вперед. — Значит, Джейми — твой отец? А кто же твоя мать, позволь спросить?

Брианна окаменела.

— Его жена, кто же еще?

Лири откинула голову назад и мелодично рассмеялась.

— Кто же еще? — передразнила она. — И в самом деле, кто же еще, девочка? А которая из жен, тебе известно?

Брианна почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а ладони похолодели в руках Дженни. Голову пронзила догадка. «Дура несчастная! Полная дура! Это было двадцать лет назад! Конечно, он женился снова. Конечно. Независимо от того, насколько он любил маму».

За этой мыслью последовала другая, более страшная: «Она нашла его? О боже, неужели она нашла его с новой женой, и он услал ее прочь? О боже, где же она?»

Брианна повернулась, желая немедленно броситься куда глаза глядят. Она не знала ни куда идти, ни что делать, только чувствовала, что должна бежать и найти маму.

— Кажется, вам нужно присесть, кузина. Пройдемте в гостиную, хорошо? — прозвучал в ушах спокойный голос юного Джейми. Он положил руку ей на талию и провел в одну из открытых дверей.

Позади раздавались бормочущие голоса, путаные объяснения и обвинения. И тут Брианна заметила невысокого опрятного человека с лицом, похожим на мордочку Белого Кролика, который удивленно на нее смотрел. Другой мужчина, гораздо выше первого, поднялся навстречу, когда она вошла в гостиную; его простое обветренное лицо выражало участие.

Из сбивчивых объяснений на разные голоса высокий мужчина понял, кто такая Брианна и почему она здесь.

— Дочка Джейми? — Он разглядывал ее с интересом, хотя, казалось, был далеко не так удивлен, как остальные. — Как тебя зовут, a leannan?[50]

— Брианна. — Она была слишком расстроена, чтобы улыбнуться.

— Брианна… — Мужчина опустился в низкое кресло, жестом предложив сесть напротив, и тут она заметила, что одна нога у него была деревянной. Он взял девушку за руку и улыбнулся ей; в теплом свете его мягких карих глаз она почувствовала себя под защитой.

— Я — твой дядя Иэн, девочка. Добро пожаловать.

Брианна непроизвольно вцепилась в его руку, которая представлялась ей последним прибежищем. Мужчина не дрогнул и не отстранился, только оглядел ее внимательно; казалось, его позабавило то, как она была одета.

— Ты спала в зарослях вереска? — спросил он, разглядывая пыль и пятна от сока растений на ее одежде. — Видно, ты проделала непростой путь, чтобы разыскать нас, племянница.

— Она только утверждает, что она — твоя племянница, — вставила Лири, которая уже оправилась от первого потрясения. Женщина заглянула Иэну через плечо, и ее круглое лицо сморщилось от неприязни. — А вдруг она приехала, чтоб посмотреть, чем тут можно поживиться?

— Чья бы корова мычала, Лири! — тут же парировал Иэн. — Не вы ли с Хобартом полчаса тому назад пытались вытянуть из меня пять сотен фунтов?

Лири поджала губы.

— Деньги мои! Мы договорились, и ты подписал бумагу!

Иэн тяжело вздохнул; очевидно, за сегодняшний день он слышал это не в первый раз.

— Я подписал, — терпеливо произнес он, — и ты получишь деньги, как только Джейми сможет их переслать. Джейми — честный человек, но…

— Да неужели? — Лири презрительно фыркнула. — Двоеженец, по-твоему, может быть честным человеком? Двоеженец, который бросил жену и детей! Похитил мою дочь и убил ее! Честный человек! — Она кинула на Брианну яростный взгляд. — Еще раз спрашиваю, девчонка, как зовут твою мать?

Брианна ошеломленно застыла. Горло сжалось, а руки похолодели, несмотря на тепло, исходившее от ладоней Иэна.

— Кто твоя мать? — повторила Лири.

— Какая разница… — вмешалась Дженни.

Лири обернулась к ней, пылая от гнева.

— Большая! Одно дело, если он обрюхатил какую-то армейскую шлюху либо горничную, когда жил в Англии, но если…

— Лири!

— Сестра!

— Попридержи язык!

Брианна положила конец протестам, поднявшись с кресла. Она была высокой, как мужчина, гораздо выше любой женщины. Лири поспешно отступила. Все, кто был в комнате, повернулись к ней.

Неспешно, хотя внутри у нее все бушевало, Брианна полезла во внутренний карман пальто, в потайной карман, который зашила всего лишь неделю тому назад.

— Мою мать зовут Клэр, — заявила она и положила на стол ожерелье.

В гостиной воцарилась полная тишина, за исключением тихого потрескивания в очаге. Жемчужное ожерелье поблескивало в лучах весеннего солнца, заглядывающего в окно.

Дженни ожила первой. Двигаясь как сомнамбула, она протянула руку и коснулась одной из жемчужин. Речной жемчуг, названный «барокко» из-за особой неправильной формы, которую ни с чем не спутаешь.

— О боже, — прошептала Дженни. Она подняла голову и посмотрела на Брианну; в ее синих глазах стояли слезы. — Как же я рада тебя видеть, племянница!

— Вы знаете, где моя мама? — Брианна переводила взгляд с одного лица на другое, сердце громко стучало в ушах. Лири не смотрела на нее; ее глаза были прикованы к жемчугу.

Дженни с Иэном быстро переглянулись, затем Иэн поднялся, с трудом передвигая деревянной ногой.

— С твоим отцом, — тихо сказал он, ласково коснувшись ее руки. — Не волнуйся, девочка! Они в безопасности.

Брианна подавила желание застонать от облегчения, чувствуя, как узел тревоги в животе медленно распускается.

— Спасибо. — Она попыталась улыбнуться Иэну.

— Это мое! — Лири кивнула на жемчуг. Она больше не злилась, сумев овладеть собой, и стала холодной и сдержанной. Теперь, когда ее лицо не искажала ярость, Брианна поняла, что она когда-то была очень красива и красива до сих пор. Краски лица чуть поблекли, и она немного раздалась в талии, однако держалась по-прежнему прямо и грациозно.

— Ничего подобного, — пылко сказала Дженни, — это ожерелье моей матери, она отдала его Джейми для того, чтобы он передал его жене…

— А его жена — я, — отрезала Лири, одарив Брианну высокомерным взглядом. — Я — его жена, — повторила она. — Джейми женился на мне по доброй воле и обещал заплатить за то, что обошелся со мной так дурно.

Она перевела ледяной взгляд на Дженни.

— Больше года я не видела от него ни единого пенни! Я вынуждена продавать свои вещи, чтобы прокормить дочь, ту, которую он мне оставил. — Лири вздернула подбородок и посмотрела на Брианну. — Если ты его дочь, то должна платить по счетам. Скажи ей, Хобарт!

Хобарт выглядел несколько смущенно.

— Послушай, сестра! — Он накрыл рукой ее ладонь, пытаясь вразумить. — Не думаю, что…

— Точно, ума у тебя с детства нет, чем же тебе думать! — Она раздраженно стряхнула его руку и указала на жемчуг. — Он мой!

Это был чистый рефлекс — жемчуг сам оказался в руке Брианны.

— Погодите-ка. — Ее голос прозвучал на удивление твердо. — Я не знаю, кто вы и что произошло между вами и моим отцом…

— Меня зовут Лири Маккензи, твой ублюдочный отец женился на мне четыре года назад и