— Подруге?

— Ага, вон той ледяной сосульке с коровьими глазами, которая бросает на меня злые взгляды даже сейчас, когда мы разговариваем.

Джей Пи проследил за ее взглядом: Патрис Манселл, конечно, не была ледяной сосулькой и не бросала на них злые взгляды, но оценивающий холодок в ее глазах несомненно присутствовал.

Забавно, если Патрис Манселл была красива классической красотой, олицетворяя рафинированность и стиль, то Кэт Кайли как будто состояла из одних острых углов. Теперь Джей Пи не боялся опять повернуться к Кэт, даже если снова натолкнется на ее резкость.

— Она не моя…

— Она тоже богата, Харрингтон? Конечно. Надеюсь, ее деньги стоят труда. Мне кажется, у нее отвратительный характер.

Сам-то Джей Пи думал, что такое описание больше соответствует другой присутствующей в зале даме, но решил не мешать ей немного пострадать — в отместку в том числе и за платье, действовавшее ему на нервы.

— О вкусах не спорят, — сообщил он ей спокойно.

— Очевидно. — Поверх его плеча Кэт послала пылающий взгляд в ответ на ледяной взор Патрис.

Прежде чем война разгорелась в полной мере, Джей Пи переместился так, чтобы закрыть Кэт обзор.

— Итак, Кайли, какой из этих джентльменов приглашен вами на сегодняшний вечер? Подожди, давай я угадаю. Вон тот жеребец с серьгой — он выглядит так, будто может остановить танк голыми руками.

— Ха, Харрингтон! У тебя бедное воображение. Так получилось, что я никого не пригласила.

— Нет? А почему? Уверен, не из-за недостатка желающих. Во всяком случае, не в этом платье.

Джей Пи готов был высечь себя за эти слова. Но Кэт, кажется, его сарказма не заметила. Ее заносчивый тон исчез.

— Потому что меня подвели. Меня подвела моя собственная мать.

Неужели она и впрямь думала, что Франсин начнет наконец сопротивляться? К сожалению, Франсин никогда и не попытается дать отпор отцу, даже ради дочери. В двадцать семь можно было бы уже к этому привыкнуть. Тем более что в двадцать семь это и не причиняет прежней боли.

Джей Пи Харрингтон вдруг поймал себя на том, что ему неинтересно, что надето под ее платьем, — он был поглощен выражением страдания на ее лице.

— Прости меня, Кайли.

— Я, должно быть, все-таки больна, — пробормотала она, — слишком много болтаю. — Она вызывающе взглянула на него. — Я вовсе не напрашиваюсь на жалость, Харрингтон.

— Кайли, — мягко сказал он, — очень трудно чувствовать жалость к женщине, которая выглядит так, как выглядишь ты сегодня вечером.

— Правда? — Она кокетливо повела глазами и бросила острый взгляд в сторону Патрис. — Не думаю, чтоб твоя подруга была слишком счастлива с тобой. — Поднявшись, Кэт повернулась к выходу.

— Она не моя подруга, — тихо ответил Джей Пи за ее спиной.

— А? — Кэт невольно качнулась обратно.

— Нет. — Он покачал головой. — Просто друг.

— Вот как? А ты уверен, что ей это известно? — С лукаво вздернутой бровью, Кэт выглядела еще прекраснее… и почти таким же скептиком, как недавно Патрис Манселл.

— А как тебе понравится, если она подойдет и подтвердит мою версию?

— Необязательно, Харрингтон. — Она сделала легкий жест рукой. — Твоя жизнь меня не касается.

Прежде, чем он придумал ответ, огни вокруг слегка потускнели — начиналась церемония награждения.

— Похоже, нам намекают, чтоб мы заняли свои места, — пробормотала Кэт.

Это, конечно, не его дело, но по тому, как Кэт осматривала толпу, Джей Пи понял, что она немного растерянна.

— Ты… э… кого-нибудь тут знаешь? Можешь присоединиться к нам, если хочешь.

— Сомневаюсь, что твоей подруге это понравится.

— Я же говорил тебе, она не моя…

— О, смотри-ка, там Сэмми и еще кто-то из стрингеров. Пожалуй, присоединюсь к ним. Удачи, Харрингтон.

— Да, тебе тоже, но она не моя…

— И сделай одолжение… скажи своей подружке, чтоб она держала свои острые взгляды при себе… — Кэт сладко улыбнулась. — Мне не хотелось бы, чтобы они меня оцарапали. — И с этим она гордо отплыла.

Глядя ей вслед, Джей Пи покачал головой и улыбнулся.

Тем не менее он должен был признать, что испытал некоторое облегчение, когда Кэт отказалась присоединиться к ним. Это весьма осложнило бы ситуацию. Слишком все непросто было между ними.

Приветствуя Эда Лебара с женой и занимая свое место рядом с Патрис, он все время чувствовал на себе холодный взгляд блондинки.

— Ну, как ваша подружка? — шепнула она.

— Передавала вам привет.

— Ну, еще бы.

Чтобы пригладить взъерошенные перышки приглашенной им дамы, он даже попытался проявить галантность:

— Я говорил вам, Патрис, как прекрасно вы выглядите в этом платье?

Она подняла руку и прикрыла ему глаза:

— Какого оно цвета?

— Э…

— Не пытайтесь лгать, Джей Пи. — Она вздохнула. — И не надо больше слов, вы и так волнуетесь.

Она была права. Когда объявили категорию Кэт, категорию новичков, он не выдержал и оглянулся на то место, где виднелась рыжая головка.

Он видел, как она нервничала, как вздрагивали ее плечи. И очень удивился, обнаружив, что у него слегка вспотели руки.

— Награждается…

Ну, давайте же, торопил Джей Пи.

— …Кэтлин Кайли, Юнайтед Пресс Интернэшнл.

— Йес! — Как подброшенный, с пальцами, растопыренными в виде буквы V, Джей Пи вскочил с кресла.

Он не собирался этого делать. Тем более так явно. Настолько явно, что Кэт взглянула на него, начиная свой путь на сцену. Она встретилась с ним глазами, и легкая улыбка появилась на ее губах.

Эта улыбка кинула Джей Пи обратно в кресло. Он вдруг заметил, что все вокруг смотрят на него.

Эд, никогда не отличавшийся особым тактом, выпалил:

— С чего это вдруг вы так счастливы? Вы знакомы с этой особой?

— Сугубо библейские чувства, — вздохнула Патрис.

— Что? — Эд возмущенно повернулся к жене. — Чего ты пинаешь меня? Парень несколько недель смотрелся мертвецом и вдруг вскакивает навытяжку перед какой-то рыжей, которую мы даже не знаем! И ты воображаешь, что я даже не спрошу?

Но Джей Пи их не слышал. Все его внимание было приковано к женщине на подиуме. Стоя перед публикой с сияющими глазами, она произносила благодарственное слово, прекрасная, ослепительно рыжая, в смелом платье. Каждым дюймом своего тела она выглядела уверенным победителем.

И только он знал, как она одинока в день получения своей первой награды.