– А Солинда?

– Она накрыла голову простыней и, как говорят, кричала странным голосом…

– Странным? В каком смысле?

Тарита лишь хлопала глазами:

– Просто странным. Ее голос звучал… ну, по-другому, не как голос принцессы Солинды… Она не произносила слов, просто голосила, словно на похоронах. – Девушка содрогнулась. – Она ударила Фернандо ножом много-много раз. Затем прибыл магистр Сорделл и вышвырнул всех из комнаты.

– Не Гурвон?

– Магистр Гайл тогда находился в отъезде – это было как раз перед тем, как прибыла ты и перебила злодеев, – напомнила ей Тарита. – Магистр Сорделл пустил слух, что Фернандо напал на принцессу и она просто оборонялась. А затем он запер Солинду в Лунной башне – для ее собственной защиты, как он сказал.

Елена подняла брови:

– Сорделл защищал Солинду? После того, как она убила одного из Горджо?

Казалось, Тарита хотела сплюнуть.

– Полагаю, она была ценнее, чем Фернандо, – с горечью произнесла девушка. – Как бы там ни было, через несколько дней явилась ты и уничтожила их всех. Но леди Сэра должна вернуть свою сестру сюда и заставить ее заплатить, – тихо добавила она.

Елена глубоко вздохнула:

– Жаль, что ты не рассказала мне об этом до того, как я отослала Солинду на юг.

Тарита немного ссутулилась:

– Я не могла никому сказать. – Она схватила Елену за руку. – Люди… Они не поняли бы. Я спала с Горджо! – хрипло прошептала девушка. – Я не хочу, чтобы они причинили мне вред.

– Я сохраню твой секрет, Тарита. Обещаю. Спасибо, что доверилась мне.

– Ты хорошая госпожа, – сказала служанка еле слышно. И добавила: – Ты попросишь леди Сэру восстановить справедливость в отношении Фернандо?

– Да, конечно, – ответила Елена, сжав руку Тариты.

Однако сначала мне нужно эксгумировать тело Фернандо, задать ему несколько вопросов и, провались оно все в Хель, надеяться, что я смогу хоть что-то понять.

Многие аспекты некромантии были в Рондийской Империи вне закона, и далеко не без причины. Создать нежить означало заключить душу в ее или чужом теле, что было отвратительно любому нормальному человеку. Это являлось не только самой настоящей пыткой для таких душ, но и делало их опасными для живых: их тела не чувствовали боли, а необходимость питаться другими духами для поддержания своей полужизни рождала в них стремление убивать.

В Явоне, где маги раньше не жили, не было специальных законов, направленных против некромантии, но Елена все равно не хотела, чтобы ее поймали.

Фернандо Толиди спешно похоронили в одном из склепов под разрушенной Лунной башней. Как представителю знати, Фернандо полагались надлежащие похороны, однако Нести надеялись, что однажды, когда отношения с Горджо нормализуются, его тело отправят на север. Поэтому он был заколочен в гроб и без церемоний погребен в склепе одной давно угасшей династии, где теперь и гнил, всеми забытый.

Гнозис был для Елены и ключом, и светильником. Убедившись, что Сэра спит, от Тариты не слышно ни звука, а Борса похрапывает в соседней комнате, она прокралась к месту временного упокоения Фернандо. Висячий замок открылся без особых усилий, а скрип дверных петель Елена приглушила с помощью гнозиса. Закрыв за собой дверь, Елена оказалась в темноте под холодными сводами, поэтому зажгла факел и приготовилась примерить на себя роль расхитительницы гробниц. Под дворцом располагались усыпальницы джхафийских шейхов, эмиров и говорящих с Богом, живших и умерших в городе за последние пятьсот лет, образовывая лабиринт, на полное исследование которого понадобилось бы несколько часов.

Но Елене были нужны лишь римонские склепы, легко узнаваемые по изображениям ангелов, Соля и Луны на рядах каменных саркофагов. Пробираясь между ними, Елена спешно бормотала молитвы за упокоение мертвых. Было легко представить, что на нее смотрят призраки, а тени крадутся следом за ней. Упокоиться мертвым удавалось не всегда: случалось, какая-то несчастная душа, чей переход прошел ненадлежащим образом, оставалась блуждать рядом с тем местом, где были похоронены ее останки. Иногда такие призраки становились смертельно опасными. Однако в этих подземельях были лишь холод да гнилостная сырость могилы: довольно неприятно, но ничего опасного.

Фернандо лежал в каменном саркофаге, на котором спешно было выбито его имя. Вставив факел в крепление на стене, Елена подняла крышку, поморщившись от вырвавшегося изнутри запаха смерти. Обернув нос и рот платком, она сделала глубокий вдох и вскрыла гробницу.

О том, чтобы подготовить тело к похоронам, никто не позаботился. Труп Фернандо Толиди успел основательно разложиться. Он ужасно раздулся, увеличившись в размерах из-за газов, скопившихся в гниющих внутренних органах. Ногти и волосы продолжали расти, но лицо уже сильно истлело, и гниющая плоть обтягивала череп. Глаза рыцаря были распахнуты – вылезшие из орбит белые сферы, уставившиеся невидящим взором вверх. Раздувшийся язык заставил рот мертвеца открыться, и от его уголков, как и от глаз, по лицу тянулись линии засохшей крови, словно он плакал сукровицей. Впрочем, все это обычно сопутствовало процессу разложения.

«Неудивительно, что легенды о живых мертвецах существовали еще до того, как гнозис сделал подобное возможным», – подумала Елена. Она с трудом сдерживала тошноту. То, что ей предстояло сделать, было сложным и весьма опасным. Елена собиралась использовать тело Фернандо для того, чтобы связаться с его душой – призвать дух к его телу с помощью некромантии. Существовала большая вероятность, что ее усилия окажутся тщетными: некромантия не была сильной стороной Елены, а дух рыцаря мог уже рассеяться или совершить переход. Или того хуже, она могла привлечь что-нибудь более опасное.

Некромантский фиолетовый свет полился из ее пальцев на холодную кожу Фернандо. Перед Еленой лежало лишь мертвое тело, но в нем все еще оставались следы некогда обитавшей внутри сущности. Используя их, Елена стала взывать к Фернандо. Этот зов был неслышен в мире живых, однако духи улавливали его подобно пульсу или вибрации паутины, привлекающей пауков. Впрочем, ни о чем таком Елена старалась не думать.

«Фернандо Толиди… Фернандо Толиди…»

Взывая к умершему рыцарю, она утратила счет времени; видела лишь отблески света в капельках пота на своих бровях и ощущала легкие прикосновения к своему разуму, пока наконец не уловила какое-то движение, словно что-то большое и темное проплыло рядом с ней в морских глубинах. До Елены донесся далекий шепот голосов, а затем…

«Я… Фернандо… Толиди… Был им…»

Она увидела образ хорошо сложенного молодого мужчины с лошадиным лицом. Его полупрозрачная фигура направлялась к ней. На лице призрака читался страх. Он достиг другого края гроба.

«Не смотри вниз, Фернандо, смотри на меня», – сказала ему Елена.

Однако он все равно опустил взгляд и, увидев свое гниющее тело, закричал от горя и ужаса. Призрачная форма рыцаря начала рассеиваться.