них. Некоторые изречения тронули меня и заставили чувствовать, что я в его присутствии, слушаю его. Я приободрился. Чем больше я читал, тем ближе и понятнее становился для меня Махарши. Его учение пульсировало жизнью. Я начал понимать его, оно смешалось с моим существом и стало моим собственным." Когда он это произнёс, я немедленно припал к его стопам и воскликнул: "Доктор, благословите меня!" Я знал, что он пребывает в том безупречном состоянии внутреннего спокойствия, мира и совершенства, хотя он был одет в западный костюм со стетоскопом вокруг шеи.

Однажды в ашрам приехала супружеская пара из Нью-Йорка. Они хотели знать, есть ли ещё реализованные существа после Бхагавана. Я ответил: "Я могу показать вам одного человека, но узнаете ли вы в нём реализованного?" Они ответили, что приложат все усилия. Я сказал им, что он не здесь в Раманашраме, а в Ченнае, и что он не носит охряных одеяний и не побрит налысо. Я также предупредил их, что он будет одет по-западному. Не оробев, супруги попросили меня отвезти их к нему. И я повёз их к д-ру ТНК в Ченнай. Увидев доктора, я тут же простёрся перед ним. Весь его дом был полон изображений Бхагавана. Он показал супругам дом и предложил подарить им любую понравившуюся фотографию. Они выбрали ту, которую прежде не видели в Раманашраме. Д-р ТНК сразу же снял её со стены и вручил им. Потом он сказал: "У этого снимка есть история. Для обряда имянаречения моего второго сына было приготовлено празднование и пуджа. Я хотел назвать его Рамана. Моя жена была против. Она говорила: 'По традиции ты должен дать ему имя моего отца, так же, как ты назвал нашего первого сына в честь своего. Тогда я не могла возразить, и неохотно согласилась.' Во время церемонии по традиции я накрыл сына полотном и уже собрался прошептать ему в ухо имя отца моей жены. Внезапно эта фотография в рамке упала со стены прямо мне на спину. Для меня это было, как если бы Бхагаван сам сказал мне: 'Дай ему моё имя.' Так я нарёк его Рамана!"

Когда д-р ТНК был при смерти, я поехал навестить его. Увидев его, я заплакал. Он укорял меня: "И это твоё понимание учений Бхагавана? Посмотри на меня. Я вижу Бхагавана, который призывает меня. Я иду к нему. К чему плакать? Ну же, проснись!" Я сказал: "У меня есть одно сомнение, доктор. Вы миллионер. Вы добились многих качеств. Люди говорят, что вы мошенник, притворяющийся преданным, и что на самом деле вас интересуют только деньги. Вы владеете шестьюдесятью домами в городе и имеете миллионы рупий на многих банковских счетах." На это д-р ТНК улыбнулся мне и сказал: "Да, я владею всем этим, но всё это не владеет мной." Он продолжал: "Дам тебе совет: не обращай внимания ни на что, кроме своего Я. Имущество или неимущество, всё это нереально. Тишина внутри — вот единственная реальность. Сосредоточь своё внимание на истине. Бхагаван зовёт меня. Бхагаван благословляет тебя, Ганешан." Он лежал какое-то время с закрытыми глазами. Спустя несколько минут он повернулся ко мне и с большой любовью сказал: "Напротив ашрама у меня есть дом, в котором я просил остаться Муруганара. Я завещаю это здание тебе. Я знаю, у тебя нет ни денег, ни имущества, на которое можно было бы положиться. Ты самоотверженно служишь Бхагавану. Ты не должен страдать в будущем от недостатка чего-либо. Пожалуйста, прими его." С почтением я принял предложение д-ра ТНК и, коснувшись его стоп, покинул его. (Совсем недавно я передал это здание Раманашраму.) Спустя несколько дней д-р ТНК, 'фотограф Бхагавана', в полном сознании слился с Рамана Аруначалой.

Шри Бхагаван на горе, д-р Т.Н.Кришнасвами выражает своё почтение

Посвящается "фото-служению" д-ра ТНК Шри Бхагавану (Горная Тропа, выпуск июль 1975 г) — 1

Посвящается "фото-служению" д-ра ТНК Шри Бхагавану (Горная Тропа, выпуск июль 1975 г) — 2

Шри Бхагаван сидит снаружи "Старого Холла"

Фрамджи Дорабджи

Фрамджи Дорабджи был зороастрийцем, или парсом, владевшим кинотеатром в Ченнае. С самого детства его так привлекали святые и мудрецы, что где бы ни появился садху или санньясин, он шёл к ним, чтобы упасть в ноги. Зная о его 'безумии', друзья его семьи часто подшучивали над ним. "Фрамджи, в таком-то месте в окрестностях Бомбея остановился великий мудрец." И он немедленно отправлялся туда с подношениями из фруктов, только для того, чтобы никого там не обнаружить. Прекрасно зная, что над ним подшутили, он, тем не менее, никогда не возмущался. Как он потом вспоминал, "Я никогда не обижался и не злился — те моменты были самыми драгоценными для меня, ведь я думал, что встречу святого."

Однажды один садху, которого он принимал за подлинного, действительно обманул его. Садху был медиумом и экспертом по чтению мыслей. Приехав на встречу с ним первый раз, Фрамджи остался в машине, а его друзья пошли вперёд. К их великому изумлению садху спросил их: "Почему вы оставили своего друга Фрамджи Дорабджи в машине? Ведите его сюда." Когда Фрамджи пришёл, садху продемонстрировал чтение его мыслей. Фрамджи был очень впечатлён и, приняв его за великого святого, стал посещать его регулярно. Вскоре садху начал вытягивать из него деньги. Однажды он попросил огромную сумму, которую Фрамджи даже не надеялся собрать. Услышав об этом, садху стал угрожать: "Если ты не принесёшь мне деньги, я прокляну тебя. Вся твоя семья будет уничтожена." Вернувшись домой, Фрамджи обнаружил, что его старшая дочь больна. День за днём её состояние ухудшалось, и он поспешил к садху, умоляя его: "Пожалуйста, отмените своё проклятье. Моя дочь умирает." Садху был непреклонен: "Пока не принесёшь деньги, я не отменю своего проклятья." Вернувшись домой, Фрамджи обнаружил свою дочь мёртвой и тяжело больную жену. Он был охвачен горем и страхом. Сжалившись над ним, его старший брат Дадиба, который только что прочитал рецензию на Путешествие в Тайную Индию, сказал ему: "Брат! Я только что прочитал о великом святом в Южной Индии. Почему бы тебе не поехать к нему за защитой?"

Так, в 1937 году Фрамджи Дорабжди приехал к Бхагавану. Частных бесед с Бхагаваном не дозволялось, но человек