— Почему молчишь и не отвечаешь? Мы не виделись больше трех дней. Ты не соскучился по мне?

— Соскучился.

Ответил на автомате и посмотрел на яркую золотистую луну. Отец говорил, что луна — это символ величия и свободы. Когда луна набирает силу, жизненная энергия становится намного ярче, и человек может свернуть горы, исполнить задуманное, выйти на тропу войны и победить, загнать и поймать крупного зверя на охоте. Дамиан не охотился, не мог выйти на тропу войны и не чувствовал никакой энергии. По большей части он ощущал себя дерьмом, недостойным памяти своего отца, потому что ничего в этой жизни не добился…а вернуться в племя значило бросить строительство ранчо, о котором так мечтали родители.

— Тебе не пора домой, Марти?

— Нет. Мне не пора домой.

— Отец и братья не хватятся тебя ночью?

— Они уехали по делам в Сан-Антонио и будут только завтра, а Романа никогда не выдаст меня.

Потом оказалось, что именно Романа и донесла на свою хозяйку старому господину.

— Когда-нибудь они узнают и придут сюда с ружьями, что будешь делать?

— Защищать тебя грудью, мой индейский воин.

Усмехнулся и убрал с лица прядь длинных черных волос. Он нарочно носил их длинными, нарочито подчеркивал свое происхождение одеждой и татуировками на теле. Да, он краснокожий и никогда не будет этого стыдиться.

— Твоя грудь намного привлекательней выглядит, когда ты скачешь на моем члене.

Покрыла поцелуями его спину и томно выдохнула, а он подумал о том, что до утра надо будет вставить ей еще раз. Одного раза оказалось мало.

— А ты…ты не боишься моего отца?

— Почему не боюсь? Не боятся только идиоты.

В эту секунду он заметил тени на дороге и, прищурившись, всмотрелся в полумрак.

— Тогда почему ты такой спокойный?

— Потому что человек умирает в свой назначенный час, и если он настал сегодня, то так тому и быть.

— Ты не умрешь!

Горячо сказала она и развернула его к себе, заглядывая влажными глазами в его лицо, хватая его за резко очерченные скулы ладонями.

— Я люблю тебя, Дамиан Керук, и никогда не позволю тебе умереть.

Она не знала, что ее братья и отец уже подобрались к ранчо и окружили его с пистолетами наголо. Она нет, а он да. Заметил их, едва их лошади появились на дороге.

Антонио Охеда Сан-Мартин один из самых богатых людей в округе, владелец оружейных мастерских. Он мечтал выдать свою дочь за равного ей, даже нашел жениха…А Мартелла отдала свою девственность индейскому ублюдку нищеброду. Так он считал…хотя Мартелла лишилась невинности с одним из конюших еще лет в пятнадцать. Тони собирался вспороть выродку-индейцу брюхо и выпустить кишки, его трое сыновей всецело разделяли это желание. Они ворвались в сарай, где жил на время стройки Дамиан, с ружьями, выломав дверь. И лишь за минуту до этого Дамиан неспешно убрал руки любовницы от своего лица и спокойно сказал.

— У нас гости. Тебе лучше одеться.

Она едва успела натянуть свое короткое платье через голову, как дверь разлетелась в щепки, и Тони влетел в сарайчик, наставив ружье на Дамиана.

— Проклятый ублюдок! Убери лапы от моей дочери!

— Если вы позволите заметить, мистер Охеда, ваша дочь стоит в нескольких метрах от меня, а мои лапы лежат у меня в карманах.

— Вытащи их из карманов и подними вверх! Так, чтоб я их видел!

— У меня нет оружия, мистер Охеда. Мой пистолет остался под подушкой, а нож у меня в сапоге…сапоги там, у постели. Я не обут.

— Щенок! Ты посмел опозорить мою дочь, и ты сейчас сдохнешь!

Они все вчетвером наставили на него ружья, а он даже не пошевелился.

— Папа, не надоооо! — завопила Мартелла и подбежала к отцу, повиснув у него на руке.

— Уходи! Уходи с моих глаз! Чтоб я не видел тебя, похотливая сучка! Потом с тобой разберусь! Сначала сниму скальп с твоего индейского щенка!

— Нет…папа, нет! Не трогай его!

— Трону, дочка! Я пристрелю его, потом вырву его наглое краснокожее сердце! А ты…ты выйдешь замуж за дона Педро!

— Я…я беременна, папа! Уже на четвертом месяце. Я жду от Дамиана ребенка!

Воцарилась тишина. Керук приподнял одну бровь, а рука Охеды вместе с пистолетом медленно опустилась. Какое-то время он молчал, потом ударил дочь изо всех сил по лицу так, что она отлетела на несколько метров, с трудом удержалась на ногах, и упала бы, если бы Керук не успел подхватить.

— Сука! Подлая сука! Будь ты проклята! Ты…завтра же выйдешь за него замуж и переедешь в это ранчо! А ты!

Повернулся к Керуку и прищурил свои черные глаза навыкате.

— А ты…ты будешь сам заботиться о моей шлюхе дочери и о вашем выродке. Я и копейки не дам.

— А у вас никто и не попросит!

Привлек девушку к себе и непроизвольно вытер кровь у ее рта. Терпеть не мог, когда кто-то поднимал руку на женщину в его присутствии.

Отец говорил ему, что за каждый поступок мужчина должен брать на себя ответственность. И если Марти беременна от него, то это и его вина. Он должен принять данного духами ребенка и позаботиться о нем.

— Чтоб ноги твоей возле моего дома не было, на коленях приползешь просить. Копейки не дам.

— Спасибо за дочь, мистер Охеда. Вашими молитвами мы с ней будем счастливы.

— Ублюдок! Я никогда не признаю вашего выродка!

— Хорошо, мистер Охеда. На все ваша воля.

— Ублюдок!

Мексиканец ударил Дамиана прикладом ружья по голове, так, что парень упал навзничь, и из его рта и носа хлынула кровь, а отец Мартеллы быстрым шагом вышел из сарая. Он понятия не имел, что двадцатилетний щенок с легкостью мог уложить их всех и отправить к праотцам. В его карманах лежали «звезды смерти». Сделанные на заказ круглые диски, по форме напоминающие звезды с острыми, как лезвия, концами и ребрами. Все это время он трогал их пальцами и прокручивал по оси. Меткий от рождения Керук мог за несколько секунд убить Охеду и троих его сыновей…Но он считал, что они в своем праве. Он спал с дочерью Тони без согласия ее семьи, он не просил ее руки у братьев и не приносил к порогу их дома выкуп за невесту. По законам семьи Дамиана они имели право вырвать ему сердце, а он должен был молча принять свою участь. Но приди они в его дом просто так — они бы никогда не вышли из него живыми.

Мартелла и Дамиан поженились на следующий день. Их венчал старый священник в маленькой приходской церкви. Свидетелями были случайные прохожие. Дамиан верил, что теперь в его жизни все будет по-другому и наступит долгожданное счастье. Верил, что он нашел ту единственную, как когда-то нашел его отец. Готов был ради нее пахать днем и ночью, выполнять капризы и носить на руках. Наверное, это любовь, когда о человеке хочется заботиться. Да и кто ждет любви, как в книгах у бледнолицых. Ее придумали люди. На самом деле любовь — это уважение, привязанность и забота. Когда родился Джонни, Дамиан все же пошел в армию. Чтобы прокормить семью, ему приходилось проводить вне дома долгие месяцы и приезжать изредка к жене и сыну. На деньги от кампаний они достраивали ранчо.