В общем, большинство любовниц не выдерживают и ставятвопрос ребром: «Или я, или она!»

Ох, милые мои, не советую вам заострять проблему, потому чтомужчины, несмотря на то, что регулярно при вас кляли опостылевшую, толстую, сварливую,истеричную, глупую супругу, отчего-то в таком случае мгновенно бросают молодую,красивую, стройную, умную, роскошную любовницу и пугливо трусят в привычноесемейное стойло. Мой вам совет: если в течение полугода любовник не принялкардинального решения, не развелся с женой и не предложил вам руку и сердце,как бы ни было больно, опустите острый топор на нить ваших отношений. Практикапоказывает, что после года тайной любви шанса на трансформацию из любовницы взаконную жену у вас попросту нет. Рискуете зря потратить долгие годы исостариться у разбитого корыта.

Вот Вика классический пример такой ошибки. Несколько летпроводила время с любовником, а потом разозлилась и заявила: «Пора, наконец,тебе сделать выбор».

И Сергей выбрал Светлану, законную супругу,обеспеченную женщину, а не нищую Вику. Прокофьева можно понять: с женой у негоне было никаких материальных проблем, а Вику нужно содержать.

Узнав о коварстве любовника, Вика впала в депрессуху, и тутсудьба подкинула ей Андрея. Решив, что одним махом убьет двух зайцев: станетженой обеспеченного человека и отомстит Сергею, Вика пошла в загс. Но фортунарешила пошутить со Столяровой. Не прошло и нескольких месяцев после того, какона хозяйкой воцарилась в особняке на Ново-Рижской трассе, и Светлана умерла отинфаркта. Сергей мигом вспомнил про любовницу, страсть вспыхнула с новой силой,и Вика решила разрубить гордиев узел.

– Ты хорошо знаешь этого Сергея?

Нинка кивнула:

– Ага.

– Откуда?

– Он мой сосед, в одном доме живем, я – на пятом, Серега –на восьмом. Да что мы все о ерунде толкуем, – рассердилась Нинка, –пошли на ландыши смотреть!

Я провела у нее еще часа два, попила чаю,повосторгалась цветами и, уже уходя, не вытерпела:

– Нина, зачем же ты рассказала об этой истории в милиции?Ведь именно из-за тебя Вику арестовали!

Глаза Супровкиной превратились в щелочки, губы сжались,потом она отчеканила:

– Я никогда не стану покрывать убийцу, даже есликогда-то считала ее своей доброй знакомой! Нет, преступник должен понестинаказание. Кстати, если бы все придерживались этой позиции, в нашей страненаблюдалась бы иная криминальная картина.

Не знаю почему, но всякий раз, уходя от Супровкиной, мнехочется принять душ и тщательно помыться с мылом и мочалкой.

Я вскочила в «Пежо», выехала на Минское шоссе ипонеслась в сторону Москвы. Пока все плохо, все просто ужасно, но сдаватьсярано. Теперь очередь покалякать с этим Сергеем Прокофьевым, об истинномположении вещей следует узнавать из первых рук.

Дом Супровкиной находится в двух шагах от метро «Белорусская»,на Лесной улице. Шумное, грязное, некомфортное место. Рядом грохочет и воняетбензиновыми парами никогда не засыпающая Тверская, да еще прибавьте к нейплощадь Белорусского вокзала, вечно забитую машинами, пьяными бомжами ирастерянными приезжими, постоянную пробку на Брестской улице и ломовые цены вмагазинах. Впрочем, купить продукты в центре Москвы огромная проблема: здесьоткрыты лишь бутики, набитые шмотками и обувью. Понятно теперь, отчегоСупровкина сбежала жить за город.

Я вошла в знакомый подъезд, доехала до восьмого этажа иткнула пальцем в звонок одной из квартир.

– Вам кого? – пропищал тоненький детский голосок.

– Сергея Прокофьева.

– Вы ошиблись, – вежливо ответил ребенок, – дядяСережа в соседней живет, в сто двадцатой.

Я переместилась к другой двери, по ее внешнему виду ине скажешь, что за ней обитала хорошо зарабатывающая женщина. Простаядеревянная филенка, не менявшаяся с момента постройки здания, а возвели его,похоже, в конце пятидесятых годов прошлого века.

Звонок хрипло тренькал, но никто не спешил на зов, очевидно,Сергей был на работе. Я посмотрела на часы – пять. Наверное, к восьмиявится, надо где-то с пользой провести время. Итак, куда податься?

Поразмыслив немного, я решила просто пошляться по магазинам,благо их в этом районе немереное количество.

Оставив «Пежо» во дворе, я вышла на Тверскую и увиделамаленькую лавчонку, забитую шмотками.

Ноги внесли меня в крохотный зал. Честно говоря, я слегкаудивилась. Кронштейны с одеждой тут тянулись не только по бокам, но ипосередине помещения, каждая вещичка была аккуратнейшим образом упакована впрозрачный пакет, сверху болтались ценники. Продавщица сидела за столом, прямоу входа. Обычно это место занимают охранники.

Отложив в сторону книгу, девушка улыбнулась мне, я ей.Я ожидала, что сейчас она спросит: чем могу помочь? Но она лишьвопросительно смотрела на меня, наконец, когда пауза стала томительной, девицакоротко сказала:

– Давайте.

Удивленная ее поведением, я решила все же не показыватьэтого.

– Хочу посмотреть вещи.

– Сейчас принесу, давайте.

– Но лучше я сама!

– Ни в коем случае, что у вас?

Я вгляделась в ряды с вешалками, глаз выхватил нечтонежно-розовое.

– Вон там висит, такой розовенький.

Девица встала, прошлась вдоль ряда, выдернула вешалку ишвырнула передо мной пакет. Я посмотрела на ценник: «Пиджак летний,производство Германии, 29375».

Ну и цены тут у них! Пиджачок-то совершеннонепрезентабельный, ничего из себя не представляющий, а стоит около тысячибаксов! Ну и ну!

– Другого нет?

– Чего? – вытаращилась девица.

– Этот пиджак мне не нравится, покажите вон тот, зеленый.

– Офигеть можно, – хлопнула себя руками по бокамторговка, – ну народ, на всю голову больной прямо!

– Почему вы мне грубите?

– А чего ты идиотничаешь? То розовый пиджак ей, тозеленый! А ну, давай! Какой номер?

Волна возмущения накрыла меня с головой. Между прочим,сейчас не прежние времена, чтобы хамить покупателям!

– Позовите хозяина!

– Ага! Совсем того, да? Я здесь одна.

– Дайте жалобную книгу.

– Вали отсюдова.

– А вот не уйду, покажите зеленый пиджак.

– Катись вон, идиотка! Ты что, из психушки сбежала? –завизжала девица.