– Знаете, – сказала, поразмыслив, Лонгмон, – чертовски жаль, что мы с вами находимся по разные стороны. Если бы политики – особенно наши – провалились к чертям и предоставили улаживать разногласия нам пятерым, мы, думаю, сумели бы утрясти все спорные вопросы и положить конец этой проклятой войне за неделю...

– Вот в этом, адмирал, у меня столь твердой уверенности нет, – отозвался с кривой усмешкой МакКеон. – По сравнению с войной у нас тут все просто и ясно: мы по крайней мере договорились, какие законы принимаем за основу для вынесения приговоров. Но когда дело дойдет до выяснения, у кого на какие планеты больше прав... ну...

Он пожал плечами, и Лонгмон хмыкнула – не без горечи, но и не без юмора.

– Коммодор, разве это вежливо – рушить мечты леди?

– Как офицер я по определению являюсь джентльменом, мэм, но устав вовсе не предписывает мне быть еще и вежливым джентльменом.

Лонгмон прыснула, и МакКеон улыбнулся.

– А вообще-то, хотя мне и представляется маловероятным, чтобы мы могли так запросто покончить с войной, я тоже считаю, что слова всегда предпочтительнее боеголовок.

– Аминь! – объявил коммодор Симмонс и резко отодвинул назад свое кресло. – Так или иначе, с судебным разбирательством на сегодня покончено. Поэтому я предлагаю довести наше решение до сведения леди Харрингтон, а самим подумать о толстенном бифштексе и хорошем пиве. Кто за?

– Я, – тут же поддержала его Лонгмон. – Если, конечно, вы примете в свою монархическую компанию нераскаявшуюся революционерку.

– Для нас эта неисправимая революционерка всегда будет желанным гостем, – любезно ответил Симмонс – Конечно, при том условии, что она не откажется сыграть с нами в дартс.

– Отчего бы и не сыграть? – рассмеялась Лонгмон. – Раз |мне подворачивается случай проявить себя неисправимой хевениткой, прислужницей лживого – по вашим словам – и насквозь прогнившего диктаторского режима...

– Как?! – с деланным ужасом воскликнул Симмонс – Вы собираетесь нас надуть?

– Стоило бы, – лукаво ответила гражданка адмирал. – После того как коммодор МакКеон столь бесцеремонно посмеялся над моими надеждами, я просто обязана показать вам, на что способна настоящая хевенитка. Поэтому выдвигаю условие: пиво за счет проигравшего. Ну как, коммодор, идет?

Разбуженная резким звуком зуммера, Хонор села в постели. Нимиц, в праведном негодовании, сонно мяукнул. Спать они улеглись совсем недавно, и Хонор спросонья в очередной раз забыла, что у нее только одна рука. В результате, попытавшись сесть, она оперлась на культю, потеряла равновесие и запуталась в простынях, перевернув кота на спину. Она ощутила его недовольство, заметила приоткрывшийся глаз, который блеснул в тусклом свете панели коммуникатора, и послала коту мысленное извинение. Кот, открыв второй глаз, дал ей понять, что не обижается. Хонор нашарила клавишу аудиоприема – но все равно непроизвольно провела ладонью по взъерошенным волосам.

– Да? – сонно произнесла она и прокашлялась.

– Простите за беспокойство, адмирал. Это коммандер Филипс, – послышался женский голос.

Хонор почувствовала, как участился ее пульс. Филипс была вахтенным офицером Гарриет Бенсон, хотя Харрингтон, слишком занятая текущими, в первую очередь судебными делами, не помнила, на каком именно посту несет вахту эта женщина.

– Капитан Бенсон велела докладывать вам немедленно.

– О чем докладывать, коммандер?

– Прошу прощения, мэм, я не хотела показаться небрежной. Я старший помощник капитана Бенсон. Согласно приказу капитана сообщаю: сенсорная сеть засекла след гиперперехода на расстоянии примерно в двадцать одну световую минуту.

Хонор застыла. Нимиц перекатился на спутанных простынях и, встревоженный неожиданной напряженностью, потянулся, чтобы коснуться человека.

– Понятно, – сказала Харрингтон спустя мгновение, и голос ее уже звучал совершенно спокойно. – Как давно обнаружен след? И послан ли запрос?

– След был засечен пять минут назад, мэм. Датчики его пока не обнаружили, но согласно показаниям гравитационных антенн ближнего радиуса это единичный импеллерный источник. Масса определению пока не поддается, но ускорение триста девяносто g, так что компенсатор у него явно не гражданского образца. А приказ о направлении стандартного запроса капитан Бенсон отдала мне три минуты назад.

– Понятно, – повторила Хонор, жалея, что Гарриет не связалась с ней раньше.

Впрочем, причиной легкого недовольства была лишь привычка все делать самой. Бенсон поступила совершенно правильно. Она послала прибывшему кораблю запрос, какой был бы послан, окажись на дежурстве настоящий «черноногий», а вздумай она заручиться одобрением Хонор, потребовалось бы лишнее время. Учитывая, что запрос передавался со скоростью света, то есть мог достичь чужака не раньше чем через двадцать одну минуту, сообщать что-то Хонор до уточнения первоначальных данных попросту не имело смысла.

– Текущее расстояние до Ада? – спросила Харрингтон.

– Четырнадцать-точка-шесть световой минуты от точки рандеву с планетой, мэм, – сообщила Филипс – Переход был произведен на низкой скорости, около восьмисот километров в секунду, и их нынешняя скорость едва превышает тысячу девятьсот. Таким образом, они находятся в ста двадцати девяти минутах от точки разворота. Сто тридцать восемь минут потребуется на сброс ускорения, так что их прибытия следует ждать через четыре с половиной часа.

– Спасибо.

Несколько мгновений Хонор обдумывала цифры, потом энергично кивнула себе в полумраке спальни и сказала:

– Очень хорошо, коммандер. Передайте капитану Бенсон, что я направляюсь к ней. А она пока пусть подумает о том, как поддерживать дальнейшую связь. Коммандер Тремэйн там?

– Так точно, мэм. А главстаршина Харкнесс уже идет к нам. Мы ждем его с минуты на минуту.

Здоровый уголок рта Хонор дернулся, когда она услышала в голосе Филипс нотку неодобрения. Теперь она вспомнила вахтенную: коммандер Сьюзен Филипс являлась спецалистом-копьютерщиком Саравакского флота, но за сорок ее пребывания на Аиде ее познания устарели даже по меркам хевов. Оказавшись на Стиксе, она прошла организованные Хонор курсы ускоренной переподготовки, но до сих пор не могла соперничать со специалистами «Принца Адриана» и другими офицерами Альянса, попавшими в плен в ходе последней войны.

Разумом Филипс все это понимала, но сердцем с трудом мирилась с тем, что Тремэйн, младший по званию, а по возрасту и вовсе годившийся ей в сыновья, оказался ее куратором. Ситуация усугублялась и тем, что Скотти получил пролонг третьего поколения. Наверное, коммандеру Филипс было бы легче попасть под начало Энсона Летриджа, который, хотя и был старше Тремэйна всего на два года, получил, как и сама Филипс, лишь второе поколение и потому выглядел значительно старше. Но, увы, Энсон был нужен Хонор на другой вахте. Тремэйн раздражал Филипс, но еще труднее ей было смириться с ведущей ролью главстаршины Харкнесса.