Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ошибаетесь, — возразил эшш Ашхар. — Мне не доставляет удовольствие вас доставать. Мало того, мне неприятно, что все закончилось именно так. Но я удивлен, что вам удалось… выжить.
В глубине глаз промелькнуло нечто похожее на сочувствие. Это еще сильнее остудило мой пыл.
— Поверьте, не вы одни удивлены, — хмыкнула я, расправляя тряпку и аккуратно складывая. — Никто не верил. И я в том числе.
— Примите мои запоздалые соболезнования в связи с кончиной вашей матушки.
— Благодарю.
— Простите, но я скажу прямо. Ваша мать выбрала самый легкий и безопасный путь. Для себя. Умерла, свалив всю ответственность на вас, — неожиданно заявил ящер, озвучив то, что я столько лет отказывалась произносить вслух.
Первым порывом было возмутиться, прокричать, что это неправда, что инквизитор ошибся, но… не вышло. Оказывается, все эти годы мне этого не хватало — поддержки и признания маминой ошибки.
— Она знала, что я смогу уберечь свою семью, — тихо отозвалась я.
Повернувшись к столу у окна, взяла блюдо, на котором осталось пять небольших пирожков, и поставила перед мужчиной.
— Угощайтесь. Вчерашние, но еще вкусные. С картошкой.
Сама не понимаю, с чего вдруг решила поделиться.
— Благодарю, — кивнул дракон, но к пирожкам не притронулся.
— Боитесь, что отравлю? — понимающе хмыкнула я.
Ответа не ждала, но он все-таки последовал:
— Драконов нельзя отравить. В мире есть только один яд, способный нас убить. И вам его точно не достать. Не хочу отнимать ваш завтрак. Вижу, вам и так сложно живется.
— Ничего, справляемся.
— А если я предложу деньги, вы их примете? — внезапно спросил эшш Ашхар.
— Следить ни за кем не стану, — быстро ответила я. — Уж простите, не мое это.
— Поверьте, у меня достаточно людей и магов для слежки. Если я дам деньги просто так, вы примете? — уточнил инквизитор.
— Просто так? — недоверчиво поинтересовалась я, продолжая стоять. — И вы ничего не потребуете взамен?
— Нет. Могу даже поклясться.
— Неужели наше положение вызвало у вас жалость, господин инквизитор? — хмыкнула я. — Думаете, что гордая, откажусь и укажу вам на дверь?
— Какая разница, что я думаю. Я жду ответа от вас.
— Да, гордая. Гордость — это то немногое, что у нас осталось. Но я не дура, господин инквизитор. Гордостью сыт не будешь. Если вы просто так, без обязательств дадите мне денег, я их приму и скажу «спасибо».
Он молча достал из кармана увесистый мешочек из дорогой светлой кожи и положил на стол. Я посмотрела сначала на него, потом на дракона.
— Я не знаю, где прячется Айдж.
— Сказал же, просто так.
— Неужели жалость?
— Это имеет значение? Берите, госпожа Шеридан, — поднимаясь, проговорил эшш Ашхар. — Вам они нужны.
И направился к выходу.
— Так зачем вы приходили? — не выдержав, поинтересовалась я и шагнула следом за ним. — Только не говорите, что хотели побеседовать, посмотреть на наш дом и вручить деньги. Вам ведь что-то нужно.
Остановившись, инквизитор повернулся ко мне.
— Хотел предупредить. Не связывайтесь с Айджем. Вы ведь хорошо помните, чем все закончилось для вашего отца? Сейчас будет хуже, а вы и так многое потеряли.
— Господин инквизитор? — раздался удивленный голос.
«Пятиликий! Только не это!»
Появившаяся на лестнице бабушка застыла на одной из скрипучих ступенек, цепляясь за шаткие перила.
— Вы? Здесь? Что-то случилось?
— Нет, ба, все хорошо. Господин инквизитор решил нам помочь. Принес деньги, — быстро пояснила я, стараясь ее успокоить.
Вышло еще хуже.
— Деньги? Нам? Но зачем? — еще больше встревожилась она, бледнея.
А глаза заметались между мной и эшш Ашхаром, который уже приблизился к двери.
— Просто помощь. Не переживайте, леди Фэррид, никаких обязательств. Всего доброго, — сказал он.
Резко кивнув, инквизитор вышел и прикрыл за собой скрипучую дверь.
А я тут же бросилась к бабушке, чтобы помочь ей спуститься.
— Ты только не волнуйся, все хорошо. Ничего страшно не случилось. Никого арестовывать не собираются. И с Грегори все в порядке. Не бойся, этот инквизитор нас не обидит.
— Уж его-то я точно не боюсь, — внезапно заметила она, со вздохом присаживаясь на ближайший стул и растирая колени. — Только не его.
И что-то в ее голосе заставило меня внимательнее присмотреться к бабушке.
— Почему? Ведь именно он арестовал отца.
— Арестовывал не он, — возразила она.
— Хорошо, не он лично, а его подручные.
Я налила свежий чай в чашку, а тот, к которому так и не притронулся ящер, вылила. Кружку же отставила в сторону, решив помыть чуть позже.
— Ну да, ты же не все помнишь, — пробормотала бабушка, касаясь пальцами лба.
— Не помню что?
— Когда все произошло, эшш Ашхар отсутствовал в столице. Приказ поступил откуда-то сверху. Когда он узнал, тут же примчался. И именно он настоял на том, чтобы тебя и мать отпустили из инквизиции. Он настоял на том, чтобы вас не привлекали к суду.
— Ба, — терпеливо начала объяснять я, — этот ящер едва не сломал меня тогда. Он проник в сознание и чуть не свел с ума. Ты же помнишь, сколько месяцев я мучилась от кошмаров, не могла заснуть. Всюду эти глаза мерещились.
— Помню, — кивнула она. — Но он сделал это не просто так. Его вмешательство послужило главным доказательством твоей непричастности. Твоего отца обвиняли в очень серьезном преступлении. Ты знаешь, что не щадили никого. Были прецеденты, когда всех старших в семье отправляли либо на плаху, либо на каторгу. Именно заступничество эшш Ашхара тогда спасло вас с матерью.
Осторожно опустившись на соседний стул, я попыталась осмыслить услышанное.
— Почему ты мне раньше не рассказала?
— Тогда не до этого было, столько всего случилось. Следом начались эти твои кошмары. Ты от одного имени инквизитора вздрагивала и сжималась. А потом… забылось как-то. Так что не относись строго к эшш Ашхару. Он спас тебя восемь лет назад. Конечно, жизнью это назвать сложно, но уж как есть.
Я перевела взгляд на дверь, за которой скрылся дракон, затем посмотрела на оставленный на столе мешочек.
— Ничего не понимаю… зачем ему это?
Протянув руку через стол, бабушка накрыла мою и бережно сжала.
— Ты забыла? Его нельзя подкупить, заставить и обмануть. Ты была не виновата, и дракон сделал все, чтобы не дать тебе ответить за проступок отца. Запомни: в нашем мире не всегда все так, как кажется.