Слабый ветерок коснулся ее лица, запахло теплом и последним снегом с горных вершин. Она любила стоять на руинах и смотреть на пейзаж. Венде следовало обдумать так много, что сейчас покой ей был нужнее, чем еда или сон.

– Эй, Венда! – раздалось сзади со стороны ворот.

«Только обрадовалась одиночеству», – подумала она, поворачиваясь к бегущей к ней девушке.

– Привет, Яда, что ты тут делаешь?

– Корова сбежала, – дочь мельника помахала рукой. – Я попробовала тот твой способ с колышком и веревкой, но уж лучше самой ее пасти, чем потом гоняться за ней по долине. Настигла ее, когда она позарилась на вашу траву, тут, на краю леса. Ну, а потом я увидела, как ты сюда заходишь, – закончила она, глядя на могилу под стеной.

Венда заметила тень разочарования, которая промелькнула на ее лице.

– Готовишься уже к русалии? – сменила тему Яда и продолжила, не ожидая ответа: – Я даже не представляю, что надеть! Правда, у меня есть лен на юбку, который папа купил у торговца, того, что тут заблудился в прошлом году, но я не смогла его забрать, а сейчас уже поздно… А ты что наденешь?

Дочь мельника смутила ее этим вопросом.

– То, что всегда, – она равнодушно пожала плечами. – В жизни есть более важные дела, чем платья.

Яда едва заметно покраснела.

– Извини, тебе сейчас совсем не до забав.

Знахарка грустно усмехнулась и мрачно посмотрела подруге в глаза.

– Такова жизнь дочери хранителя. Я знала, что однажды его убьет какое-нибудь чудовище, и так… – Стараясь, чтобы голос ее не выдал, она глубоко вздохнула и сама изменила тему: – Но ты должна нарядиться для Люса.

Яда смутилась, как всегда, когда разговор заходил про объект ее симпатии.

– Э-э-э, наверное, опять не получится. Он вообще не знает, что я существую, и даже не старается ловить эти венки. Но это может случиться, правда?

Венда оперлась на фрагмент стены, скрестив руки на груди, и наблюдала, как подруга то бледнела, то краснела.

– Может, может, – ответила она с убеждением. – А это зачем? – она движением головы указала на могилу с подсыхающим на солнце пирожком среди цветов.

Яда засмеялась немного нервно, словно ее поймали за чем-то глупым.

– Ты догадалась, – блеснула она ровными зубами. – Но знаешь, даже если не поможет, то точно не повредит. Аника мне говорила, как Мирва ей рассказывала, что несколько дней назад было слышно, как домовой играл на гребешке, и угадай, на чьем пороге!

– У Люса в избе?

– Именно! – обрадовалась дочь мельника, и ее глаза заблестели от возбуждения.

– Ну видишь! – Венда серьезно кивнула. – Свадьба у них будет, тут и нечего говорить. Домовые больше ничему так не радуются.

Говоря это, она усмехнулась подруге, чтобы подбодрить ее. В конце концов, на русалию все могло случиться. Она уже хотела произнести эту мудрую мысль, как Яда спросила:

– А раз уж такой разговор, ты слышала сегодня ночью тот голос? – волнение, смешанное со страхом, видимое на лице девушки, предвещало интересные новости. Венда покачала головой.

– Спала как убитая. А что?

Яда присела на край стены, который напоминал кривую скамейку.

– Люди говорят, что что-то сегодня снова выло на… руинах, – неуверенно закончила она, оглядываясь вокруг.

– Может, обычный волк, – знахарка колебалась только мгновение, а потом почувствовала себя странно.

– Весной? – сказала Яда. – Нет, Венда, это не волк. Я слышала, что отец с Яртом болтали про того, с волчьими глазами, и это он воет. Тебе нужен кто-то, кто защитит тебя в случае чего! – Дочь мельника волновалась о судьбе подруги. – Но не беспокойся, скоро тебя придут сватать.

Венда удивленно таращилась на нее.

– Ты это серьезно?

Яда пожала плечами.

– Конечно, серьезно. А как ты себе представляешь зиму в такой ситуации? Сама, с одной коровой, без собственных посевов. Тебе б не помешал мужчина в избе, правда? Во всяком случае, скоро русалия, и кто-то поймает твой венок.

Знахарка мрачно промолчала.

– Венда, – воскликнула Яда, когда новая мысль пришла ей в голову, – а кто теперь будет с богами говорить, коль хранителя не стало?

Девушка вытаращилась на нее и помрачнела еще больше.

– Не знаю. Нового выберут. Всегда так было. Любого хранителя рано или поздно убивали чудовища.

– Но русалия уже вот-вот, и кто-то должен принести жертву богам, – забеспокоилась дочь мельника. – У тебя никого нет на примете? Ты лучше всего для этого подходишь.

Венда пожала плечами, но в глубине души понимала, что подруга права. Никто в долине не знал про богов и чудовищ больше, чем она. Она осознавала, что если бы не была такой трусихой и не переживала за собственную шкуру, то должна была сама согласиться стать хранительницей. Однако правда заключалась в том, что она бы хотела отгородиться от деревни частоколом и скорее согласилась бы голодать целый месяц, чем принять это предложение.

– Несомненно, они придут к тебе, – заявила дочь мельника.

Венда тяжело вздохнула.

– О Эллениале… Только этого мне не хватало.

* * *

– Только этого нам не хватало!

Возмущение мельника эхом отразилось у собравшихся в корчме мужчин. Кузнец, рассказ которого так разогрел кровь отца Яды, поднял руку в успокаивающем жесте.

– Не горячись так, Вастир, – произнес он слегка язвительным тоном. – Ведь такое уже происходило.

– Но она слишком молода!

– Но не глупа, – вмешался Стоян, как обычно с платочком у рта. – И кто-то должен принести жертву богам.

– И ее учил хранитель, – поддержал брата кузнец. – А его все уважали, словно он был воплощением самого Серого господина.

Костьян, молчавший до этого, процедил сквозь зубы:

– Не буди лихо, пока спит, Здамир.

Кузнец только криво хмыкнул в ответ.

– А что? Я неправильно говорю?

– Мне любопытно, – проигнорировал его рыжий муж Вильо, – какой тебе в этом интерес? Ох, не прикидывайся сторонником Венды, ты ж не любил хранителя. Вам всегда было не по дороге, а теперь ты вдруг хочешь объявить ее преемницей? Что-то тут не сходится, и, похоже, не только я так думаю. – Он многозначительно оглядел собравшихся. Несколько человек кивнули в знак согласия. К сожалению, некоторые смотрели на него, словно их только сейчас осенило.

Тем временем кузнец натянул невинное выражение лица.

– Если бы я думал только о своем интересе, сам бы на хранителя претендовал, – произнес он, пожимая равнодушно плечами. – По правде говоря, я бы вполне подошел, но мне уже много лет, и дополнительные обязанности взваливать на свои плечи я не хочу.