– А я тебя лишу всего, – перебил лорд. – Златодола, свободы, собственного мнения. – Он чуть нагнулся, приближаясь к Лиле, и выдохнул: – Я же обещал тебе ад наяву. Так что готовься, любимая.

И вернулся к поджидавшей его толпе, оставив ошарашенную невесту в одиночестве.

– Всем спасибо, расходитесь по своим делам! – велел он людям и потрепал по плечу горбуна: – Я твой должник. Пойдем отметим, что ли? Эй! Чего стоите, ротозеи? Разбредайтесь, представление окончено! А что касается госпожи… – Лорд Риккон усмехнулся. – Госпожа доберется самостоятельно.

Лиля злилась.

Не просто злилась – она готова была взорвать всех и вся, особенно чертова жениха, посмевшего поиздеваться над бедной скромной девушкой. По крайней мере, себя Лиля позиционировала именно как пострадавшую сторону.

А как же иначе? Сама себя не пожалеешь, никто не пожалеет.

– Лилия, – Артемис встал рядом и осторожно дотронулся до ее руки, – надо ехать.

– Пусть он провалится! – внезапно выдала она. – Никуда я не поеду!

– Но это будет равносильно отказу.

– Да пусть сдохнет во сне от счастья!

– А ты потеряешь Златодол, – напомнил Артемис.

Лиля закусила губу.

– Скунса ему под нос, а не Златодол.

Лорд вместе с людьми уже скрылся из виду, а невеста все еще стояла посреди дороги, злобно вглядываясь в даль.

– Ну так что? Едем? – тихонько спросил Артемис.

– Едем, – кивнула она. – Но едем неспешно, так, чтобы приехать поздно ночью.

– Зачем?

– А чтобы жизнь медом не казалась. – Лиля круто развернулась и подошла к Матильде. – Зеленое платье достань, пожалуйста. Прическу попышнее соорудить во время движения сможешь? Отлично. Ну чего стоим? В путь, господа, нас ждут великие дела!

Карета продвигалась медленно, но целенаправленно. Кучер старательно исполнял все указания миледи и сдерживал лошадей, как только мог. Шаг за шагом, скрип за скрипом.

Лиля беспокойно вглядывалась в темнеющий пейзаж за окном. Ну что ж, Чернолесье оказалось вовсе не таким ужасным, как ей привиделось. Кое-где попадались поистине восхитительные вещи. Например, водопад с россыпью брызг, мерцающий в лунном свете, подобно бриллиантовым приискам. Они даже остановились и ополоснули руки в прохладной водице. Или прекрасная поляна с диковинными цветами невиданной красоты. Лиля не видела таких в своем мире, наверняка какая-то местная разновидность.

– А неплохо устроился, – задумчиво пробормотала она, посматривая на горизонт.

Спрашивать, кого имела в виду хозяйка, было бессмысленно, поэтому Артемис только пожал плечами. Он не сомневался, что иномирянка поведет себя правильно и не позволит эмоциям взять верх. В конце концов, на кону серьезные ставки.

– Что ты задумала? – шепнул он, стараясь, чтобы задремавшая Матильда не услышала.

– Ничего особенного, просто выполню обещание, – сквозь зубы ответила Лиля.

– Какое?

– Устрою ему райскую жизнь. Я предупреждала, а он не внял. Пусть расплачивается.

– Пожалуйста, будь осторожна.

– Не переживай. – Лиля махнула рукой. – Вот увидишь, все будет хорошо. А если господину Риккону так нравится быть горбатым шутом, то я предоставлю ему такую возможность. Без проблем.

Артемис хотел расспросить подробнее, но поостерегся. Уверенности, что стоит знать обо всех планах новоиспеченной леди, не было.

Наконец показались башни чернолесского замка.

Ничего особенного, замок как замок. Ничем не лучше златодольского. Ну разве что больше грубого камня и поменьше сад. А так… одно и то же. Даже неинтересно. Лиля хмыкнула и первой вышла из кареты.

– Здравствуй, новый дом, – прошептала она, осматриваясь. – А ведь если жених скажет «нет», то Чернолесье станет моим… Занятно. Даже на душе потеплело. Засажу тут все полынью.

– Почему полынью? – Артемис встал рядом.

– Говорят, отгоняет злых духов.

– Глупости.

– Ну, глупости или нет, не нам решать. А вот то, что Риккон может попрощаться с поместьем, сомнению не подлежит.

– Неужели так понравилось Чернолесье? – удивленно спросил маг.

– Нет. Это плата за моральный ущерб, – загадочно улыбнулась Лиля и, направившись к главному ходу, решительно постучала: – Открывайте!

– Лиля, два часа ночи!

– Подумаешь. Пусть открывают сию секунду, любимая невеста в гости приехала.

Лорд Риккон мирно почивал в своей постели, когда его разбудил осторожный шепот служанки:

– Милорд… Милорд, проснитесь…

– Ну что еще? – недовольно спросил он, не желая открывать глаза.

– Там в двери невеста ломится.

– Какая еще невеста? А-а… эта невеста… Пусть ломится.

– Пускать?

– Ни в коем случае, – пробормотал Риккон, устраиваясь удобнее.

Проблемы надо решать поутру, а сейчас пусть весь мир подождет.

Но, к сожалению, Лиля была не согласна с таким мнением. Постояв пару минут перед наглухо закрытой дверью и убедившись, что радостно встречать с объятиями ее никто не спешит, покачала головой и вернулась в карету. Потрепав по плечу мирно спавшую Матильду, с любопытством заглянула ей в глаза.

– Мотя, – задушевным голосом проговорила она, – а ты петь умеешь?

– Петь?

Казалось, Матильда даже не удивилась столь странному вопросу. Подумаешь, два часа ночи, чужое имение и пищащие комары под ухом. От хозяйки всего можно ожидать. Поэтому камеристка поморщилась, пожала плечами, но все-таки кивнула:

– Умею.

– А что умеешь?

– «Белый аист прилетел к дальнему причалу», «Пыльный клевер на перепутье»… – начала перечислять она.

– Нет, не названия песен, а стиль. Ну… Как ты поешь, покажи.

– Сейчас? – Матильда окончательно проснулась и завертела головой, осматриваясь. – Здесь?

– Здесь. Давай же.

– Госпожа, вы в своем уме? Ночь на дворе.

– Ну и что? Тебе мешает? Мне – нет. Пой.

– Кхм, хорошо. Даже занятно… Что же вам исполнить?

– Что угодно.

– Белый аи-и-ист, – запела она высоким, хорошо поставленным голосом и, глянув по сторонам, продолжила чуть тише: – Прилете-э-эл…

– Нет, все не то, – решительно прервала ее Лиля. – Это на романс похоже. Ну-ка, повторяй за мной… – И, напев первые строки известной в ее современности песни, выжидательно уставилась на прислугу. – Что молчишь?

– Это же не музыка, а бараний рев, – поджала губы Матильда. – Мелодии нет, слова грубые, да и вообще…