По имеющимся сведениям, среди спецпереселенцев, размещающихся на хуторах совхоза Новлубтреста № 1 Чиликского района, по причине отсутствия жилпомещения, недостаточного медобслуживания и плохого питания – в большой степени распространены заразные болезни, как-то: тиф, дизентерия и т. п. Больные тифом не изолированы и находятся в общих бараках. На этой почве имеют место побеги и большая смертность со стороны спецпереселенцев[924].

К Мироше тотчас, как мы приехали, пришел начальник ОГПУ Петропавловска. Сережа инспектировал работу этих начальников, но он не строил из себя грозного ревизора, наоборот.

– Завтра мы начнем работать, – сказал он дружески, – а сегодня приходите к нам с женой на обед, у нас будет жареный поросенок.

Они пришли. Жена его Аня – хорошенькая, но толстая! И еще платье. Ну разве можно толстым такое носить? Юбка плиссе – это же толстит! Она все оправдывалась, помню: «Это потому я растолстела, что мы были в Средней Азии, там летом очень жарко, я все пила воду».

Стол в салоне был накрыт хоть и по-казенному, но роскошно. И вот повар тащит на блюде жареного поросенка, нарезанного ломтями, в соусе. Проходит мимо нас, вероятно, опасался задеть пышную прическу Ани, наклонил блюдо, а соус как плеснет ей прямо на платье! Она вскочила, закричала:

– Что за безобразие!!! – и давай ругаться.

Повар так и замер, лица на нем нет – что ему теперь будет?!

Я пыталась ее утихомирить, советовала соли насыпать на платье, но вся радость обеда была уже испорчена. Мироша ей:

– Неужели какое-то платье помешает вам отведать такого поросенка?

Муж брови нахмурил: перестань, мол! Но она не унимается. Так и прошел весь обед.

На другой день они нас пригласили. Там-то был пир, так пир! Много всяких прислужников, слуг, каких-то подхалимов, холуев. Подавали всякие свежие фрукты, подумайте, даже апельсины. Ну уж про мороженое всяких сортов и виноград – и говорить нечего![925]

За последнее время по данным нашего Павлодарского районного аппарата вскрыто 30 хлебных ям. Усилилось скотокрадство и массовый убой скота.

В ходе хлебозаготовок широко применяются методы голого администрирования. Уполномоченные по хлебозаготовкам в аулах дали установку партьячейкам и сельским и аульным советам такого содержания: «по хлебозаготовкам изъять весь хлеб, применять все меры кроме рукоприкладства», вследствие чего отмечается бегство колхозников.

Уполномоченный районного комитета ВКП(б) в ауле № 1 Матвеенко произвел повальные обыски у семей высланных баев за пределы района, изъял у них весь продовольственный хлеб, вследствие чего на почве голода отмечено 40 случаев смертности, в большинстве детей, остальные для питания употребляют в пищу кошек, собак и другую падаль[926].

Выбрались они из сугробов и поехали по этой дороге мертвых. Впереди лежали совершенно пустые аулы. Проводник из местных называл имена этих селений – номерами только и отличались: нигде не осталось ни души. Подъехали к необычному для глаз казаха городку из юрт. С началом коллективизации множество таких возникло по степи. Юрты составлены зачем-то в ряды, и на каждой номер повешен, словно бы это городской дом на городской улице. Кибитки просторные, новые, из белой кошмы – кучер пояснил, что совсем недавно их у местных баев отобрали. Еще два-три месяца назад, добавил он, здесь было многолюдно. Теперь же стояла мертвая тишина. Ни звука, только поземка шуршит. Мертвый город из белых юрт на белом снегу.

Заходят в одну юрту, в другую: все вещи на месте, а людей нет.