Пашин не удивился и не возмутился.

— Надо было предупредить меня, удалось бы избежать потерь.

— Это не в правилах спецслужб, — скептически заметил Ратников. — Да и не мог никто из нас предугадать, во что выльется расследование. Я до сих пор не понимаю, кто похитил вашу жену… да и остальных девчонок. Какой в этом смысл?

— В этом есть смысл, — глухо ответил Пашин.

Ратников подождал продолжения, но его не последовало.

— Куда едем?

— В Китай-город, Старопанский переулок.

Больше они не разговаривали. Пашин замолчал и ушел мыслями в себя. Ратников, чувствуя себя виноватым, будто это он участвовал в похищении жены путешественника, тоже не спешил с вопросами, которые у него появились к пассажиру.

В шесть часов вечера они оставили машину во дворе дома и поднялись в квартиру Громова.

Хозяин молча пропустил их в прихожую, пожал руку Ратникову, также не выказывая удивления. Из гостиной выбежала красавица-жена Громова, поздоровалась, схватила Пашина за плечи:

— Что со Славой?!

— Сейчас, — негромко сказал Пашин, проходя в ванную. Через несколько секунд он вышел с влажными волосами, на ходу вытирая лицо полотенцем.

— Повторите, капитан, все, что говорили мне.

— Проходите, — спохватилась Валерия, прижимая к груди кулачки. — Чай, кофе?

— Кофе, — вежливо попросил Ратников.

Жена Громова ушла на кухню. Мужчины расположились в гостиной, обставленной не роскошно, однако со вкусом. Больше всего Ратникову понравились ультрасовременные стеклянные подставки под живые цветы с воздушными корнями, искусно подсвеченные изнутри. А также мебель и старинные гравюры на стенах в настоящих багетах. Усадив гостей, Громов вопросительно посмотрел на Ратникова. Капитан взял из рук Валерии чашку кофе, поблагодарил и сжато рассказал Громову и его жене о том, что произошло.

В комнате установилась тишина. Лишь из-за стены доносилась тихая музыка.

Громов посмотрел на Пашина.

— Зачем им Слава? Она же…

— Да, — кивнул путешественник, сосредоточенно глядя перед собой потемневшими глазами. — Она уже не девушка, а им нужны только девственницы. Возможен лишь один вариант объяснения: они хотят нейтрализовать меня и приняли превентивные меры.

— Может быть, ты прав. В Москве они оставить Славу не рискнут. Вопрос в том — куда ее повезут.

— В храм!

— Но, по словам твоих знакомых и УИБ, они прочесали все побережье Ильмени и храма не нашли.

— Во-первых, они нашли развалины. Во-вторых, им могли отвести глаза, задурить головы, заморочить. Скорее всего так и было. В-третьих, мы не проверяли истинность заявлений Михаила Юрьевича и его сыскарей.

— Значит, немедленно надо туда ехать.

Пашин поморщился.

— Не пори горячку. Прежде всего надо все обдумать и составить план действий. Мне легче, я не нахожусь на государевой службе, а ты работаешь в БОКСе, и отпустит ли тебя начальство — вопрос.

— Понадобится — уволюсь.

— Э-э, — вежливо перебил друзей Ратников. — Могу я уточнить, о чем идет речь?

Пашин и Громов одновременно посмотрели на него с одинаковой озабоченностью.

— Спасибо за информацию, капитан, — сказал Пашин. — Мы очень признательны вам за участие и за то, что вы не побоялись раскрыться. Но лучше бы вам не знать всех обстоятельств дела. Те силы, которые только что проявили себя, украв Славу… мою жену, могут обратить внимание и на вас, и тогда вся ваша жизнь пойдет наперекосяк. Вы даже не успеете понять, что произошло, не зная о реальности так называемой «мистики» и «магии».

— Ну, я не совсем тупой служака-чекист в портупее, как об этом пишут газеты, — улыбнулся Ратников. — Кое-какую эзотерическую литературу почитываю. Спасибо, что предупредили об опасности. Кто предупрежден — тот вооружен. Я уже понял, что вся эта история с похищением девочек весьма неординарна. Даже в последнем случае, когда бандиты захватывали вашу жену, случилось нечто странное.

Ратников рассказал об исчезновении старика в плаще, которого видела Анна. Вспомнив о странной смерти Вадика, он поведал новым знакомым и об этом.

Пашин и Громов снова обменялись понимающими взглядами.

— Хрис, — проговорил Громов.

— Он! — кивнул Пашин, раздув ноздри, посмотрел на Ратникова. — Ваш сержант погиб от того, что колдун наложил на него заклятие.

Ратников скептически поджал губы, но особо возражать не стал.

— Возможно, его отравили? Заклятие — ведь это что-то из области сказок и мифов?

— Проклятие, заклятие, сглаз и порча — такое же реальное оружие, как ножи и пистолеты, только действуют без шума. И владеют им, к счастью, единицы, а к несчастью — жрецы и маги, свободно живущие среди нас. По сути, основа заклятия — это наведение сильных биотоков в генах или прерывание ДНК-проводимости. Но возможно и лечение, то есть восстановление этой самой нервно-клеточной проводимости. Если бы я был рядом в момент смерти вашего сотрудника, возможно, он остался бы жив.

Ратников сделал большой глоток кофе, не чувствуя ни вкуса, ни температуры.

— Вы… серьезно?

Пашин не ответил. Заговорила Валерия:

— Илья не целитель, но ведун и может снять наговор.

Ратников поставил чашку, поднял вверх руки.

— Хорошо, верю, но ничего не понимаю. Может, вы все-таки введете меня в курс дела? О себе я уж как-нибудь позабочусь.

Пашин покачал головой.

— Если мы все расскажем, поздно будет возвращаться к исходному состоянию. Вам придется: первое — поверить нам, второе — держаться с нами вместе. Третьего, к сожалению, не дано.

Ратников усмехнулся, потер пальцем подбородок, кивнул.

— Согласен.

— Тогда приготовьтесь услышать историю, за которую вас, вздумай вы рассказать ее начальству, запросто могут упечь в психиатрическую лечебницу.

— Но ведь если мы вместе, — прищурился Терентий, — и один за всех, а все за одного, то вы должны будете выручить меня?

Пашин поморщился, встал и вышел в ванную. Послышался плеск воды.

— Он переживает, — тихо проговорила Валерия. — Не обижайтесь на него. А шутите вы напрасно. Существует магическая сторона действительности, отделенная от традиционного мира незримым энергоинформационным барьером, и эта сторона вполне реальна и может легко отнять жизнь у человека.

С отчетливым треском и звоном чашка Ратникова, которую он поставил на стол, лопнула. Капитан вздрогнул, с недоумением глядя на лужицу кофе, разлившуюся по скатерти.

— Вот вам ответ, — хладнокровно сказал Громов. — Даже упоминание о том «потустороннем» мире вызывает его защитную реакцию.