— Вы сами слышали. Наш врач пообещал, что с вашей дочерью все будет хорошо, — успокоил Оливию кардинал Костанцо.

«О чем он говорит? Да ей же вообще наплевать на это. Ее волнует только театральный момент ситуации и не больше. Я уверен, что она уже даже решила, во что ей одеться сегодня вечером. Прости меня, Господи, но будет лучше, если эта сука по Твоей милости родится заново где-нибудь в Африке и будет пшеницу в ступе палкой толочь, а не напяливать на себя каждый день эти футуристические, а на самом деле просто идиотские наряды. Каждый из них стоит не меньше нескольких тысяч евро, но в них невозможно просто так выйти на улицу. Потому что их создал очередной модный дизайнер только лишь для того, чтобы разгуливать по ночным клубам в „обдолбленном“ состоянии».

— Спит крепким здоровым сном. Это — хороший признак. Одержимые, как правило, всегда очень плохо спят, — сказал падре Винетти.

— Пусть поспит еще немного. Надо убедиться, что демон окончательно оставил девочку, — сказал понтифик.

Романо снова погрузился в собственные мысли.

«Надо, прежде всего, избавиться от этой суки. Я просто уверен, что все эти проблемы из-за нее. Говорила же мне бабушка, чтобы я не искал себе жену из этих богатых испорченных лярв, которые даже пасту своими руками приготовить не могут: „Послушай меня, внучек, не бери ты эту стерву, я ее насквозь вижу. Прошло время благородных девиц. Сейчас только благородные подстилки остались, которые только и ждут, как своего муженька обобрать до нитки, а еще лучше — на тот свет отправить. А потом — второго и третьего. Это они делают для того, чтобы было о чем потрепаться за бокалом мартини с такими же лярвами, прости, Господи, рабу свою грешную“.»

Романо автоматически перекрестился, так как с детских лет был приучен к этому, даже при одном мысленном упоминании о Боге. Он вспомнил, что все члены семьи его нынешней жены только и делали, что бесцельно прожигали свою жизнь и состояние, нажитое их предками-трудоголиками.

— С размещением ваших людей из группы сопровождения проблем не будет. Мы их поселим в гостевом блоке, который рассчитан на сто пятьдесят человек, — сказал Костанцо, оторвав премьера от своих невеселых мыслей и воспоминаний.

— Если нужна дополнительная охрана, мы ее вам обеспечим, — предложил свою помощь Палардо и тут же покраснел, вспомнив, с какой легкостью террористы перестреляли вчера его людей.

«Ты бы, умник, лучше следил за тем, чтобы Папу отсюда не вынесли вместе с креслом», — подумал премьер, но лишь вежливо улыбнулся.

— Благодарю вас, но думаю, в этом нет никакой необходимости. Скопление людей в черных костюмах с проводами в ушах всегда привлекает к себе излишнее внимание. Сил местной полиции будет вполне достаточно. Они наверняка знают, что нужно делать. К тому же с нами, как обычно, будет личная охрана. Этого вполне достаточно.

/2011.09.13/12:30/

Кабинет понтифика

Крепко пожав руку доктору Майлзу, о котором он уже и забыл из-за нахлынувших на него мыслей, Романо неожиданно для самого себя начал говорить то, что ему пришло в голову неизвестно откуда. Ему казалось, что кто-то за него произносит эти слова, а он — всего лишь кукла, которая открывает рот:

— Так уж получилось, что я стал премьером, уже будучи достаточно состоятельным человеком. Я давно мечтал основать свой частный теологический университет в Риме, в котором наряду с традиционными дисциплинами глубоко изучались бы также и мистические течения разных религий и народов мира. Естественно, что более подходящей кандидатуры, чем вы, на должность ректора я и представить себе не мог. Что касается материальной стороны вопроса, то об этом вам вообще беспокоиться не следует. Я теперь ваш пожизненный должник. Что может быть для отца дороже здоровья ребенка?

Прочитав сомнения на лице ученого, Романо ослабил натиск, чтобы излишней навязчивостью не вспугнуть его и все не испортить.

— Ну и чем же будут заниматься выпускники вашего университета? — со свойственной любому прагматичному американцу долей скептицизма спросил Майлз.

— Если будет на то благословение понтифика, то некоторые из них, пройдя аттестацию в Ватикане, смогут даже и Господу служить. Но основная масса должна восстановить утерянные тайные эзотерические знания.

«Что за чушь он несет, только этого нам не хватало, чтобы злопыхатели распустили слухи о том, что Папа нарядил колдунов в рясы и разрешил им проводить службу в храмах», — подумал кардинал Костанцо.

— Если преподаватели будут наши, а изучение мистики не будет поставлено во главу угла и не выйдет за допустимые рамки, то почему бы и нет, — согласился с ним понтифик.

— Останьтесь, прошу вас, — подняв опухшее от слез лицо, попросила жена премьера. — А вдруг этот ужас повторится. Я не переживу этого в следующий раз. Вы можете хотя бы сегодня остаться у нас, а там как будет — так будет.

«Ну да, поближе к твоей спальне. Быстро же она нашла замену своему Луи. Но уж этот парень точно не поведется на твои уловки. Ангел спустится с Небес и разрежет твою калошу на две половины, как только ты к нему прикоснешься своими грязными руками, которые только и делают, что запихивают в рот наркоту, потом член этого ублюдка Луи, и сигареты. Вечером — снова наркоту, много сигарет и дюжину алкогольных коктейлей», — опять подумал премьер, поймав себя на мысли, что неприязнь к Оливии семимильными шагами начала перерастать в ненависть.

«Надо действительно уехать сегодня же, иначе я ее точно прикончу своими руками».

— Если вы согласитесь полететь с нами на отдых, где мы пробудем два-три дня, то по возвращению в Рим вы уже сможете въехать в свой новый кабинет. Я думаю, Его Святейшество за это время подберет достойный профессорский состав. Да и Стефания в таком случае, конечно же, полетела бы вместе с нами, — сказал Романо.

Майлз понял, что его поставили в безвыходную ситуацию.

— Ну что же, дети — это святое. А в отношении должности ректора должен заметить, что ваша идея выглядит утопической. Американский теолог, да еще и осуждающий вот уже на протяжении восьми лет католическую церковь за излишний консерватизм, никогда не будет пользоваться уважением среди заслуженных профессоров Ватикана. Это просто неоспоримый факт и незачем меня ставить в заведомо глупое положение. Если ваши намерения действительно искренние, — поставил Шон в свою очередь в безвыходное положение премьера, — то лучшего кандидата, чем отец Винетти, вам днем с огнем не найти. Ну а я, пожалуй, соглашусь на должность преподавателя. В конце концов, какая вам разница, чем я вообще буду заниматься. Вас же в итоге не это интересует, а то, чтобы я крутился где-то рядом, в пределах вашей досягаемости.

Премьер залился краской, но, прокашлявшись, лаконично ответил:

— В общем-то, именно так. Но это вовсе не означает, что я воспринимаю вас всего лишь как спасительную соломинку для своей дочери. Такие невероятные способности, какие вы сегодня продемонстрировали, так просто, из ниоткуда, не могут появиться у человека. Во всяком случае, я не припомню, чтобы Ватикан упоминал о чем-то похожем. Ну а университет… хм… все-таки подумайте. Может быть, это действительно не такая уж и плохая идея. Вы же не бросите свою научную и преподавательскую работу.