимая, что их разговор слышали несколько членов совета. – Прошу меня простить.

Она поспешила прочь. «Что вселилось в мою принцессу? – думала Елена. – Куда девалась девчонка, которую я знала?»

Устало поднявшись по лестнице, она подумала о том, чтобы принять еще одну ванну, однако предпочла медитацию. Войдя в свою комнату в башне, она с извиняющимся видом кивнула Бастидо, с которым в последнее время не занималась, после чего бросила на пол накидку и оружие. Открыв ставни и постояв некоторое время в лучах заходящего солнца, она сняла бриджи и верхнюю тунику, расстелила лежавшую в углу циновку и приступила к упражнениям. Искусство йоги происходило из Лакха, но после открытия моста Левиафана его изучили многие маги Юроса, посчитав полезной как физической, так и умственной тренировкой.

Она позанималась с полчаса и уже начала потеть, когда звук открывающейся двери вернул ее в настоящее. Глаза Елены метнулись к мечу. Увидев, что вошедшим был Лоренцо ди Кестрия, она слегка расслабилась, хотя от мысли о том, чтобы остаться наедине с ним, ее кожу начало покалывать.

– Могу я вас прервать, донна Элла?

Она взглянула сначала на себя, одетую в одно лишь промокшее от пота белье, а затем на него.

– Лори, если бы ты вот так вот вошел к любой другой женщине, она имела бы полное право закричать.

Лоренцо скользнул к ней мимо окна.

– Знаю. Прости. Уповаю на твою добрую волю. – Он обернулся. В закатных лучах его лицо казалось золотым. Рыцарь протянул руку. – Ты сказала, что мы поговорим, когда у тебя закончатся месячные и ты вернешься из башни. Ты вернулась, и я хочу поговорить.

Ой…

Она позволила ему помочь ей подняться, чувствуя слабость в коленях. Казалось, весь жар ее тела хлынул к животу, откуда начал распространяться ниже.

– Я должна одеться, – рассеянно пробормотала Елена.

Однако Лоренцо не дал ей этого сделать, просто обняв сзади. Его руки были сильными и теплыми, крепкими, как стены замка. Она почти что непроизвольно обмякла в его объятиях.

– Мне нравится наблюдать за тобой. Ты двигаешься с такой грацией, – прошептал он ей на ухо. – Прямо как вода. – Он повернулся к окну, увлекая ее за собой. – Здесь, в этом сухом краю, вода бесценна.

Вместе они смотрели на море глинобитных домов, на пустынный горизонт и на резкие очертания гор на западе. Елена попыталась вспомнить, как выглядят леса, и не смогла. Она не могла ясно мыслить ни о чем, кроме того, каким приятным было ощущение обвивавших ее рук Лоренцо.

– Расскажи мне об Индрании, – сказала она спешно, рассчитывая выиграть время для того, чтобы подумать.

Рыцарь нежно ей улыбнулся:

– А. Там люди говорят «Лакх», а не «Индрания». Возможно, это самый странный край во всем мире. Красная почва, пыльная зелень деревьев, белые минареты, возвышающиеся над красными крышами. Смешение людей и красок. Ты не узнаешь, что такое цвет, пока не побываешь на лакхском рынке. Женщины там носят ослепительно красивые ткани богатейших красного и зеленого, ярчайших желтого и оранжевого цветов. Они сверкают золотым шитьем и усыпающими их драгоценными камнями. Узоры причудливы, а детали поразительны. – Он погладил ее по рукам. – Если захочешь, я однажды свожу тебя туда.

Перед Еленой встало видение свободы, свободы идти туда, куда глаза глядят.

– Я хочу, Лори. Правда. Это звучит чудесно.

– Там есть свобода идти туда, куда тебе угодно. Дорога зовет тебя, и ты, отринув все заботы, позволяешь ей нести себя навстречу мечте.