Как раз одно такое ожидало нас сейчас: добыть багаж с самолета и не потерять его в аэропорту, пока не разберемся, какой рейс доставит нас в Сан-Антонио и Денвер. Блур путешествовал налегке, всего с двумя сумками. Но у меня был обычный основательный набор: два огромных кожаных чемодана, холщовый баул и магнитофон с двумя переносными колонками. Если мы хотя бы что-то потеряем, хотелось потерять это к северу от границы.

* * *

Аэропорт Монтеррея – прохладное и светлое зданьице, настолько безупречно чистое, что почти убаюкало нас блаженной эйфорией. Все работает, все в полном порядке. Никакого потерянного багажа, никакого лепета у стойки иммиграционного контроля, никаких причин для паники или приступов отчаяния у стоики с билетами. Билеты первого класса нам были уже заказаны и подтверждены до самого Денвера. Блуру не хотелось тратить лишние тридцать два доллара, «просто чтобы сидеть впереди с бизнесменами», но мне это казалось необходимым.

– В первом классе странному поведению всегда больше спуска. У стюардесс в туристическом классе гораздо меньше опыта, поэтому гораздо больше вероятность того, что они выйдут из себя, если решат, что на руках у них опасный психопат.

Блур уставился на меня возмущенно.

– Я что, похож на опасного психопата?

Я пожал плечами. Мне трудно было сосредоточиться на его лице. Мы стояли в коридоре возле сувенирного магазинчика.

– Ты выглядишь как самый настоящий наркоман, – сказал я наконец. – Волосы у тебя торчат во все стороны, глаза нездорово блестят, нос красный и… – Я вдруг заметил белый порошок у него на усах. – Ах ты свинья! Ты залез в кокс!

Он пусто улыбнулся.

– А почему нет? Надо было чуток поправиться. Я кивнул.

– Ага. Вот посмотрим, как будешь объяснять таможенному агенту в Сан-Антонио, почему у тебя из носа белый порошок лезет. – Я рассмеялся. – Видел толстенные фонари-пульки, которые используют для анального обыска.

Он принялся отчаянно тереть ноздри.

– Где тут аптека? Куплю спрей для носа «дристен». Он сунул руку в карман, и его лицо вдруг посерело.

– Господи! – прошипел он. – Я потерял бумажник!

Он раз-другой обшарил карманы, но бумажник так и не объявился.

– Господи милосердный! – взвыл он. – Он остался в самолете! – Взгляд Блура дико обшаривали аэропорт. – Где выход на посадку? – рявкнул он. – Бумажник, наверно, лежит под креслом.

Я покачал головой.

– Нет, слишком поздно.

– Что?

– Я про самолет. Пока ты в уборной нюхал кокаин, я видел, как он взлетает.

Он на мгновение задумался, но вдруг издал громкий, протяжный вопль.

– Мой паспорт! Все мои деньги! У меня ничего нет! Без документов меня не пустят в страну!

Я улыбнулся.

– Ерунда. Я за тебя поручусь!

– Дерьмо! Ты псих! Ты выглядишь как псих.

– Пойдем поищем бар, – сказал я. – У нас есть еще сорок пять минут.

– Что?

– Чем больше выпьешь, тем больше тебе будет по фигу, – сказал я. – Сейчас тебе полезно напиться и в слезах свалиться под стол. Я поклянусь, что в Мериде ты вышел перед выворачивающим на взлетную полосу самолетом и твою куртку сорвало у тебя с плеч и засосало прямиком в турбину. – История казалась абсурдной. – Твой бумажник ведь был в куртке, так? А я свидетель. Я тебя спас, чтобы тебя самого в турбину не затянуло.

Тут я уже ржал как конь: вся сцена ярко встала у меня перед глазами. Я чувствовал, как нас засасывает, а мы изо всех сил упираемся ногами в горячий асфальт взлетной полосы. Где-то в отдалении за воем турбин слышался вопль оркестра марьяччи, затягивающий нас все ближе к вращающимся лопастям. Я слышал отчаянный визг стюардессы, беспомощно наблюдавшей за нами. Мексиканский солдат с автоматом пытался нам помочь, но его унесло как листок на ветру. Повсюду вокруг дикие крики, потом тошнотворный «ух», когда он ногами вперед исчез в черной пасти турбины. Мотор на мгновение заикнулся, потом окатил взлетную полосу мерзким душем фарша и осколков костей. Снова крики за спиной, когда с Блура сорвало куртку. Я схватил его за руку, а еще один солдат начал палить из автомата по самолету, сперва по кабине, потом по мотору-убийце… который внезапно взорвался, как бомба, прямо перед нами. Взрывной волной нас отбросило через сеточное заграждение…

Господи! Ну и сцена! Фантастическая история для таможенника в Сан-Антонио: «А потом, офицер, пока мы лежали на траве, оглушенные настолько, что не могли даже пошевелиться, взорвалась еще одна! А потом еще! Огромные огненные шары! Просто чудо, что мы живы остались. Да, надо принять во внимание, что сейчас мистер Блур в шоке. Он ведь пережил большое потрясение, почти полдня был в истерике… Я хочу отвезти его домой в Денвер и дать успокоительное».

Меня так захватило это ужасное видение, что я не заметил, как Блур стал на колени и заорал. Вывалив на пол содержимое сумки, он начал копаться в нем по-собачьи и вдруг с улыбкой поднял взгляд: в руках он держал бумажник.

– Ты его нашел!

Он кивнул, сжимая бумажник обеими руками, словно тот вот-вот вывернется с ловкостью ящерицы и исчезнет в другом конце переполненного зала ожидания. Оглянувшись, я увидел, как люди останавливаются на нас посмотреть. Голова у меня еще шла кругом от огненной галлюцинации, но я сумел присесть на корточки и помочь Блуру затолкать пожитки назад в сумку.

– Собирается толпа, – пробормотал он. – Пойдем в бар, там безопасно.

* * *

Несколько минут спустя мы уже сидели за столиком с видом на взлетную полосу, пили «Маргариты» и смотрели, как наземная бригада готовит от отлету «727», который унесет нас в Сан-Антонио. Я планировал сидеть в баре до последней минуты и лишь тогда сигануть в самолет. Пока удача нам улыбалась, но сцена в зале ожидания вызвала у меня приступ паранойи. Мне казалось, за мной наблюдают. Манера Блура все больше напоминала поведение психопата. Он отпил из бокала, потом хлопнул им о стол и уставился на меня.

– Что это? – рявкнул он.

– Двойная «Маргарита», – ответил я, оглядываясь на официантку поверить, не смотрит ли она.

Она смотрела, и Блур ее подозвал.

– Что тебе надо? – прошептал я.

– «Глаукому».

Официантка объявилась прежде, чем я успел возразить. «Глаукома» – исключительно сложная смесь из девяти несочетаемых ингредиентов, на которую Блура подсадила сварливая старуха – с ней он познакомился на веранде «Бал-Хай». Она научила готовить ее тамошнего бармена: следует очень точно отмерить текилу, джин, ликер «Калуа», ледяную крошку, фруктовый сок, цедру лайма и пряности, а после все тщательно смешать и налить в высокий стакан с Сахарным ободком.

Такой коктейль не стоит заказывать в баре аэропорта, когда ты накачан кислотой и у тебя значительные затруднения с речью, особенно если не говоришь на местном языке, но уже расплескал по столу первый же заказанный коктейль.