Ему просто повезло, что он не оказался в подобной ситуации.

– То есть это не в твоих правилах? Ты не… не… – Энджел замолчала, покраснев.

– Не сплю с женщинами, с которыми только что познакомился? Вообще-то нет. Хотя я могу понять, почему ты сделала такое заключение, если принять во внимание, как у нас все случилось. В этом ты для меня дважды уникальная – моя единственная девственница и мой единственный секс на одну ночь, – закончил Алекс бесцветным голосом. – А ты?

– Ну, я думала, ты уже решил, что любую модель ничего не стоит затащить в постель.

Алекс вздрогнул и нахмурился.

– Я ничего о тебе не знаю.

– Ах да, точно, ты наверняка хотел узнать меня поближе? – Энджи округлила глаза. – Так, с чего мне начать? С моих политических взглядов или с любимого автора? Ну, скажем, по гороскопу я Рыбы, пью слишком много кофе, а мой любимый цвет – зеленый.

– Ты всегда начинаешь шутить, когда дело доходит до чего-то личного?

Смущенная тем, что он так легко разгадал ее тактику самозащиты, Энджел яростно потрясла головой. Но прежде чем она успела продолжить, Алекс задал следующий вопрос:

– А где сейчас твоя дочь?

Слава богу, не здесь… Энджел передернуло от мысли, что судьба могла столкнуть их с Алексом, когда они были бы вместе с Жасмин.

– Дома, в Шотландии, с Че… – Она резко оборвала себя, вспомнив, что Алекс знаком с Чезаре. – Я уверена, она в безопасности.

Одно только упоминание другого мужчины заставило челюсть Алекса сжаться. Выяснив, что отец ребенка не участвовал в его воспитании, он автоматически исключил любого другого мужчину. Ему даже в голову ни разу не приходило, что у нее мог быть кто-то другой. Понимая, что это глупо, он все же чувствовал себя преданным. Но не ожидал же он, что она будет шесть лет сидеть и ждать его?

Алекс прищурился и снова посмотрел на ее руку. Он все еще помнил эти пальцы на своей коже. Резко втянув воздух, он постарался побороть в себе горячий приступ желания. Подумать только… девственница! Он все еще не мог сжиться с мыслью, что лучший секс в его жизни был с девственницей.

– У тебя кто-то есть? Разве отец ребенка не против того, что ее воспитывает какой-то другой мужчина?

– А ты бы возражал? – задала Энджел встречный вопрос.

Ему не потребовалось много времени, чтобы обдумать ответ.

– Да, я бы возражал.

Маленькая Лиззи – теперь уже совсем не маленькая – провела первые годы своей жизни у родственников и друзей, пока отец не забрал ее к себе и не дал ей крышу над головой. Позволить, чтобы такое произошло с его собственным ребенком? Ни за что! Его ребенок всегда будет знать, где его дом, он всегда будет чувствовать себя любимым и защищенным.

Его быстрый ответ вызвал панику у Энджел. Она опустила глаза, пытаясь глубоко дышать, чтобы успокоиться. Он не мог знать. И не знал.

– Я воспитываю дочь одна.

– То есть ты звонишь, и парень, с которым ты встречаешься в это время, приезжает и работает приходящей няней? И не возражает, что у тебя работа, из-за которой ты постоянно уезжаешь? – Неужели этот глупец настолько ей доверяет, что отпускает ее на другой конец земного шара?

Злость поднялась в ней тяжелой волной, и она выпалила:

– Я бы ни за что не доверила мою дочь чужим людям!

– Почему тебе всегда кажется, что я осуждаю тебя?

– А разве нет?

– Может, это ты сама себя осуждаешь?

– Между прочим, нет ничего плохого в том, что мужчина заботится о ком-то.

– Разве я говорил, что это плохо? – Алекс вопросительно изогнул бровь.

– Ты имел это в виду! – возразила Энджел. – Если бы у меня был бойфренд, который бы захотел присматривать за Жасмин, пока меня нет дома, я была бы счастлива.

Но она бы не согласилась на такое. Энджел ни за что бы не позволила своей дочери привязаться к кому-то, кто мог исчезнуть из ее жизни в любой момент.

– Мне не нравится быть вдали от дочери, – проговорила она дрожащим голосом, не в состоянии скрыть свои эмоции. – Но это не будет долго продолжаться. Я дала себе пять лет на то, чтобы накопить достаточно денег, чтобы начать собственный… – Энджел резко оборвала себя, не понимая, зачем говорит ему все это.

Из всего ее монолога Алекс обратил внимание на одну деталь.

– Если бы? То есть у тебя нет мужчины?

– А что? Ты собираешься претендовать на вакантное место? Это шутка. Мой брат мне очень помогает с дочкой.

– У тебя есть брат?

– У него была возможность остаться с Жасмин. – Энджел сделала шаг назад. – Слушай, я лучше пойду.

– Нет. – Алекс схватил ее за руку.

Она посмотрела на его пальцы на своем запястье, и он пояснил:

– Во время прилива тут нельзя пройти.

Он отпустил ее руку, но ее кожу все еще покалывало от его прикосновения. Рассеянно потирая запястье, Энджел боролась с поднимающимся в ней смятением.

– Мы что, в ловушке?

Алексу хотелось сказать, что они действительно тут застряли, но он поборол это желание.

– Расслабься, здесь есть тропинка среди деревьев. – Он показал рукой на сосны, которые росли вдоль берега. – Эта дорога чуть длиннее, но вполне приличная. Пойдем, я тебе покажу.

Бок о бок, но не касаясь друг друга, они пошли по тропинке. Сосновые иголки шуршали под ногами, пока они шагали в тени ароматного живого навеса. При рассеянном свете синяк на лбу Энджел стал более заметным.

– Тебе повезло, что у тебя не фингал под глазом.

Энджел автоматически подняла руку и притронулась к виску:

– У меня легко появляются синяки. – Произнеся это, она резко остановилась, поняв, какие могут быть последствия. – Что там, синяк? Ты видишь его?

Алекс кивнул, не понимая, с чего это она вдруг начала переживать из-за того, на что раньше не обращала внимания.

– Прекрасно! – Энджел обвела пальцами слегка припухшее место. – Могу себе представить ужас гримера, когда она увидит все это.

Последнее, чего бы ей хотелось, так это сомнений в ее профессионализме.

– Ну, не настолько все плохо.

– Это будет настолько плохо, когда все камеры будут направлены прямо мне в лицо.

– А они не могут пока снять сцены, где тебя нет?

Энджел засмеялась:

– Это же просто реклама, а не какой-нибудь блокбастер. Я занята во всех сценах, и, как они не устают повторять, время – деньги.

Тут они дошли до места, где деревья расступались. Вдали уже виднелся отель. Энджел глубоко вздохнула.

– Что ж, пойду расхлебывать кашу, которую сама и заварила. – Она повернулась к нему. – Кажется, я забыла поблагодарить тебя вчера. Хотя нет, я точно знаю, что не сказала тебе спасибо за то, что ты не позволил мне вчера пить. Я тебе за это очень благодарна.